— А ну брысь, брысь, кому говорят…
— Ты хочешь бессмертия? Ты хочешь! Ну, скажи, что хочешь… Стоит только лишь захотеть и возьми их, эти камни. И всё! Всё! Ну и делов-то… — верещит за дверью кто-то визгливо и неприятно громко. — Не прикрывайся женой-ой-ой-ой-ой… ты же тако-о-ой…
Нет, все эти сновидения, они как дурной сон! Сон, который не хочется смотреть, а он как наваждение, не кончается, а обрастает всё новыми и новыми сюжетами и странными подробностями. И герои его отвратительны, и их предложения гнусны и пакостны, и рожи их не внушают никакого доверия.
Тьфу, тьфу, тьфу, не моя зараза! Куда ночь, туда и сон! Тьфу, тьфу, тьфу! Куда ночь…
За узким окошком брезжит полоска серого неба. Как странно, неужели он страдает недугом. Розовый рассвет ушёл в прошлое? Как и розовый закат? Но дальтонизм тут ни при чем. Серые цвета в последнее время всё чаще преследуют его, и оттого, кажется, они чаще встречаются в природе.
Но это всего лишь сон! Странный сон, дурной и нехороший! В нём словно всё покрыто вулканическим пеплом, и дома и крыши, и стены, и лица людей, и листья, и даже само небо. Пора привыкнуть к тому, что многие цвета исчезли. С недавних пор голубой цвет почти не встречается в природе…Этот цвет растворился, исчез… как и розовый. Этим цветам припечатали сомнительную славу. Даже компьютер подчеркнёт эти слова, словно недоумевая, "- Как? Они ещё существуют?". А следом исчезнет желтый, оранжевый, золотой…
— Золото, золото, золото! — больно бьётся в голове судорожные мысли. — Золотое солнце в лабиринтах горы Ос… Золотое солнце на синем небе, синее море, синий камень… Ну да, синий камень, это он поможет Марине. Поможет и излечит. Старик возит его мешками… Почему мешками? И зачем мешками? Откуда мешки и старик? Из леса вестимо… — больно бьётся в голове тяжелая, неповоротливая мысль, превращаясь в насмешливую строчку стиха. — Из леса… из леса вестимо.
Какая тяжелая голова! Её невозможно поднять, невозможно открыть глаза. Кажется, к вискам подключены провода высокого напряжения.
— Бз-з-з-з-з! — гудит напряжённо провод.
— Бз-з-з-з-з! — гудит другой провод, и тут-же насмешливо шипит, словно змея. — Ш-ш…
— Бз-з-дяк! — щелчок, провода соединились.
— Бз-з-дяк-к-к-к…а! — вздыхает кто-то следом.
— Идиот! Как можно так переборщить с системой подключения? Ты запорол нашу лучшую разработку последней попытки послания. Что я теперь скажу хозяину? А ты, рыжая бестия, как будешь ты отнекиваться от своих слов, которых наболтано с три короба. Кто просил тебя болтать всякую чушь о привычках хозяина, о камнях, и каких именно камни…
— Зато я навёл на мысль об ограблении века… — попытался выкрутиться рыжий огромный кот, что сел напротив пухлощекой девицы в синем рабочем комбинезоне.
На голове девицы маленькая белая шапочка и очки, что делает похожей её на детского врача. Девица презрительно смотрит на кота, и тот, нервно дергаясь всем туловищем, бормочет хрипло:
— Сегодня я хороший! Это вчера имидж Енота-болтуна меня подвёл. Химера, она и есть химера, что с неё взять! Два в одном! Полная ерунда, я бы таким имиджам не доверял…Два в одном, это тоже самое, что свалить всё в одну кучу, или с больной головы на здоровую…
— Если ты и сегодня будешь болтать глупости на консилиуме, то…придётся поговорить с хозяином о твоей скорейшей реконструкции…
— Мау-у! Не надо! — утробно пискнул кот, отчего девица лишь презрительно фыркнула и грозно сдвинув на переносице тонкие бровки — ниточки, открыла рот, что-бы продолжить свою обвинительную речь. Но тут скрипнула половица, и рыжий кот моментально вскочив с места, тут-же очутился у небольших железных дверей. Дверь, слегка задрожав, легко тронулась с места, и поползла в сторону, исчезая в толстой стене, открывая большой рабочий кабинет лаборатории, сплошь уставленную шкафами.
Стройный, худощавый мужчина в элегантном черном костюме, встал из-за огромного стола, прошел не спеша по кабинету, остановился, перед вмонтированным в стену плоским экраном монитора, на котором застыло изображение двух спящих человек. Мужчины, и мальчика лет девяти-десяти.
— Они спят? — высокомерно поднял бровь мужчина, и снова замер, становясь похожим на странного идола.
Девица, поправив на носу огромные очки в толстой черепаховой оправе, тут-же засуетилась, а затем, низко склонившись перед мужчиной, усевшегося на стул с важным видом, подобострастно произнесла:
— Великий Маг желает видеть картинку?
И ещё ниже склонилась, услышав:
— Великий Маг желает знать, как прошла первая система подключения!
Девица едва ли что успела произнести. Рыжий кот, вскочив, с визгом ринулся в угол комнаты между шкафами, откуда через секунду донеслось торжествующее: — Мау-у-у, есть!
Девица в огромных очках опять собралась что-то произнести, как страшный грохот потряс лабораторию. Это свалился на пол огромный шкаф-сейф, неловко сдвинутый котом.
— Он слегка неуклюж, но мышей отменно ловит! — девица строго глянула в угол, откуда доносились урчащие звуки, и уверенным движением поправила свои огромные очки-фары. — Мышей и крыс беспризорных тут пропасть…
Мужчина в черном костюме брезгливо огляделся, потянул носом воздух и поднялся со стула:
— Давно пора перебираться из этого мышатника на воздух. Ну и запах! Толи лабораторных мышей и крыс, толи сплошной валерьянки! Ну, ничего, осталось совсем немного, скоро всё изменится. Там этого не будет! — поднял он вверх палец, и многозначительно помолчав, продолжил:- Итак, я жду вас на консилиуме! И не забудьте подготовить клиента ко второй фазе подключения…
— Мы его ещё и к первой фазе путём не подключили… — хотела было сказать девица вслед человеку в черном элегантном костюме, но предосторожность не позволила ей произнести эти слова вслух.
Да будь что будет! Не помирать же заранее. Во всём должны быть издержки, даже в безотказном машинном организме. А что тогда говорить о человеке, ум которого должен быть выхолощен, и освобождён от всех видов эмоций… как от остатков былого разума.
— …ну вот и всё, уважаемые учёные, целители, доктора, и все остальные прочие… прочие заинтересованные! Вы убедились, что данный индивид жив и здоров! Что его мозг готов принять ту информацию, которую мы ему вложим. Значит, нужно всего лишь немного усилий, и можно приступать к выполнению своей особой миссии. Как видите, я также готов выполнить роль миссионера, и принять активное участие в данном проекте. Имидж нового человека не за горами. Он перед нами, этот новый человек! И его мозг как чистый тетрадный лист! Иначе нельзя было. Но в процессе жизни он будет набирать опыт со скоростью света, в итоге превзойдёт всех нас. Поэтому, наш дорогостоящий проект не должен быть запятнан с самого первого дня своего возрождения ничем, никакими воспоминаниями о прошлом. И я не лукавлю, когда говорю, что я чист душой перед вами, уважаемые, а значит и помыслы мои чисты и невинны. Я знаю, что именно я в ответе перед новым человеком, и перед будущим человечеством, которое совершенно отличается от всех нас, ныне живущих. Да-да! Не удивляйтесь, уважаемый консилиум, я беру на себя ответственность, и заявляю, будущее более близко к нам, чем мы о нём думаем. Пока вы думаете, уважаемые, время уносит настоящее в прошлое… Не опоздать бы… даже надеясь на миллиарды лет…
