- Ты свободен, - с тихим вздохом существо прикрыло глаза и, не слыша растерянного вскрика с земли, требовательно протянуло левую руку, на которой разноцветным огнем заполыхали многочисленные Знаки.
Темный Жрец удивленно отпрянул, когда на его груди откуда-то появилась и тут же слетела невесомая серебристая пыльца. Потом понимающе улыбнулся. Пошатнулся на широко расставленных ногах, подставил лицо невесть откуда налетевшему ветру и, как-то освобожденно расправив плечи, медленно растворился в воздухе, оказавшись тут же подхваченным маленьким смерчем и унесенным в неизведанные дали загадочно молчащей, таинственной и вездесущей Пустоты.
- Вот и все, - прошептала Ишта, поймав на ладонь несколько оставшихся от него пылинок. - Абсолютная свобода всегда означает смерть, Игрок. Потому что, пока мы живы, всегда остаемся к чему-то привязанными: к своим, к чужим, к родителям, детям, друзьям или врагам... И только смерть освобождает нас об взятых на себя обязательств. Только у нее есть право дарить истинное забвение.
Под ошеломленными взглядами Теней она так же медленно повернулась и пристально посмотрела на растерянных людей.
- Непорядок, - скупо заметила, обнаружив рядом с собой пятерых мертвых. - Раз уж назвались живыми, то и будьте теми, кем положено. Хватит разрываться на части.
Под тяжелым взглядом Ишты Тени задрожали, задергались, заметались, будучи не в силах выдержать ее пристального внимания. Но потом растерянно остановились и, внезапно вернув себе плоть, с непривычки тяжело рухнули на землю.
- Гайдэ! - возмущенно вскинулся Бер, отплевываясь от попавшей в рот пыли. - Бессовестная! Хоть бы предупредила!
Потом он сел, поморщившись от набухающей на лбу шишки, торопливо себя оглядел и, негодующе погрозив кулаком, возмутился снова:
- А где одежда?! И доспехи?! В прошлый раз мы вернулись такими же, какими себя помнили! Или ты хочешь, чтобы я до города нагишом бежал?! Через всю Степь?! Или невиронцев пугал своей голой задницей, надеясь, что они от этого впадут в неоправданный восторг?!
Ишта равнодушно отвернулась.
- Заткнись, Бер, - вполголоса посоветовал брату Ас, машинально ощупывая свое новое тело. - Ей сейчас не до нас. Ван, ты живой?
- Как ни странно, да, - задумчиво отозвался Сапфир, внимательно изучая свои голые коленки. - Даже шрамы все на месте, чего я вообще не ожидал. Гор?
- Я тут, - странным голосом сообщил Адамант, заставив братьев дружно обернуться. - Причем, ТОЛЬКО я, если вы понимаете, что я имею в виду.
- Чего?! - озадачился Бер, принявшись рыскать по Степи в поисках призрачного побратима. - А где твой... Айд меня задери! Что она делает?!
Бывшие Тени дружно посмотрели в указанную Изумрудом сторону и непонимающе нахмурились, увидев, как Гайдэ, низко наклонившись, с теплой улыбкой протягивает руку застывшему в полнейшей растерянности полу-демону. После чего аккуратно проводит кончиками пальцев по его груди и неслышно шепчет:
- Кажется, пора восстановить справедливость. Столько времени прошло, а ты до сих пор без имени... мне кажется, это неправильно, брат. И, как мне кажется, сейчас ты гораздо более живой, чем некоторые. Поэтому я возвращаю тебе право на жизнь. Но, в то же время, не отнимаю и права на смерть. Выбор за тобой. Единственное, что мне хотелось бы сделать, это дать тебе настоящее имя... не возражаешь?
Призрак бестрепетно выдержал ее взгляд и покачал головой.
- Ас у нас уже есть...- с новой улыбкой обронила она. - Бер... Ван... Гор... дальше по алфавиту идет замечательная буква "Д", поэтому я назову тебя... "Дем". Это - ровно половина от слова "демон", которым ты в действительности являешься. Согласен?
Он судорожно кивнул и вдруг порывисто схватил неестественно большую руку, стараясь то ли задержать, то ли, наоборот, оттолкнуть. При этом лицо его странно исказилось, подернулось плотной дымкой, а затем приобрело совсем новые черты, которых он никогда и никому не показывал.
- Гайдэ... подожди... пожалуйста, останься! Я знаю, что спрашивать об этом нелепо, но... что с тобой будет? Куда ты пойдешь? Кем станешь?!
- Еще не знаю, но мне уже пора, - осторожно отстранившись, Ишта выпрямилась. - Наше с Лином время действительно истекло. Со Жрецом мы разобрались. Я вернула вам то, что обещала. Союз больше не нуждается ни во мне, ни в моих способностях. Мои Хранители вернулись к себе. Звери и птицы тоже покидают Степь... я чувствую... вижу... точно так же, как вижу готовящиеся порталы, которые сюда скоро откроют валлионцы. Они не должны понять, что произошло. И Церковь не должна пострадать из-за того, что ее глава оказался не самым благопристойным прихожанином.
- Гайдэ, а как же Фаэс? - внезапно спросил Бер, в какой-то отчаянной надежде уставившись на ее лицо.
Ишта всмотрелась куда-то вдаль, за пределы видимости. Куда-то в сторону от потухшей воронки, за пределами которой осталось трое смертных, один эар и... еще один человек, который рискнул сегодня всем ради того, чтобы спасти свой мир и тех, в кого верил. Человек, взглянув на которого через темноту, она несильно вздрогнула. После чего быстро отвернулась и, сжав левую руку в кулак, слишком уж поспешно ответила:
- Он в порядке. Его раны закрылись, а все остальное... вскоре вернется. Так что я ему больше ничего не должна. Прощайте, мои хорошие. Живите долго и мирно. Надеюсь, это не последний раз, когда я могу сказать, как сильно я вас люблю.
- Но, Гайдэ...
Однако она не стала слушать - в этот момент ее тело странно поблекло, резко уменьшилось в размерах. Исходящее от кожи сияние безвозвратно угасло. Светлые волосы снова потемнели, как будто их до сих пор покрывала поднявшаяся во время падения пыль. Потом что-то сверкнуло, заставив людей... да, теперь уже - обычных людей... крепко зажмуриться. А когда они открыли глаза, то увидели абсолютно незнакомого, смертельно уставшего, некрасиво сгорбившегося айри с совершенно невообразимыми черно-белыми крыльями, одно из которых выглядело на первый взгляд нормальным, белым, как и положено посланнику небес, а второе было словно бы снято с высшего демона - черное, кожистое, топорщащееся острыми когтями на кромках.
Фантомы сперва растерялись, поняв, что он сидит на коленях, баюкая на руках невесомую женскую фигурку. После чего увидели его некогда прекрасное, а теперь искаженное от боли лицо, поняли, что фигурка остается совершенно неподвижной, и окаменели от страшноватой догадки.
- Лин?!
- Вашу маму... что с Гайдэ?! - тревожно дернулся Бер, готовый мчаться туда по первому слову. - Ас! Что произошло с ними обоими?! Он ведь должен был ее спасти! Разве нет?!
- Не знаю, - прошептал Ас, прикоснувшись к своему Амулету. - Я ее совсем не чувствую.
