Заворожено наблюдая за борнийским найтом, Шура услышал, как Рустам, опустившись в седло своего "Днепра", пораженно воскликнул:
– Да они же приняли допинг!
Шура похолодел. Борнийцы таки нашли допинг в одном из разрушенных Храмов!
У поединщика Объединенного Королевства не было ни единого шанса.
Но все же найт Баделенда намеревался биться с борнийцем. Он готовился выезжать на верную смерть, а этого Шура не мог допустить.
На поединок собирался лучший из найтов Объединенного Королевства. Его красно-черный мотоцикл уже подкатил к Сове Вайса, они о чем-то совещались.
Наверняка Предводитель сейчас раздумывал, как это - начинать партию с боя ферзей? И, скорее всего, его ферзь будет принесен в жертву. Что же станет с остальными, когда на их глазах в первые минуты погибнет самая сильная фигура?
Мысли Шуры начали беспорядочно метаться, словно кролики, на которых они с Загом охотились.
Догер сейчас погибнет.
Его убьют.
Хорошо.
Не Шура.
Плохо.
Он потеряет возможность самому заполучить голову Красного Волка.
Из-за борнийского поединщика, принявшего допинг.
Этого нельзя было допустить.
Что же делать? Если Догер сейчас упадет с пробитым горлом, зачем ему, Шуре, нужен допинг? Эти две зеленые горошины, до заветного часа спрятанные во внутреннем кармане куртки.
Шура с шумом вдыхал и выдыхал пропитанный выхлопами воздух, словно его легкие не могли вобрать в себя достаточно кислорода. Потом клацнул зубами и решительно достал из кармана драгоценный пакет.
Пальцами вынул допинг, взвесил на вспотевшей ладони две зеленые горошины. Одну взял двумя пальцами, а ладонь протянул вперед, Загу.
– Если не возражаешь…
Рулевой молча взял горошину и одним движением бросил в рот.
Вкус неизвестного фрукта обдал нёбо сладковатым холодком. Шура подержал горошину во рту, ощущая, как она тает на языке. Когда глотал, допинг уже почти полностью растворился в слюне.
Холодок прокатился по телу и упал в желудок, расползаясь по животу.
Шура прикрыл глаза в ожидании того, что произойдет.
Прошло несколько долгих-предолгих мгновений, прежде чем он поднял веки. Ничего не изменилось, лишь глаза начали отчего-то слезиться, и все вокруг - мотоциклы, рулевые и найты - расплылось нечеткими контурами, будто отражение в водах Данюба.
Найт поморгал, растер веки - напрасно, все продолжало плыть перед глазами. Но ждать прояснения времени не осталось. Красно-черное пятно впереди строя уже собиралось двигаться к борнийскому поединщику.
Шура тронул Зага за плечо.
Покосились соседние найты на зарокотавший без команды мотор "Харлея", синий мотоцикл начал объезжать впередистоящую машину.
Все вокруг было похоже на стоячее болото, чей покой ничто не нарушает. Время потекло так медленно, что казалось тягучей резиной. Шуре представилось, что он может протянуть руку и пощупать мгновение. Почему же Заг едет так медленно?
"Харлей" еле дополз к мотоциклу предводителя, где Догер уже выслушал напутствия Вайса, надел шлем и заводил свою машину.
– Учитель. Я…
Больше Шура ничего не успел сказать. Из его горла полились какие-то рокочущие нечеловеческие звуки. Внутри что-то клокотало и рвалось наружу.
Если бы Шура сквозь застилавшую пелену мог всмотреться в глаза Вайса, то увидел бы в них неверие и может быть, осуждение. А может быть, там засветилась надежда. Шура всматривался в нечеткие контуры лица предводителя, а тот смотрел в расширенные зрачки молодого найта.
Рука Вайса сперва сделала предостерегающее движение, потом одобрительно опустилась.
– Давай, сынок.
Губы Вайса шевелились очень медленно. Так же медленно Заг тронулся, и Синяя Молния потащилась в направлении борнийцев.
"Харлей" провожали сотни глаз найтов Баделенда, и движение прославленного мотоцикла казалось им невероятно стремительным. Он мчался по хрупким кукурузным росткам, будто по хорошей утоптанной дороге.
Вайс отдал приказ своему рулевому и тот нажал на кнопку сигнала. Протяжный звук подхватили сотни других найтов Объединенного Королевства, и под ободряющее гудение Синяя Молния вылетела на середину поля между двумя армиями.
Туда же примчался и борнийский мотоцикл.
Маленькая кабанья голова была у него лишь на переднем крыле. На зеленой коляске направлял в сторону врагов угрожающий носовой рог серый мифический зверь. Большой и мощный, как и мотоцикл, на котором он устроился. Как и два борнийца, что разместились в седле.
Найт в зеленом комбинезоне легко соскочил с мотоцикла и без оружия вышел, встал перед своей машиной. У него были широкие плечи и длинные руки. Шура не мог его узнать, ведь он не видел предводителя борнийских найтов, когда-то воздевшего на своем копье полковника ВиктСра.
– Я тебя съем! - прохрипел борниец поединщику Баделенда.
Шура не разобрал его рычания. Сейчас он прислушивался к себе. Внутри него клокотало что-то огромное, яростное и непостижимое. Куда больше и неистовее, чем привычный красный волк. Это что-то просто не помещалось в теле и рвалось наружу, толкало вперед. Будто огромный костер пылал внутри, постепенно увеличиваясь в размерах.
От этого Шура не мог спокойно сидеть и ерзал в седле. Заг тоже исступленно накручивал рукоять газа, его нога лихорадочно теребила ножку передач.
Не дождавшись ответа, борниец запрыгнул в седло позади своего рулевого.
Мотоциклы начали разъезжаться.
Рвущийся наружу огненный зверь сожрал весь страх, поглотил красного волка и Шура впервые собирался сражаться без своей тревоги и без багрового хищника.
Все прошедшие годы страх был его неизменным спутником, а самое главное - мудрым советчиком. Но Шура сейчас об этом не думал. Теперь он должен был насытить кровью буйное чудище внутри.
А Синяя Молния уже летела навстречу несущемуся зеленому мотоциклу.
У Шуры вдруг резко прояснилось перед глазами, стали видны мельчайшие детали - глаза успевали замечать мнущиеся стебли молодой кукурузы, блестящие заклепки на куртке борнийского рулевого, капельку пота на затылке Зага, кузнечика, пытающегося всеми лапками удержаться на сером тотеме зеленого мотоцикла.
Шура почувствовал, что становится частью единого существа. Он, Заг и "Харлей" - превратились в один механизм. У него было три колеса, четыре ноги и четыре руки. Сердца стучали в унисон со скоростью работающих поршней. Фара и две пары глаз уставились на приближающегося противника.
Они стали подобны изображению на плече Зага - человекомашине, мотокентавру.
