— Соберись, Странник, — произнесла Бестия, повернув ко мне голову. Её голос звучал как‑то глухо, как будто издалека, словно из‑под толщи воды, а черты её лица стали размытыми. — Здесь реальность не работает, здесь правит Хаос, не цепляйся за порядок внутри себя, скользи!
— Скользи, скользи, скользи, — запели сотни голосов, они смеялись и шептали, плакали и кричали, мне казалось — я схожу с ума. Вдруг, перед нами из ниоткуда возникло темное облако. Прямо у меня на глазах оно превратилось в огромного кита, что раскрыл свою широкую пасть и проглотил нас. Не успел я испугаться, как через миг мы стояли просто посреди неба, только почему‑то ночного неба. Тысячи звёзд и комет летали под нами и сверху нас. Я посмотрел на Бестию и её грифона. Они оба сияли, да и моё тело создавало странное свечение.
— Что это? — спросил я.
— Что это? Что это? Что это? — вторили мне эхом сотни разных голосов.
— Это Хаос! — ответила Бестия. — В той его форме, которую ты можешь вынести и при этом не потерять себя в разрушительном потоке.
— Да это он! — запел из пустоты неизвестный мне голос. — Великий и могущественный! — добавил другой голос. — Породивший богов и поглотивший титанов! — вторил третий. — Альфа и омега всего сущего! Все порождающий и всепожирающий! Славься! Пылай! Искрись! О как прекрасно! Ох, как величественно! На веки веков! Господствуй над всем! — тысячи голосов пели вокруг, каждый на свой лад, так что слова сливались в причудливую мантру.
— Голоса, кто они? — спросил я, не узнавая свой собственный голос, что стал похож на раскаты грома.
— Те, кто не смог сохранить себя и растворился в Хаосе, обреченный на веки петь ему хвалебные гимны, — ответила Бестия, точнее это сверкающее и искрящееся существо, что сейчас так мало походило на мою подругу. Сейчас она вообще мало походила на человека или мага. — А теперь узри то, за чем пришёл. Обитель самых сильных воинов мира — Ордена Сумеречных Жнецов.
Перед нами прямо из звездного неба вынырнул кит, тот самый, что проглотил нас. Он открыл рот и изрыгнул огромную глыбу льда. Присмотревшись, я понял, что на самом деле она являет собой ледяной форт. Он вибрировал и… кипел. Это трудно представить, но это был кипящий лед. Всю крепость оплетали тяжелые цепи. Казалось, что они были серебряными, но что‑то мне подсказывало, что они состояли из того же загадочного метала, что и броня Жнецов. Здание окутывала серая искрящаяся дымка, такая же, как та, которую использовали Жнецы в ночь злополучного бала. Зря я вспомнил ту ночь, мне стало ещё хуже, а моё и без того плачевное состояние ухудшилось. Голова закружилась, началась тошнота.
— Достаточно, — пророкотал кит, — сеанс окончен. Деньги за билеты не возвращаются.
Я заморгал от яркого солнца, что светило мне прямо в глаза, и начал понемногу приходить в себя. Бестия легонько хлопала меня по щекам и что‑то говорила.
— … прийди в себя. Ну же. Странник. Вернись, — начал понемногу доходить до меня смысл её слов.
— Все в порядке, — неуверенно ответил я, понимая, что моя голова лежит на коленях у колдуньи, а находимся мы на лавочке возле какого‑то парка. Как приятно. И никаких голосов в голове, ледяных летающих крепостей, китов и грифонов. Идиллия. Словно все те видения были дурным сном.
— Что‑то не похоже, — взволнованно заявила Бестия, неужели она так беспокоится обо мне, почему‑то от осознания этого становилось очень легко и приятно.
— Хаос сильно на тебя подействовал, химеры увлекли тебя слишком далеко, ты мог не вернуться, — серьезным назидательным тоном вычитывала меня магичка.
— Не переживай, — ответил я, — смерть во время экскурсии, это явно не та кончина, которую я планирую.
— Дурак, — Бестия толкнула меня рукой, — ты хоть понимаешь, что могло случиться? Да и я хороша, могла бы и предвидеть такое. Ты ведь ученик Великого Мастера, ты сильно предрасположен к Перворожденному Хаосу.
Сейчас Бестия, эта обворожительная экстравагантная красавица в самом расцвете сил, была похожа на маленькую напуганную девочку. Я, видимо, находясь еще в состоянии аффекта, обнял её за плечи и поцеловал, в конце концов, мне хотелось сделать это весь сегодняшний день. Колдунья, не смотря на мои опасения, и не думала отстранить меня. И наши губы и языки переплелись на некоторое время.
— Прости, — смущенно извинился я, отрываясь от этих сладких губ.
— Никогда больше так не пугай меня, — строго ответила волшебница, — и, кстати, после поцелуев не извиняются, — добавила она уже со смехом, — если, конечно, не совсем уж ужасно целуешься. А теперь пошли, — и, схватив за руку, колдунья потащила меня в какой‑то парк.
Парк был огромным, судя по карте, висящей на стенде у центральных ворот. Так же там было много информации о породах растений, собранных здесь, правилах поведения в парке и прочего. Над входом висела вывеска — Парк Пьяного Анархиста. Так вот возле какого мы парка. Просто замечательно, мне сегодня как раз требовалось попасть сюда. Я не успел все хорошенько рассмотреть, Бестия быстро протащила меня за руку через ворота, и мы оказались в длинной алее из высоких неизвестных мне деревьев. Поскольку я никогда не видел таких пышных фиолетовых крон, то предположил, что они не из нашего мира.
Под деревьями сидели влюбленные парочки. Многие целовались. А медленно опадающие фиолетовые листья создавали романтическую обстановку, что‑то вроде опадающего цветения нежно розовых японских сакур.
Я почувствовал себя неловко, я всегда чувствую себя неловко, когда кто‑то целуется в моём присутствии. Чувствую себя лишним. А вот маги Хаоса, ребята в основном без комплексов. Вот и сейчас Бестию совершенно не смущали влюбленные парочки, она их будто и не замечала, и с немалым напором продолжала тащить меня в центр парка, где, по её словам, было самое веселье. Мы, никуда не сворачивая, прошли по алее из фиолетовых деревьев, которая оказалась весьма длинной, вышли к скверу с клумбами, где было множество разнообразных цветов, потом свернули в лабиринт из высоких кустов. Он был весьма запутанным, но Бестия уверено находила дорогу, и уже где‑то минут через десять мы стояли посреди достаточно крупной площади, что, видимо, и была центром парка.
Жизнь здесь била ключом. Кто‑то запускал воздушных змеев, кто‑то катался на велосипеде, кто‑то ел сладкую вату или мороженое, кто‑то играл в карты или шахматы, просто сидя на мостовой. А несколько студентов пили воду из фонтана. Это меня немного удивило. Уж в моём родном городе никто не стал бы так делать, но ведь здесь все по — другому.
— А почему они пьют из фонтана? — спросил я у Бестии.
