– Например?
Генерал подбородком ткнул в сторону платформы с ракетами:
– Вот это.
Энли покачал головой:
– Не подействует. На севере уже зима. Слишком ветрено, чтобы применять ракеты.
– Это не ракеты, герцог Энли. – Форто наклонился к нему с заговорщической улыбкой. – Это нечто получше. Взгляд Энли скользнул по емкостям.
– Что в них? Кислота?
Форто обнял герцога за плечи и повел к платформе. При приближении своего военачальника инженеры зашевелились быстрее. Энли поежился под рукой генерала, но отстраняться не стал.
– Это нечто совсем особенное, – прошептал генерал. – От этого не уйти даже воздушной армии. Подарок военных лабораторий.
Емкости были размером со шлем – отполированный до блеска металл. Энли провел рукой по одной из них, пытаясь найти на прохладной поверхности какую-нибудь выбоину – но обнаружил лишь безупречную поверхность.
– Пусковые установки модифицированы, чтобы стрелять емкостями, – объяснил Форто. – Им не нужна такая точность, как ракетам.
– А что в них? – спросил Энли.
Он поднял одну емкость и осторожно встряхнул. Внутри плескалась какая-то жидкость. Он наклонил голову и прислушался, пытаясь понять, что говорит ему этот звук. А потом медленно поставил емкость на место, ужаснувшись пришедшей ему в голове догадке. Подняв взгляд на Форто, он увидел, что генерал ухмыляется.
– Гот! – с трудом проговорил герцог. – Так это…
– Смесь Б, – сказал Форто. – Разработанная без помощи министра Бовейдина. Именно то, что нужно, чтобы справиться с паразитами вашего братца.
– Нет! – возмущенно воскликнул Энли. – Вы не имеете право выпускать этот яд на Драконьем Клюве! Я этого не допущу!
– Да что ты говоришь? – рассмеялся Форто. – Энли, это решать не тебе. Это моя армия. И мне предстоит вести войну.
– Это моя страна, идиот! Я не позволю тебе превратить ее в пустыню только для того, чтобы уничтожить птиц! Форто оскорбился.
– Мы будем вести войну за северное ответвление, это не твоя территория. И я сделаю все, что потребуется, чтобы его захватить. Ренессанс, Энли. Вот о чем идет речь. Я уничтожу его на Драконьем Клюве, как уничтожил в Готе. И если ты будешь путаться под ногами… – Его трехпалая рука ухватила Энли за ворот. – Я брошу тебя птичкам твоего брата и буду смотреть, как они расклевывают тебе печень.
Герцог Энли очень медленно взял руку Форто и убрал ее со своей одежды. Он не стал отступать от бешено сверкающего глазами генерала. Вместо этого он прямо ответил на его взгляд.
– Я не позволю тебе убивать мою страну, Форто. Ты отправляешься со мной, чтобы подавить мятеж. И это все. Пока ты будешь на Драконьем Клюве, ты будешь подчиняться мне.
Ему было приятно произнести эти слова. Генерал не потрудился отступить, но тем не менее Энли почувствовал его удивление.
– Смесь будет при нас на тот случай, если она нам понадобится, – сказал Форто. – И если она нам понадобится, я ею воспользуюсь.
– Если она нам понадобится, считайте, что мы все погибли, генерал. – Энли снова обратил внимание на размер емкости. – Если вы выпустите этот яд при сильном ветре, нам будет негде спрятаться.
– Бог направляет меня, – уверенно ответил Форто. – Если будет Его воля на то, чтобы применить смесь, Он нас защитит.
Энли отвернулся. Спор был проигран, Форто – марионетка Эррита, и если Эррит приказал ему взять с собой смесь, он ее возьмет. И воспользуется ею при первой капле дождя, ударе грома или падении сухого листа – что бы он ни принял за знамение свыше. Герцог ткнул носком сапога одну из емкостей, проверяя ее надежность. Он не предполагал, что Эррит осмелится использовать смесь против Драконьего Клюва. Мелькнула мрачная мысль, что Бьяджио мог недооценить ретивость епископа.
Генерал Форто, чье самолюбие было явно ущемлено, подошел к Энли и, схватив за плечо, бесцеремонно повернул его лицом к себе.
– Я думал, ты будешь доволен, – с горечью сказал он. – Смотри, что я для тебя сделал! – Он широко повел рукой, указывая на скопище солдат. – А ты устраиваешь мне сцену! Как полковник Кай или слабая женщина! Не забывай: это была твоя идея.
– Все прекрасно, – отозвался Энли. – Все, кроме яда. – Он прошел мимо Форто и направился к карете. – Будьте готовы выступить завтра.
– Черный Ренессанс! – крикнул Форто ему вслед. – Мы уничтожим эту опухоль!
Уходя от него, Энли втайне улыбнулся: «Главное, чтобы ты и дальше так думал, безумец».
Когда солнце село, Симон Даркис зашагал по коридорам Фалиндара, направляясь к спальне Дьяны. У жены Шакала было время ужина: когда ее муж находился в отъезде, она ела с другими женщинами цитадели в главной кухне замка на первом этаже. Симон двигался с отработанной легкостью, не затаиваясь в тени, не ускоряя шаг в свете ламп. В голове гудел пульс, руки дрожали. Он кончил сражаться со своей совестью и спрятал ее на полку, в дальний угол своего натренированного мозга, откуда она не сможет его тревожить. В эту ночь он стал Черным Сердцем. Спальня Вэнтранов находилась в конце коридора, в окружении других столь же скромных помещений, и не охранялась. Двери комнат были полуоткрыты, в одних никого не было, из других доносились беззаботные голоса. Во время вечерней трапезы жители цитадели всегда собирались внизу, далеко от комнат Вэнтранов. Симон давно выучил весь их распорядок. Он с точностью до минуты знал, когда Дьяна находится с Шани – и когда ее с ней нет. Он почти не разговаривал с нею после отъезда Ричиуса в Лисе: она замкнулась в себе. Весь Фалиндар гудел пересудами о Шакале: как он оставил свою жену и ребенка, какая у него неутолимая жажда крови.
В этот день Симон следил за всеми передвижениями Дьяны. Он следовал за нею в тенях, невидимый, словно призрак. Он следил, как она гуляла с Шани в саду, видел, как она вдруг расплакалась и ушла… и наблюдал за ней с отстраненностью, удивлявшей его самого. Слишком расстроенная, чтобы заметить слежку, Дьяна занималась своими повседневными делами. Порой она проходила так близко от Рошанна, что он ощущал аромат ее духов. И вот теперь она оставила Шани с Треш, чтобы пойти поужинать вместе со всеми.
С непринужденным спокойствием Симон прошел по коридору к спальне Дьяны. У двери он задержался, прислушиваясь – и услышал тихие шаркающие шаги. Где-то в комнате открылась дверца, потом закрылась снова. Зашелестела одежда, потом послышалось какое-то царапанье. Опытный ум Симона быстро анализировал звуки. В комнате один человек, довольно легкий – наверное, няня-трийка. Ребенок скорее всего спит. Он сделал глубокий вдох, постарался успокоиться и, неестественно улыбаясь, постучал в дверь.
