– Ты все сделала как нужно, – поблагодарил я ее.
«Выберемся отсюда – отпущу ее на свободу», – решил я.
Турус стоял рядом, положив руку на плечо девушки.
Хура и ее разбойницы, столпившись у дальнего конца лагеря, испуганно жались друг к другу» словно уже ощущая на себе холод металлических цепей. Здесь же, обреченно уронив голову, застыла и Мира. Мои матросы окидывали женщин-пантер оценивающими взглядами.
Римм, Арн и Марленус со своими охотниками, все еще закованные в цепи, вышли вперед. Лица их выражали искреннюю радость.
Сарус обернулся и бросил хмурый взгляд на Марленуса. Великий убар посмотрел на меня и усмехнулся.
– Прекрасная работа, Тэрл Кэбот, – похвалил он. – Ты настоящий воин.
– Меня зовут Боск, – возразил я. – Боск из Порт-Кара. И я принадлежу к торговцам.
Я чувствовал слабость во всем теле. Меня поташнивало. Вся туника у меня с левого бока пропиталась кровью. Я ощущал, как пульсирующими толчками выплескивается из раны кровь и стекает у меня по локтю, по запястью, делает липкими и скользкими пальцы.
Матросы принесли с собой еще факелы и фонари. Их свет заливал теперь весь лагерь.
– Дай мне твой арбалет, – потребовал у Ширы один из моих людей. Рабам запрещается держать в руках оружие.
– На колени, – приказал я ей.
Она одарила меня негодующим взглядом и, вскинув голову, опустилась передо мной на колени. В конце концов, она всего лишь рабыня. Помощь ее, конечно, не была бесполезной, но именно так и должна вести себя рабыня по отношению к своему хозяину. Мне вспомнилось, что я обещал ей выставить ее на продажу на невольничьем рынке Лидиуса.
– Меня заставили это сделать! Заставили! – внезапно, к немалому моему удивлению, закричала Тина. Она сбросила со своего плеча руку Туруса, стремительно подбежала к Сарусу, стоящему с мечом в руках и не спускающему с нее хмурого, недовольного взгляда, и опустилась перед ним на колени. – У меня не было выбора! – воскликнула она.
Сарус поморщился. Тина мгновенно вскочила на ноги и прижалась к его груди. Я совершенно не мог объяснить себе ее поведение. С нескрываемым отвращением Сарус оттолкнул от себя девушку.
– Сложи оружие, – предложил я ему.
– Нет, – ответил он. – Ни за что!
– Ты проиграл, Сарус, – сказал я.
Он посмотрел на меня неподвижным взглядом. От его туники остались одни лохмотья. Он едва держался на ногах. В течение одного ана он упустил победу, которую, казалось, уже держал в руках. Он потерял все, что ценою таких усилий приобрел и доставил через лес сюда, на берег Тассы. Он обманул доверие своего властелина – Чембара с Тироса, прозванного Морским Слином.
– Нет! – вырвался у него из груди дикий крик.
– Остановись! – закричал я ему.
Поздно. С обезумевшим выражением на лице Сарус бросился к Марленусу, великому убару. Он остановился в двух шагах от Марленуса и занес меч у него над головой. Но в ту же секунду перед ним выросла Вьерна, закрывшая своим телом великого убара и державшая в руках заряженный арбалет, направленный Сарусу прямо в сердце. Он бы, наверное, нанес удар, имей хоть малейшую уверенность в том, что стрела не пронзит его раньше, чем он успеет довести начатое до конца, и у него, смертельно раненного, хватит сил нанести удар.
Раздумывал он слишком долго. Я подошел и забрал у него меч.
Это послужило толчком для выхода накопившегося в нем нервного напряжения. Тело его сотрясалось в беззвучных рыданиях. Турнок, подойдя, оттолкнул тиросца к остальным тиросцам.
– Отлично сделано, рабыня, – похвалил бывшую разбойницу Марленус.
Вьерна не ответила. Вместо этого она резко развернулась и посмотрела ему в лицо.
У присутствующих вырвался сдавленный крик. Стрела арбалета была теперь направлена в сердце Марленуса.
Убар смотрел в глаза бывшей разбойнице. В цепях, сковывающих ему руки, он был перед ней совершенно беспомощен.
Мертвая тишина воцарилась над лагерем. Было слышно, как потрескивают вокруг факелы.
Марленус не отклонился от направленного ему в грудь арбалета.
– Стреляй, – сказал он Вьерне.
Бывшая разбойница никак не отреагировала на его слова.
– Стреляй, – повторил он. – Я все равно не дарую тебе свободу.
Вьерна протянула арбалет стоящему поблизости воину. Тот поспешно выхватил у нее оружие. Девушка снова повернулась к великому убару.
– Я не хочу вас убивать, – сказала она и неторопливо отошла в сторону.
Марленус какое-то время стоял неподвижно в свете обращенных к нему факелов, а затем далеко запрокинул голову назад и громко расхохотался. На его голове не выбрили широкую полосу, как у меня и у моих людей. В отличие от нас, он оставлял северные леса таким же, каким и вошел в них – облеченным славой, не познавшим позора. Он ничего не потерял.
Неужели удача никогда не изменяет тебе, Марленус из Ара? И ведь это я освободил его, человека, которому завидовал черной завистью, который изгнал меня из Ара, отказав мне в хлебе, воде и приюте. Смешно сказать, я рисковал жизнью, чтобы освободить человека, к которому в иные моменты жизни испытывал глубочайшую ненависть!
Теперь он оставит эти леса, как и положено у бару – недосягаемо величественным. А я вынесу из этой экспедиции лишь след об испытанном мной унижении. Здесь, в северных лесах, я потерпел поражение. Мы оба – и Сарус, и я – потерпели здесь поражение. Один Марленус выйдет отсюда победителем.
Но и он сам, и его люди по праву принадлежат мне. Мне! Вот они стоят, скованные цепями. В моем распоряжении находятся и оба корабля. Это я, а не Сарус заработал право доставить их в качестве своих трофеев на Тирос. Вот, это была бы месть всему, что меня так раздражало!
– Сними с меня цепи! – давясь хохотом, простонал Марленус.
Как я сейчас ненавидел этого баловня судьбы! Я протянул руку к Сарусу.
– Ключ от цепей убара и от всех остальных, – потребовал я.
Сарус полез в кошель, висевший у него на поясе. На его лице отразилось недоумение.
– Ключ пропал, – пробормотал он.
– Ключ у меня, – сказала Тина.
Слова ее утонули в дружном хохоте. Нам вспомнилось, как она на мгновение успела прижаться к груди Саруса, прежде чем он ее оттолкнул. Именно в эту секунду она и завладела ключом. Тина протянула ключ мне.
– Точно так же она позаимствовала ключи и у старшего помощника «Рьоды», – сообщил Турнок, – когда оба корабля стояли борт о борт друг к другу, а воины с «Рьоды» и «Терсефоры», собравшись вместе, накачивались вином, которое она им подносила чуть позже. Проходя мимо, она передала ключ нам. Мы освободились от цепей, а на свое место посадили тех, кто должен был за нами присматривать.
– Прекрасная работа, – кивнул я.
