— Так и есть.
— Понимаю. Я не сомневаюсь в вас, но…
Отец Ярви удивленно моргнул, и Бренд подумал, видел ли он когда-нибудь его удивленным.
— Ты отказываешь мне?
— Моя мать говорила мне стоять в свете.
Некоторое время они сидели, глядя друг на друга, а потом Отец Ярви медленно начал улыбаться.
— Я восхищаюсь тобой за это, правда восхищаюсь. — Он встал, положив здоровую руку Бренду на плечо. — Но когда Мать Война расправит свои крылья, она может все Расшатанное море погрузить во тьму.
— Надеюсь, не погрузит, — сказал Бренд.
— Что ж. — Отец Ярви повернулся. — Знаешь, как бывает с надеждами. — И он пошел в дом, оставив Бренда сидеть в тени дерева, раздумывая, как обычно, сделал он хорошее или плохое.
— Тут нужна помощь! — раздался голос сестры.
Бренд встал.
— Иду!
Колючка шагала по песку со стулом на плече. Был отлив, над равнинами сильно дул ветер, лохматые облака преследовали друг друга по синюшному небу.
Они плотно сбились вокруг тренировочной площадки, и крики стали ворчанием, когда она стала проталкиваться между воинами. Молчание стало тишиной, когда она поставила стул возле копья, отмечавшего один из углов. Даже два парня, которые должны были тренироваться, неуверенно остановились, уставившись на нее, когда она вышла перед стулом и разместила на нем свою задницу.
Мастер Хуннан хмуро посмотрел на нее.
— Вижу, среди нас Избранный Щит королевы.
Колючка подняла одну руку.
— Не волнуйтесь, не надо аплодисментов.
— Тренировочная площадка для воинов Гетланда и для тех, кто будет воином.
— Ага, но возможно даже несмотря на это здесь есть несколько неплохих бойцов. Не позволяйте мне себя остановить.
— Не позволим, — отрезал Хуннан. — Хейрод, ты следующий. Встал огромный парень с розовыми прыщами на жирных щеках. — И ты, Эдни. — Ей было около двенадцати лет, довольно тощая, но она довольно храбро выскочила, выпятила подбородок, взяв свою метку, даже несмотря на то, что ее щит был слишком велик для нее, и болтался на руке.
— Начали!
В этом совсем не было искусства. Парень просто начал атаковать, пыхтя как бык, отмахнулся толстым плечом от меча Эдни, врезался в нее, и она растянулась на земле, щит свалился с ее руки и покатился прочь.
Парень посмотрел на Хуннана, ожидая, что тот объявит окончание раунда, но мастер над оружием лишь смотрел в ответ. Хейрод сглотнул, шагнул вперед и пару раз неохотно пнул Эдни, прежде чем Хуннан поднял руку и остановил бой.
Колючка смотрела, как девчонка поднималась, вытирая кровь из-под носа, крепко вцепившись в свой храбрый вид, и думала о всех побоях, которые она получила на этой площадке. Думала о всех пинках и о презрении, и о песке, которого она наелась. Думала о том последнем дне, и об Эдвале с ее деревянным мечом в шее. Несомненно, мастер Хуннан и собирался слегка подтолкнуть ее память.
На его лице появилась редкая, тонкая улыбка.
— О чем ты думала?
— Я думала о том, что парень неуклюжий головорез. — Она прижала большой палец к носу и высморкала соплю на песок. — Но это не его вина. Он учился у неуклюжего головореза, как и она. В этом раунде стыдно должно быть их учителю.
По рядам воинов пошел гул бормотания, и улыбка Хуннана вновь превратилась в нахмуренность.
— Если думаешь, что знаешь, как лучше, почему бы тебе не дать урок?
— За этим я здесь, мастер Хуннан. В конце концов, мне нечему больше у вас учиться. — Она указала на Эдни. — Я возьму ее, — потом указала на девочку постарше, большую и серьезную. — И ее. — А потом на другую, с бледными-бледными глазами. — И ее. И преподам им урок. Я буду давать им по уроку в день, через месяц мы вернемся, и увидим то, что увидим.
— Ты не можешь просто приходить сюда и забирать моих учеников, куда захочешь!
— И все же я здесь, и с благословением короля Утила.
Хуннан облизал губы, выведенный из равновесия, но вскоре собрался и пошел в атаку.
— Хильда Бату, — его губы скривились от отвращения. — Ты провалила испытание в этом квадрате. Тебе не удалось стать воином. Ты проиграла Ломателю Мечей…
— Я проиграла Горму, это правда. — Колючка потерла шрам на одной щеке, ухмыляясь ему. — Но он не сломал мой меч. — Она встала, положив одну руку на навершие. — А ты не Горм. — Она пошла по песку к нему. — Думаешь, ты лучше меня? — И она подошла так близко, что почти встала на его сапоги. — Сразись со мной. — Она наклонилась, так что их носы почти соприкоснулись, и шипела снова и снова. — Сразись со мной. Сразись со мной. Сразись со мной. Сразись со мной.
Хуннан вздрагивал всякий раз, как она это говорила, но хранил молчание.
— Хороший выбор, — сказала она. — Я сломала бы тебя, как старую ветку.
Она прошла мимо него, толкнув его плечом, выкрикивая остальным воинам:
— Быть может, вы думаете, что это было нечестно. На поле битвы нет места честности, но я допускаю, что старый Хуннан уже несколько лет как не в лучшей форме. Так что если кто-то из вас думает, что может надеть сапоги Горма, то я сражусь с ним. Я сражусь с любым из вас. — Она важно прошла по кругу, вдоль каждой стороны площадки, глядя воинам в глаза, одному за другим.
Тишина. Лишь ветер вздыхал на берегу.
— Никто? — Она фыркнула. — Посмотрите на себя, вы дуетесь, потому что не получили битву. Довольно скоро у вас будет больше битв, чем вам бы хотелось. Я слышала, Верховный Король собирает воинов. Нижеземцев, островитян и инглингов. Тысячи воинов. Приближается буря, и Гетланду понадобится каждый мужчина. Каждый мужчина и каждая женщина. Вы трое, идите со мной. Мы вернемся через месяц. — Она подняла руку и указала на Хуннана. — И твоим парням лучше быть готовыми.
Колючка закинула стул на плечо и пошла прочь из квадрата, по песку к Торлби. Она не смотрела назад.
Но слышала шаги девчонок позади.
