– Понимаю… А без темницы никак нельзя?
– Ты же никому из нас не сообщил, что у тебя ночами бывает бессонница.
– Ну тогда хотя бы лютню мне туда принесите.
– Лютню принесем. Нарин, можешь увести его.
***
Приказ выпустить Рамарона был отдан на следующий день, как только Ньялл пришел в себя и понял, от какой участи его избавила эта кража. Коугнир неотлучно находился в его опочивальне, так как состояние здоровья правителя оставляло желать лучшего. Несмотря на слабость, Ньялл вызвал к себе Горма с Фандуилом, а с ними Нарина, которого счел нужным посвятить во все. Выслушав их рассказ, он распорядился выдать Рамарону значительную сумму золотом «за спасение жизни вождя и благополучия клана». Помимо этого, он приказал Нарину всячески помогать Коугниру и его спутникам в дальнейших поисках колец, но потребовал держать этот случай в тайне.
Они вернулись к Нарину, когда его жена угощала Рамарона, проголодавшегося за время пребывания в темнице. Парень наворачивал еду, не успевая даже освободить рот, чтобы рассказать друзьям о своем ночном приключении. Вручив Рамарону награду, гном ушел к жене на кухню. Гномиха вынесла оттуда еще две тарелки для Горма с Фандуилом, наполенные горячей кашей с мясом.
Когда все трое поели, Нарин наконец перестал шушукаться с женой на кухне, и они оба вышли в гостиную. Чанис собрала посуду со стола и вернулась к кухонному очагу, а Нарин остался с гостями.
– В общем, так, парни, – сказал он. – Насчет кольца… Я тут подумал и решил, что его надо поскорее уничтожить, пока оно в другие руки не попало. Поэтому давайте не будем терять времени и пойдем-ка сразу в кузню.
– Не в кузню, а в плавильную, – поправил его Горм.
– Рамарон, ты как себя чувствуешь? – заботливо спросил Фандуил. – Ты здесь отдохнешь или пойдешь с нами?
– А чего ему сделается? – хмыкнул Горм. – Собирайся, Рамарон – и давай сюда кольцо, я им сам займусь.
Рамарон не сдвинулся с места. Его быстрые глаза перебегали с одного приятеля на другого.
– Я же ясно сказал, еще вчера: – нет – у меня – кольца. Если бы оно у меня было, его нашли бы при обыске. Что тут непонятного?
Наступило недолгое молчание.
– Ладно, говори, где ты его спрятал, – сказал Горм.
– Ну… я… сами понимаете, за мной гнались. Я думал, что убегу от них, а после, Фандуил, ты меня найдешь, даже если я заблужусь в этих дурацких подземельях. Кольцо все время было со мной, но когда я понял, что меня окружили, я засунул его в какую-то щель. Подумал – лучше пусть оно так валяется, чем снова попадет к Ньяллу. Затем я постарался отбежать подальше, пока можно было. Я пытался запомнить то место, но, сами понимаете… вокруг погоня, стук сплошной стоит, а коридоры такие одинаковые… Короче, не помню я, куда я его засунул.
– Совсем не помнишь?
– Может, я и узнаю то место, когда окажусь прямо там, – неуверенно произнес бард. – Хотя в этих шахтах все так похоже… Я не выбирал приметное место, а сунул кольцо в первую попавшуюся трещину и щебенкой присыпал… Некогда было выбирать, понимаете?
Горм в растерянности глянул на эльфа:
– Фандуил, может, ты найдешь? По следам?
– Там, где носилась толпа гномов? Да они затоптали все его следы!
– Я помню место, где его схватили, – сказал Нарин. – Рамарон, куда и насколько ты отбежал от кольца, когда тебя поймали?
– Я же не по прямой бежал, а по всяким там поворотам. Ну, не очень далеко, да. Я избавился от кольца, когда стало ясно, что меня вот-вот поймают.
– Значит, искать нужно вокруг того места, где тебя схватили. Это не слишком большой участок, на нем можно осмотреть каждую щелочку.
– Тогда нам нужен Коугнир, он чует магию, – встрепенулся Горм.
– Я тоже ее чую, – напомнил Фандуил.
– Тогда идемте туда! – обрадовался Рамарон. – Может, и я чего там узнаю!
Все четверо оделись и пошли к шахтам. Они прошли полпути, когда их вдруг остановил знакомый каменный перестук. Зародившись в одной точке, он волной расходился по городу, достигая самых удаленных уголков второго клана.
Горм и Нарин замерли на полушаге, прислушиваясь к сигналу. Рамарон с Фандуилом вопросительно уставились на них.
– Что там случилось? – нетерпеливо спросил Рамарон.
Нарин махнул на парня рукой, чтобы тот не мешал слушать. Вместо него ответил Горм:
– Ни разу в жизни не слышал ничего подобного. Как меня учили в свое время, такой сигнал у нас подают только на балрогов.
– На балрогов?! Откуда здесь балроги?!
– Нет, это не они, – отозвался Нарин. – Балроги выходят из подземного жара и идут через шахты, а сигнал говорит, что опасность обнаружена около дома Ньялла. На выходах из шахт у нас всегда есть дежурные, поэтому ни один балрог не вылез бы оттуда незамеченным. Но сигнал и впрямь особенный…
Рука Нарина сама потянулась к поясу и вытащила из-за ремня боевой топор.
– В общем, парни, придется нам отложить наши поиски, – сказал он, решительно поворачивая обратно. – Вы как хотите, а я должен быть рядом со своим правителем.
Перехватив рукоять топора поудобнее, он бегом пустился к месту вторжения. Трое друзей тоже вытащили оружие и помчались за ним. Вскоре они вернулись в центральные коридоры города – широкие подземные проспекты, где плечом к плечу могли сражаться пятеро – по которым бежали вооруженные воины-гномы. Все они спешили к дому Ньялла.
Железные двери с засовами и запорами гномы делали только для темниц и складов. В жилых помещениях, в том числе и у Ньялла, дверьми служили плотные, красиво вытканные занавеси. Перед парадным входом в его дом, занавешенным златотканым полотном, коридор расширялся и образовывал зал, заканчивавшийся несколькими широкими ступенями у входа. У ступеней круглосуточно стоял почетный караул, в чьи обязанности входило не столько охранять покои правителя – от кого? – сколько докладывать правителю, когда подданные приходили к нему с просьбами или сообщениями.
Друзья подбегали к залу, когда их вдруг накрыло жуткое ощущение, что они вбегают в собственную могилу. Нарин вздрогнул, споткнулся и пошел шагом. То же самое происходило с остальными гномами – они замедляли бег и останавливались в растерянности, не зная, идти им вперед или со всех ног кинуться обратно. Впереди была смерть или даже нечто худшее, чем смерть.
– Я знаю, что это такое, – трясущимися губами прошептал Горм. – Там, впереди, Черный Гном.
Нарин оказался из храбрецов – он покрылся испариной, но все-таки продолжил путь. С трудом заставляя себя переставлять ноги, все четверо шли вперед, пока не оказались в зале перед домом Ньялла. Все вокруг было пропитано могильным холодом, смерть пробиралась в самые кости, не давала дышать, сковывала разум и волю. Сюда сумели дойти только несколько самых храбрых гномов, но и они, бледные и дрожащие, топтались в дальней половине зала, не смея сделать ни шага дальше. У подножия ступеней лежали двое мертвых охранников. На их лицах застыло выражение ужаса, с которым они встретили свою погибель.
