– Ну, так что там у тебя дальше по плану? – спросил у меня гном, когда мы втроем сели ужинать. Еда была хорошая, запасливый Рон купил в шаморской деревне много непортящихся продуктов, и теперь кормил хозяев сырами и колбасами. Герина была уже без ума от нубийца, так отчаянно краснея при виде его, что шутки над нубийцем не прекращались.
– Ты берёшь Гердама, пятьсот гномов и отправляешься обустраивать место, – спокойно ответил я, дожёвывая куриное крылышко. – Ваша задача – расчистить место в долине и до моего приезда построить хотя бы несколько временных бараков.
– Хм, ты думаешь, что у кого-то из них есть опыт постройки бараков? – удивлённо спросил меня гном.
– Он должен появиться, – твёрдо ответил я. – В шахтах с деревом работают, я видел и деревянные постройки, и деревянные подпорки в туннелях, так что найди плотника и привлеки к делу. Могу предложить другой вариант: вы строите бараки и разбираете их, строите и разбираете, до тех пор, пока у вас не начнёт получаться. Дерева там полно. Дарин, ну ты что, предлагаешь мне самому искать у вас плотника?
– Нет, Макс конечно, нет, – смутился гном. – Постараюсь найти.
– В общем, если я уломаю герцога, то очень скоро у нас появятся помощники, – продолжил я, отламывая кусочек сыра. – У тебя около месяца для постройки первого жилья. Кстати, сараи, амбары и стойла для домашних животных не забудь. В общем, Дарин, если бы не разговор с герцогом, я сам бы поехал туда, но ты же знаешь, с другим человеком Валенса даже разговаривать не будет.
Гном утвердительно покивал головой.
– Поэтому и рассчитывать мне приходится только на тебя. Ты жил в замке, бывал в деревне, знаешь уклады людей и можешь сам сообразить, что необходимо для их жизни и работы. Я полностью тебе доверяю и на тебя рассчитываю, мне просто больше некого там поставить для руководства.
– Да будет, Макс, я всё прекрасно понимаю, не волнуйся, – улыбнулся мне гном. – Просто я немного забыл, что такое груз ответственности. Придётся вспоминать.
Я улыбнулся ему в ответ.
– Не сомневаюсь в тебе, Дарин.
В провожатые мы с Роном получили незнакомого гнома, который вначале относился к нам с опаской, но за время пути оттаял и болтал без умолку. Скучавший в путешествии по подземным туннелям Рон нашёл себе собеседника, и они всю дорогу обменивались историями. Я в разговоры особо не мешался, поскольку обдумывал предстоящий разговор с герцогом. Да и что я мог им рассказать, мой жизненный опыт не был таким обширным и полным приключений, как у этих двоих.
На одном из привалов выяснилось, что водные каналы проходят не только под территорией гномов, но и кое-где заходят вглубь территории других королевств. Я удивлённо спросил гнома:
– А зачем гномам это понадобилось?
Данор хитро улыбнулся и ответил.
– Сделано это было на тот случай, если владения гномов расширятся.
– И насколько далеко каналы уходят по Шамору? – поинтересовался я у него.
– До человеческой провинции Гостонь доплывём, – сощурился гном.
– А до Шатара? – полюбопытствовал Рон.
– Дотуда вам придется пешочком, – сыронизировал Данор.
– Ты с нами не пойдёшь, что ли? – удивился я.
– Вот ещё, делать мне нечего, как только шастать по человеческим территориям, – ехидно ответил гном. – Посижу рядом с входом, подожду вас.
– Ну, и на том спасибо, – вздохнул я.
– А всегда пожалуйста, – засмеялся гном.
Точка выхода из подземелий оказалась, как обычно, среди леса, и, понятное дело, дорог там не было. Два дня мы, проклиная гномьи выдумки, тащились вдоль болота туда, где остроглазый нубиец заметил слабую струйку дыма. В деревню мы ввалились, как два чёрта: грязные, лохматые, с почерневшими и осунувшимися лицами. Деревенские собаки сразу же бросились на нас, но Рон быстро дал понять им, что с нами шутки плохи. Скуля и поджимая хвосты, те с громким лаем стали оповещать всю деревню о нашем прибытии. Поскольку было раннее утро, то люди показались не сразу.
– Беспечно живут, – заметил нубиец, когда прошло около десяти минут с нашего вторжения, а на деревенской улочке так никто и не показался.
– Для нас это хорошо, – ответил я, едва переставляя ноги. – Тебе что, хотелось, чтобы нас встретили дубинками и вилами?
– Хочу помыться и нормально поесть, – тяжело вздохнул он. – Это всё, что меня сейчас интересует.
Наконец заскрипела дверь дома за пару десятков метров от нас, и из щели высунулась голова молодого парня. Заметив два таких чуда, он быстро скрылся в доме, захлопнув дверь. Не став дожидаться, когда появятся остальные жители, мы подошли к ближайшему дому и стали стучать в дверь, пока заспанные хозяева нам не открыли. Наш вид, конечно, их смутил, но пара сестерциев сразу сняла все вопросы.
Нас пустили в дом, нагрели баню и приготовили еду. Как бы нам с Роном не хотелось отдохнуть здесь хотя бы немного, но помня о деле, мне пришлось чуть ли не силком поднимать телохранителя, пообещав ему, правда, что на обратном пути мы здесь на денёк остановимся. Скрепя сердце нубиец согласился, называя меня при этом наглым рабовладельцем, совсем не щадящим своих слуг.
Я поинтересовался:
– А разве в Шаморе есть рабы?
– В Шаморе нет, зато в Газаре есть, – ответил, поморщившись, Рон. – У кочевников почти нет слуг, только рабы. Думаешь, зря на гербе провинции Гванделанд изображены сдвоенные секиры? Из неё в рабство угоняют больше всего людей.
– Конечно, сейчас ситуация получше, чем была в прошлом, – продолжил нубиец, – всё же Пограничная Стража не даёт кочевникам чересчур уж разгуляться, но и теперь бывают нападения на приграничные с королевством Газар деревеньки. Стража, к сожалению, не может быть сразу во всех местах одновременно.
– А я думал, работорговля тут не существует, – озадаченно почесал я в затылке.
– Существует, – отозвался нубиец. – В Стиксе, говорят, вообще до сих пор обожают человеческие жертвоприношения.
– Что-то такое я читал в книгах, – вспомнил я, – но вроде бы говорилось, что местные приносят в жертву только своих?
– Друзья рассказывали, что сначала чужих людей, – улыбнулся Рон, – а уж потом, когда чужаки кончатся, то и за своих принимаются.
Пешком мы решили не идти, а, оставив в залог одному из крестьян пять кесариев, взяли у него в аренду лошадь с телегой. Нубиец попытался пошутить по поводу, едущего на телеге дворянина, но после моей фразы о том, что недовольные пойдут пешком, быстро передумал острить по данному поводу, и за всю дорогу о телеге не сказал ни слова.
Я, конечно, понимал, что это не по статусу, но меня и без того мало кто знал, а уж распознать дворянина в едущем на телеге молодом парне, одетом пусть и добротно, но уж слишком по военному, было тяжело. На это я и рассчитывал, ведь на лбу у меня не написано, что я дворянин, а меча у меня не было. Зато было старое копьё Рона, которое он подарил мне после того, как гномы сделали ему новое. Теперь каждый день перед сном он час гонял меня по базовым упражнениям, для закрепления моих навыков, и ещё час отводился силовым упражнениям.
