Поппея выбрала место рядом с седым мужчиной и заказала порцию пирога Тому, а себе пирожное с кремом.
— А ты разве не будешь? — удивился тот.
— Нет, я его не люблю…
— А не слишком вы малы, чтобы разгуливать в такое позднее время одним по городу? — волшебник с громким стуком поставил стакан и повернулся к ним.
— Сами разберемся, — Макквин даже головы не повернула в сторону мага.
— Я бы на вашем месте поостерегся ходить в такой час. Я недавно вновь видел его…
— Хватит бредни нести. Детей только пугаешь! — худая длинная ведьма с фартуком на поясе поставила перед Томом тарелку с местным лакомством. — Не слушайте старика. Сейчас говорит ни он, а выпитый им эль.
— Эль тут не причем! Ни я один видел!
— Да, да… Парочка таких же, как ты, пьянчужек, — женщина подала Поппее пирожное.
— Ты сидишь в своих четырех стенах и ничего не видишь, — отмахнулся он от нее и, повернувшись к Тому, имевшему неосторожность посмотреть на него, понизив голос, произнес. — Я вижу, ты умный, глаза не могут обманывать. Рот, слова, жесты, лицо могут, а глаза нет. Он действительно приходил сюда. Клянусь, я видел. В темной одежде, с длинными волосами… И все ходил, ходил вокруг своего дома. Искал, наверное, что-то. Отомстить, наверняка, жаждет.
— Сэр, — мальчик, не понимавший, о чем идет речь, поинтересовался. — О ком вы?
— Ты не местный? — удивился колдун и оживился еще больше. — Я о Григории Раскольде, о его призраке вернее…
— Призраке? — не выдержав, засмеялась Поппея. — Ерунда. Раскольд сгорел. Какое приведение, какой призрак?
— Сама сходи и посмотри…
— Ты к чему детей склоняешь? — колдунья подскочила к мужчине, вырвала кружку с недопитым элем и принялась выталкивать колдуна из помещения. — Вали отсюда. И неделю не смей появляться! Не слушайте, Стэна. — Закрыв дверь и вернувшись обратно, посоветовала она. — Он пьян.
— Я и не собиралась, — рассмеялась Поппея, доедая последний кусок пирожного.
Они вышли на улицу. Стемнело. В окнах загорелся свет, вместе с расставленными вдоль мостовой фонарями тускло освещавший городок. На небе черные облака скрыли собой звезды вместе с луной, видимо желая сделать вечер еще более поздним.
Девочка, вручив Тому пакет с покупками, направилась в сторону дома.
— А где жил Раскольд? Темный колдун? — спросил он у ведьмы, не сдвинувшись с места.
— Там, — она неопределенно махнула рукой вправо. — Пойдем! Нас все давно заждались.
— Я хочу посмотреть, — настойчиво произнес мальчик.
— На сгоревший дом? Пепелище? — Поппея непонимающе уставилась на него. — Там сейчас все завалено снегом. Зачем тебе? Пойдем. Все нас ждут.
Том по-прежнему продолжал стоять.
— Мне интересно. Там жил настоящий темный маг. Сподручный самого Гриндевальда.
— С каких пор тебя потянуло на запретное колдовство? — Макквин нетерпеливо притопнула ногой. — Хватит валять дурака. Завтра сходим.
Мальчик хотел сейчас.
— Ты боишься? — улыбнувшись, рассмеялся он, желая поддеть девочку, уверенный, что она попадется на такой простой трюк. — Призрака испугалась? Его ведь не существует.
Та недовольно метнула в него мрачный взгляд:
— Хорошо, Реддл, пойдем, — надув губы она пошла в обратную от своего дома сторону.
Через пять минут они остановились рядом с пустырем, скрытым от посторонних взглядов высоким бревенчатым забором. Заглянув в узкую щель, Том увидел лишь темноту, неясные очертания полуразвалившихся стен, да целую кучу снега. На счет стен, правда, он до конца не был уверен. Может они просто явились плодом богатого воображения.
— Насмотрелся? Пойдем теперь! — Макквин попыталась потащить его обратно.
— Мы же только пришли, — возмутился он и с силой толкнул ближайшее бревно. То не выдержало и упало.
— Ты куда? — прошептала Поппея, видя, как Том начинает пролазить в образовавшийся проем. — Хочешь еще раз испытать опасность? Обещаю сводить тебя в Запретный лес…
Том не обратил на ее слова никого внимания и, вздохнув, она нехотя последовала за ним. Тьма окутала их, под ногами возмущенно затрещал, ломаясь, кирпич. Выглянувшая на мгновение луна осветила участок земли, засыпанный обломками камня и битой черепицей, вперемежку со снегом и грязной землей. Позади, чуть подальше, метров через двадцать виднелся дом, мрачный, обгоревший, с едва заметными остатками крыши и покосившимися стенами.
— Не возвращайся, пожалуйста, в приют, — саркастически попросила Макквин. — Там с детьми творят непонятно что… Скажи на милость, зачем мы здесь?
— Ты разве не чувствуешь? — поинтересовался он у девочки.
— Холод, запах гари и никчемность твоего поступка? Разумеется!
— Энергию… Плотную, мощную… И магию. Ею буквально переполнен каждый камень. Протяни руку, потрогай.
— Ты псих, — с жаром зашептала Поппея. — Чем тебя в приюте только кормили? Пойдем, пока я ногу не подвернула.
Она схватила его за руку и повисла на плече.
— Я хочу во внутрь, — мальчик двинулся дальше.
— Не смей, я запрещаю, я жить хочу. Вдруг дом только и ждал, чтобы обрушиться. А тут мы, какая удача. Он все-таки темным магом построен.
— Не говори ерунды. Лучше дай фонарь или факел. Ничего не видно.
— Прости, не захватила. Надо заранее предупреждать о таких экскурсиях.
— А трансфигурировать, как тогда в лесу?
— Я не умею. Я соврала.
— Значит тот капкан не твоих рук дело?
— Нет, конечно. Мне одиннадцать лет. Я только хотела позлить Абраксаса. Создавай сам фонарь, ты у нас спец.
— Я не знаю формулу.
Они остановились перед домом. Том вспотел, таща упиравшуюся, желавшую повернуть обратно, Поппею.
— Самое время сбегать домой и посмотреть, — предложила та.
— А переместить бабушкин можешь?
— Нет. Слишком далеко. И я не знаю, где она его хранит.
Мальчик оглядел здание. В кромешной темноте он почти ничего не видел. Видимо придется уступить Макквин.
— Люмос! — вдруг вспомнил он.
— Люмос, — передразнила мальчика молодая ведьма и, достав палочку, осветила вход. — Доволен? Дальше иди сам. Ноги моей внутри не будет.
Готовый в любую секунду обвалиться потолок первого этажа, черные, покрытые сажей стены, пол, истоптанный временем, грязью и мракоборцами, и Поппея, крадущаяся следом.
— Почему мы всегда поступаем, как хочешь ты? Я все расскажу папе. Ты эгоист. А еще другом прикидывался…
Свернув за угол, они оказались в большом, просторном помещении. Том еще явственнее почувствовал мощнейшую магию, окутавшую его словно теплое одеяло. Вибрировавший воздух, звенел в ушах, готовый в любую секунду разорваться.
