— Вот еще! — фыркнул Валентин. — Я сам догадался! Что может быть важнее для великого мага, чем подыскать себе ученика? Тоже мне, страшная тайна!
— Значит, ты согласен? — спросил Хеор.
Водяной шар, висевший сбоку, быстро переводил взгляд с Хеора на Валентина и обратно. И глаза его при этом все увеличивались в размерах.
— Ну… — замялся Валентин.
— Ты обещал, — напомнил Хеор. — Ты сказал, что я получу, что заслужил.
— Я имел в виду, — пояснил Валентин, — что ты всегда добиваешься того, чего хочешь.
— Как и следует великому магу, — спокойно ответил Хеор. — Сейчас я хочу, чтобы ты научился тому же самому.
— Да я, в общем, не против, — опустил голову Валентин. — Но у меня тут, скажем так, небольшие проблемы, и если я сейчас соглашусь… Получится, что у меня просто не было выбора. Тебя устроит такое согласие?
— Почему ты считаешь, что у тебя нет выбора? — спросил Хеор.
— Ну как же! — всплеснул руками Валентин. — Это же Страна Мертвых, и я не могу выбраться отсюда без посторонней помощи! Если я откажусь, ты вряд ли станешь меня спасать — и что? Так тут и помирать?
Хеор скрестил руки на груди.
— Ты напрасно притворяешься глупым, — сказал он, и голосу его ответило близкое эхо. Глупым, глупым, глупым! — Неужели ты в самом деле считаешь, что Хеор Бессмертный станет спасать своего ученика?!
Валентин уставился на Хеора, приоткрыв рот. А ведь точно, подумал он мгновение спустя. Великие маги, у них же свои принципы обучения. Спасать ученика — только портить; пусть выбирается сам!
— Ну, тогда я согласен, — выпалил Валентин, сам не понимая, что говорит.
Хеор наклонил голову.
— Не ожидал, — сказал он, рассматривая Валентина так, будто впервые увидел. — Не ожидал. Ты сильно изменился, Фалер.
Валентин действительно сильно изменился — в лице. Кой черт дернул меня согласиться?! Теперь-то мне точно крышка! С чего я взял, что хочу быть его учеником?
А с того, зло ответил Валентин сам себе. С того, что мне надоело, что каждый встречный-поперечный разбирается в боевой магии лучше меня, дипломированного специалиста! С того, что за все эти часы я лишь пару раз работал с удовольствием — когда сочинял «пираний» да придумывал «бублик»! С того наконец, что Хеор единственный из всех магов учит думать, а не колдовать. Словом, дурак я был, когда отказывался; но сколько можно быть дураком?
— Было с чего, — развел руками Валентин. — Что новенького дома?
— Ты хорошо запер выход, — ответил Хеор. — Пока что я не выходил наружу.
— Что ты думаешь о Пророчестве? — спросил Валентин, с удивлением понимая, что не решается задать Хеору более конкретный вопрос. Присутствие Емая, все так же ворочавшего из стороны в сторону огромными глазами, делало доверительный разговор невозможным.
— Кто это? — спросил Хеор, указывая рукой на водяной шар.
Надо же, подумал Валентин. Хеор — и не знает!
— Емай, — сказал Валентин. — Тот самый, автор Пророчества.
Водяной шар отрастил себе рот и профыркал:
— Приветствую тебя, Хеор Бессмертный. Ты хорошо освоился в Стране Мертвых!
— Я заплатил за это тремя годами жизни, — ответил Хеор. — А что ты делаешь здесь, Обманувший Смерть?
— Помогаю твоему ученику исполнить Пророчество, — ответил Емай.
— Уже нет, — сказал Хеор и сделал паузу, чтобы смысл его слов дошел до собеседника. — Ты понял, Обманувший Смерть?
— Я должен присутствовать при исполнении Пророчества! — забулькал Емай. — Фалер не помнит грядущего, а ошибка может привести к катастрофе!
— Ты хочешь сказать, — тихо спросил Хеор, — что ты лучше Фалера знаешь будущее?
— Да! — воскликнул Емай. — Не все, что я видел, запечатлено в катренах!
— Тогда, быть может, — еще тише произнес Хеор, — ты догадываешься, что будет с тобой через минуту?
Валентин вспомнил, когда в последний раз Хеор говорил этим обманчиво тихим, почти ласковым голосом. Три недели назад, отправляя Розенблюма на верную смерть.
Водяной шар затрясся и покрылся пузырями. Емай понял, что означает заданный ему вопрос.
— Ну что ж, Фалер, — Хеор посмотрел на Валентина. — Еще одна задачка для мага. Кто перед тобой — союзник или предатель? Можно ли на него положиться? И до каких пор?
— На его месте, — вслух подумал Валентин, — я подумывал бы о том, чтобы воскреснуть в одиночку. Вернуться в мое тело, оставив здесь мою душу.
Водяной шар принял идеально круглую форму. Хеор качнул головой:
— Дельная мысль. И что же? Как ты проверишь эту гипотезу?
— Эта гипотеза не из тех, которые стоит проверять, — усмехнулся Валентин. — Лучше уж навсегда исключить такую возможность.
Благо сделать это легче легкого, подумал Валентин, вспомнив, каким образом Емай записался к нему в души. Говоришь, слова, сказанные в Стране Мертвых, имеют особую силу?
Водяной шар распахнул свой гротескный рот, но возразить не успел.
— Пусть Емай, — громко произнес Валентин, — больше не будет моей душой!
Водяной шар почернел и расплылся бесформенной кляксой. Хеор шевельнул плечом — и шар появился на прежнем месте, серый, сморщенный, с закрытыми глазами и значительно уменьшившимся ртом.
— Вот видишь, Фалер, — сказал Хеор, — ты прекрасно справился сам.
— Что значит справился? — возразил Валентин, — Я по-прежнему здесь, в Стране Мертвых!
Хеор пожал плечами:
— Ты здесь, потому что ты мертв.
Валентин нахмурился:
— Что значит — мертв?
— Твоя душа, — пояснил Хеор, — не может вернуться обратно в тело.
— А почему? — спросил Валентин.
— Хороший вопрос, — кивнул Хеор. — Почему?
Валентин ощутил себя учеником, вызванным к доске.
— Ну, — сказал он, собираясь с мыслями. — Либо мое тело уничтожено, либо приведено в состояние, несовместимое с жизнью, например, превращено в камень, либо, наконец, между моим телом и душой стоит какая-то преграда.
— Что же из трех? — спросил Хеор.
Валентин развел руками:
— Откуда мне знать? Эриох посмотрел мне в глаза — и все кончилось.
— У тебя достаточно времени, — сказал Хеор. — Думай.
Ну вот, подумал Валентин. Так я и знал, что он это скажет. А с другой стороны, почему бы наконец и не подумать? Не каждому выпадает случай расследовать собственную смерть!
— Ну ладно, — кивнул Валентин и принялся думать по-настоящему. — В момент смерти я находился под очень хорошей магической защитой. По крайней мере, Ваннору она оказалась не по зубам. — Валентин покосился на Хеора, чтобы проверить, как тот прореагирует на столь интересную новость. Хеор спокойно продолжал слушать. — Поскольку защита носила неспецифический характер, — продолжил Валентин, постепенно увлекаясь собственными рассуждениями, — любая попытка убить меня магией оказалась бы если не отражена, то сильно ослаблена. А между тем я был убит мгновенно, в доли секунды, не успев почувствовать ровным счетом ничего! Может быть, против меня был применен талисман? Действительно, Эриох вертел в руке какую-то трубку, похожую на Клеймитель Душ, а рядом с ним находилась некая Виола с Лигийским Перстнем на пальце. Но дело в том, что буквально за минуту до пропущенного удара я модифицировал свою защиту таким образом, чтобы она перехватывала и талисманные воздействия! Правда, заклинание не было мной должным образом проверено — но ведь и бублик, защищавший меня до этого момента, был построен точно так же, с первого раза. Отсюда я делаю вывод, — Валентин поднял палец, отмечая важность момента, — что нападение на меня было совершено изнутри!
