оказался её мобильный телефон. – Я заберу вот это. И советую, как можно быстрее уйти из леса. Другие тебя предупреждать не будут, и воспользуются твоим незнанием наших правил…
- Эфо, хватит пугать девочку, – из тени вышел Бахо в истинном облике. – В любом случае, она – обманщик времени. Не вещью, так даром расплатится. Идём со мной, ты, наверное, проголодалась.
Он взял её за руки и нахмурился, заглядывая в глаза.
- Как интересно… она уже смотрит твоими глазами… значит, я не ошибся…
- Не понимаю…
- Не обращай внимания на старого безумца, – натужно засмеялся он. – Идём.
Напоследок Катя обернулась, а Эфо ей ободряюще улыбнулся, но не пошел вслед за ними.
- Скоро ты пробудишься, – бесцветно сказал Бахо. – Как только это произойдет, не называй сына истинным именем, как бы тебе этого не хотелось. Махарат не должна знать, на что он способен. И кольцо ему снять не позволяй, пока вы не доберетесь до Цахиры.
- Чего? О ком вы?
- Ничего, я же говорю, не обращай внимания на старого безумца. Я иногда разговариваю сам с собой. И… на Магнате сумка висит, справа от тебя… там альбом, загляни в него даром.
- Вы смешной…
Выйдя из видения, Катя перевела взгляд на оставленную у Магната сумку. Из неё торчал уголок то ли альбома, то ли книги. Любопытство подмывало посмотреть… однако… Бахо сказал посмотреть даром.
Катя написала на бумаге слово-крючок и увидела, как она извлекала альбом из сумки и листала его. Оказалось, Эфо умел рисовать. И на каждой странице он изобразил… её хранителем: спящей, моющейся, обнимавшей детей. На каждой странице она улыбалась, что делало её лицо очень живым и красивым. Такой красивой она себя даже накрашенной не помнила. Такой её помнил Эфо…
Она прервала видение, не досмотрев альбом до конца. К горлу подкатил комок, а глаза защипало от слёз.
- Уже подсмотрела? – незаметно появившийся Эфо лёг рядом на спину.
- Зато не рылась в твоих вещах, – проворчала Катя, недовольная тем, что он застукал её.
- Не страшно, границы скоро исчезнут.
- Вот и как с этим жить?.. В одних откатах любимый муж, а в других – палач. Как от такой двойственности не рехнуться-то?
- Я ж не рехнулся.
- Ага, уже забыл, как себя стереть хотел?
Он повернул её к себе и положил руки на шею, словно намеревался придушить. Катя испуганно вздрогнула от его немного безумного взгляда и выражения лица.
- Думаешь, наша сказка закончилась хорошо? – продолжал Эфо тихо. – О, нет. За всё есть цена. И сейчас, видя тебя живой и невредимой, мне иной раз кажется, что мне подсунули самозванку. Не мою Катю. Предлагают забыть её и принять тебя.
Он надавил сильнее. Катя захрипела, безуспешно стуча его плечу, а из глаз катились слёзы. В какой-то момент Эфо ослабил хватку и поцеловал её, несмотря на оказываемое ему сопротивление.
- Ты уж определись, задушить ты меня хочешь или целовать! – закричала Катя, как только он отстранился и пальцами коснулся укушенной губы.
- И то и другое хочется одинаково сильно, – Эфо лёг на спину. – Но в любом случае, ты меня дико раздражаешь.
- Зачем тогда вообще пришел?! – с обидой спросила Катя. – Или там девки закончились и тебе не хватило?..
Хранитель проигнорировал, лишь презрительно фыркнул.
- Отлично поговорили…
Катя отвернулась, как раз в тот момент, когда её накрыло прошлое…
***
Одиннадцатый тренировочный снаряд полетел на землю грудой искореженного металла и камня, когда явился Иро с двумя едва оперившимися хранителями фиолетовой и красной расцветки. Красный постоянно всхлипывал, едва сдерживая слёзы, фиолетовый смотрел исподлобья.
- Я тебе учеников привел, – холодно без эмоций произнес Иро.
- Я не беру учеников, тем более не моей расцветки, – отвечал Эфо, продолжая кромсать воображаемых врагов.
- Этих возьмешь. Они из сожженного леса.
Эфо более внимательно взглянул на парней. О детях из сожженного леса, а еще точнее, из будущего, которое никогда не наступит, говорили все хранители. Тысячи детей пребывали в магическом сне, и было решено их надежно спрятать, пока они не проснуться. Через семь лет пробудились трое…
Мощь обманщика времени, который почувствовал волну отката, и забросил в прошлое на триста лет всё молодое поколение, просто поражала воображение. На такое был не способен и Бахо. От такого сильного отката даже он не сбежал бы, а уж тем более не спас бы молодое поколение – самое ценное для любого хранителя. Говорили, что обманщиком была преемница матери леса. Иномирянка.
У обоих парней на шеях висели ленты в память об утерянных родных. На лентах висели перья: чёрное, синее, желтое и огненное, последнее специально подбирали, чтобы подчеркнуть его значимость. Значит, привели детей той самой преемницы-иномирянки.
- Иро, я не возьму их, я не могу, – от цвета последнего пера грудь пронзила боль. Прошло пять лет после гибели Деги и Рады, а память еще терзала его душу.
- Их мать хотела, чтобы они попали к тебе, – не проникся Иро. – То была её последняя воля. Она прислала их к тебе.
Эфо удивленно вскинул брови.
- С чего бы такая честь для рядового хранителя?
- Она видела в своих видениях, что ты о них позаботишься и защитишь, как если бы они были твоими детьми,– отвечал Иро. – С сегодняшнего дня они твои.
- Бездна, – ругнулся Эфо и запустил кинжал в снаряд.
Волю такой хранительницы, как преемница, да еще и обманщица времени, нельзя нарушать без последствий. Раз самое дорогое, что у неё было, она доверила именно ему, значит, на то имелись веские причины. Да и какая мать не постарается сделать всё от неё зависящее, чтобы её дети жили как можно дольше?
Эфо приблизился к парням, стараясь не смотреть на огненное перо. Будет слишком грубым попросить убрать единственное напоминание о матери. Не объяснишь же, что последние пять лет он не мог без содрогания смотреть на огонь.
- Вас чему-нибудь учили или только своему ремеслу обучены? – спросил Эфо.
Фиолетовый взял кинжал и играючи бросил в снаряд, попав в прорезь шлема.
- Отец учил, – коротко ответил мальчишка. – Он был вашей масти.
Далее Эфо изучал их магические способности. Сильные. Слишком сильные. На каждом ограничительные татуировки, чтобы сдержать часть способностей и дабы не привлекать
