Ампили растерянно кивнул, пытаясь выкинуть из головы мысли о драконах и вспомнить, что он должен рассказать о новом Своде Правил и движении сопротивления.
– У нас впереди целая ночь, милорд, – весело сказал чародей.
Он встал и потянулся, едва не задев длинными руками увешанный бахромой паутины потолок.
– Целая ночь?
– Утром мы узнаем, что именно узурпатор собирается делать с драконами. – Зловещий огонек вспыхнул во властном взоре чародея – возможно безумие. Что может быть опаснее, чем умирающий волшебник? – Сегодня знаменательная ночь, слишком значительная, чтобы спать.
А что утром будет с Ампили? Позволит ли Олибино ему уйти, ведь теперь Ампили знает о его местонахождении? Даже если позволит – с него сняли заклятье послушания. Как скоро кто-нибудь из агентов Сговора это заметит и поймет, что он опять переметнулся на другую сторону?
Он все равно покойник.
Пальцы чешутся:
Пальцы чешутся.
К чему бы?
К посещенью душегуба.
В. Шекспир. Макбет
Глава 10
И поле осталось за нами
В северных краях летние ночи коротки. Едва скрывшись за горизонтом, солнце уже поднималось вновь, возвещая начало нового дня.
Катило свои вечные воды море – бескрайнее, зеленое, холодное и сверкающее. Одинокий кораблик с единственным парусом скользил по громадным волнам, спеша на север. Хотя многие корабли в океане шли тем же курсом, ни один из них не показался поблизости. Экипаж спал, устроившись на скамьях и крышах палубных люков. Тощий подросток крепко сжимал штурвал, безумно гордый честью, которую ему оказали. Если он и догадывался, что трое или четверо матросов лишь притворяются спящими, незаметно наблюдая за ним, то не подавал виду. Он смотрел на волны, на горизонт, на белых птиц, кружащих в небе, и думал о том, что через час-другой боцман будет учить его вязать морские узлы…
* * *
Рассвет наступил в Гувуше, позолотив крыши домов в Крутом Откосе. Работяги гномы начали зевать, ворча по поводу слишком коротких летних ночей. Люди праздные и состоятельные все еще спали в дорогущих переполненных комнатах «Головы императора».
Те, кто победнее и побережливее, выбрали более дешевый ночлег – на сеновале. Они тоже еще спали, все, кроме одного – престарелого дварфа. Застыв с расширенными от ужаса глазами, он следил за далеким полетом драконов.
* * *
Небо посветлело и в Тхаме. В лугах проснулись жаворонки, на фермах бедняков – петухи. Тучи и пелена дождя заслонили солнце над непроходимым лесом, и лишь слабый свет просачивался сквозь пустые оконные проемы Часовни, туда, где Хранительница в молитве преклонила колени над могилой Кииф.
* * *
Спеша на запад, утро пришло в Хаб – переполненный лагерь беженцев. Невидимый ни днем, ни ночью, продолжал свою работу Бог Смерти, собирая души, которые голод и болезни освободили от бренных оболочек.
Сонные богачи клевали носом в своих экипажах, разъезжаясь с бала по домам в сопровождении конной охраны, так как столица кишела всяким сбродом.
В покинутой конюшне лорд Ампили храпел в тяжелом кресле, почти таком же пухлом, как и он сам. Рядом с ним сидела волшебница, терпеливо ожидая приказов хозяина.
Ее хозяин мерил шагами комнату, обдумывая все услышанное этой ночью и прикидывая, какой удар он сможет нанести своему врагу, прежде чем сам будет повержен. Для смотрителя Олибино никогда не обладал сверхвеликой силой, но все же он был могущественным волшебником и собирался достойно встретить конец. На своем веку он достаточно повидал храбро умиравших мальчишек, это было хорошим уроком. А в исторических книгах еще осталось несколько чистых страниц. Воины не умирают незаметно.
* * *
Солнце весело заиграло на ледяных вершинах гор Квобля.
Ило открыл глаза. Он видел потолок, шторы, синее небо в просвете между ними. Из детской кроватки в углу не доносилось ни звука… Его ноги касалась босая нога. Он осторожно придвинулся ближе – какая восхитительно нежная теплота!
Мысленно Ило смаковал подробности предыдущего вечера.
Какое превращение, гордо подумал он. Просто дикая кошка. Это делает ему честь, как учителю. Весьма многообещающая ученица.
Им предстоял трудный день. Долгий подъем в горы. Хорошо бы отправиться пораньше, пока хороших лошадей не разобрали. Впрочем, пока еще не слышно никакой возни на конюшне.
Он перекатился на бок и теснее прижался к лежавшей рядом женщине.
– М-м-м? – томно потянулась она. Ило лизнул ее ухо и почувствовал, как она затрепетала от наслаждения.
– Нам надо отправиться пораньше, – прошептал он.
– М-м-м!
Его рука скользнула дальше, и ладонь коснулась крепкой теплой груди. Всего лишь две недели назад ему понадобился бы час, чтобы она потянулась к нему.
– Пора вставать, – прошептал он.
– Майа еще не проснулась, – произнес сонный голос.
– И что?
– Чего же ты ждешь?
* * *
Через некоторое время Ило подал фаэтон к передней двери. Эшиала стояла на ступенях крыльца, дорожные сумки лежали у ее ног. Он спрыгнул и подошел, чтобы забрать их.
Лицо Эшиалы все еще горело, наверное от счастья. Она одарила его такой улыбкой, о каких мужчины мечтают всю жизнь. Теперь уже никто не мог бы назвать ее Ледяной Императрицей – Королева Весны, да и только! То и дело мимо проходили люди, и все мужчины приосанивались при виде Эшиалы, но она смотрела только на него. И это было очень, очень приятно.
– Какой воздух! – сказала она. – И эти вершины! Знаешь, раньше я видела горы только на картинах.
– Я создал их специально для тебя.
Он поднял сумки.
– Я так и думала. Осторожнее, здесь молоко.
– Положись на меня. И если тебе нравятся эти холмики, что ты, интересно, скажешь, когда мы одолеем перевал.
Ило поискал глазами Майу. Девочка гонялась без разбора за кошками, собаками и голубями. Убедившись, что все в порядке, он повернулся, держа в каждой руке по сумке, и едва не налетел на человека, направляющегося к двери. Ничего страшного. Тот спокойно отошел в сторону, но затем…
Можно по-разному посмотреть в лицо встречному. Порой взгляд прямо говорит: «Я вас знаю», но если другое лицо испуганно меняется на секунду, а потом становится непроницаемым – беда.
Ило стоял и смотрел, как незнакомец поднимается по ступеням в таверну.
– Эти алые цветы… – начала было Эшиала и, осеклась. – Что-то случилось?
