- Нет уж, спасибо, - злобно процедила она. - Я не по этой части.
- А зря, - заявил наглец, и сделав шаг вперед, наклонился и прошептал, - Тебе бы было очень хорошо, Светик.
- Четери, оставь девушку, - ровно сказал Валерий, и нахал мгновенно состроил серьезное лицо. Протянул руку, взял ладонь прямо-таки кипящей от злости Светланы, и что-то вложил в нее.
- Это тебе за экскурсию, милая.
Она посмотрела - в ладони лежал сверкающий "орех". Она аккуратно обошла улыбающегося красноволосого, подошла к столу, разжала ладонь. Драгоценный камень со стуком покатился между чашек с кофе. Энтери одобрительно посмотрел на нее.
- Я же сказала, что бесплатно.
Настроение резко упало.
- Светлана, не сердись на него и извини за его грубости. Он больше так не будет. Правда, Чет?
- Правда, - пробурчал тот, не выглядя, впрочем, особо раскаявшимся.
- Ты иди отдыхай, а вечером, если будут силы, отвези нас в храм. Можно? И, раз ты не хочешь принимать оплату, мы снова куда-нибудь сходим, на твой выбор. Согласна?
- Хорошо, - она помедлила, но спросила. - А подруг звать?
- Нет, не надо, - Валерий сыто потянулся. - Побаловались и хватит. Все, что они могли дать, они уже дали. А ты другая, тебе с нами интересно и просто так.
В душе что-то запело от этих слов. Эта троица была необычной, и интуиция подсказывала, что они что-то поменяют в ее судьбе. Если уже не поменяли.
Вечером она позвонила в номер и уже спокойно пригласила братьев-магов в машину. Мужчины поздоровались с ней, как со старой знакомой, и она всю дорогу ехала и почему - то глупо улыбалась. Рядом с ней теперь сел Чет, поминутно достающий ее вопросами и подколками. Два других брата не вмешивались, спокойно сидели и переговаривались о чем-то сзади.
- Свет-лааана, - гнусно тянул Чет, - а ты со мной сегодня потанцуешь?
Она молчала, хотя злость прошла, было желание показать язык.
- Ну Свеее-тааа!
- Отстань, а? Уже голова болит от твоих брачных стонов, - беззлобно ответила она и с удовольствием увидела, как он хмурится.
Нет, ну почему он такой придурок, а? Красивый до невозможности, с таким голосом, но совершеннейший придурок. И, кстати, я так и не спросила, а зачем же им в храм? Сильно набожными они не выглядят.
- А зачем вам в храм, парни?
- Пообщаться кое-с-кем, - раздался сзади приглушенный голос Валерия. Иногда кажется, что он специально говорит тише, чем может.
- Знакомые?
- Ну, - хмыкнул он, - можно сказать и так.
Братья пошли в храм, и Света, посидев немного в машине, все-таки увязалась за ними. Интересно же, что там за знакомые! Если эти красноволосые такие необычные, то и знакомые должны быть им под стать.
Она осторожно заглянула во двор. Все трое стояли перед полукругом богов...на коленях? И правда, издалека. У нас так никто не делает. А Валерий еще и что-то говорил. Она подошла ближе и расслышала:
-- За вами долг. Я требую помощи в ее поиске.
Завыл ветер, скручивая белый песок в плети, раздался какой-то оглушительный рев, пахнуло невозможным жаром.
- НЕ ПОЗВОЛЮ! - страшный рев, от которого она свалилась с ног. А вот странная троица, наоборот, быстро поднялась на ноги.
- За тобой долг, Красный, - Боги, о чем говорит этот Валерий? С кем он спорит?
В вихрях беснующегося песка появилась огромная человекообразная фигура, будто состоящая из огня. Света всхлипнула и начала отползать, надеясь, что ее, маленькую и тихую, не заметят. А Бог-огонь поднял огромный кулак, потряс им и снова проревел:
- УБИРАЙТЕСЬ! ПРОКЛЯНУ!
- Мы уже были прокляты! Я в своем праве, Красный! - этот рокочущий, перекатывающийся, как валуны в камнепаде, голос - это и есть настоящий голос Валерия? Да и Валерия ли?
Она перевела взгляд на братьев и замерла. Они словно стали выше ростом, мощнее и страшнее, и застыли своеобразным клином, готовясь встретить раздраженного бога. Молчун Энтери поигрывал каким-то переливающимся шариком, стоя за спиной у Валерия, вытянувшего руки вперед и ставящего щит. А придурок Чет спокойно снял рубашку, кинул ее на песок, мазнув по ней, Светлане, взглядом. В следующий момент на его теле засветились красным и зеленым какие-то сложные орнаменты, и в руках у гиганта появились тонкие изогнутые клинки. Он безмятежно улыбнулся ей, развернулся, как танцор, и встретил несущуюся на них огненную махину ударом клинков.
Светлана, затаив дыхание, смотрела и не верила, как развратник и тупой хохмач танцевал с огненной смертью, танцевал так, будто это было наивысшее из удовольствий в мире. Танцевал и смеялся в ответ на рев бога, а его татуировки светились и мерцали в такт ударам. Да он и сам казался в этот момент божеством. Красный теснил троицу к стене, щит Валерия прогибался от огненных ударов, а Четери все так же оборонялся и смеялся, поддерживаемый огнем магических шаров Энта. И на их лицах не было страха, скорее удовольствие.
В какой-то момент Бог-огонь натолкнулся на сжавшуюся в комочек Свету, поднял в раздражении огненную ногу - чтобы раздавить? Ее? Всхлипнула, закрыла глаза, чувствуя, как оплавляются ресницы на глазах, и тут же была подхвачена и выдернута из-под огненной колонны крепкой мужской рукой. Света приоткрыла глаза - Она стояла прямо у стенки храма, за двумя братьями, а удаляющийся Чет насмешливо кивнул ей, отворачиваясь и снова встречая скрещенными клинками удар огненного кулака.
- ХВАТИТ! - голос, состоящий из многих голосов, звона, рева ветра и волн. - КРАСНЫЙ, ОТСТУПИСЬ!
Рядом с братьями в вихрях начали появляться огромные фигуры , и Светлана заскулила - это было для нее слишком. Белый вихрь, обретший человеческую форму, опустился гигантским мужчиной, окутанным сиянием, положил руки на плечи двух братьев.
Еще трое... богов?! встали перед ними, закрывая от беснующего жара. И женщина... Строгая, тонкая, текучая, с голубой прозрачной кожей, она направилась-потекла прямо к атакующему красному, рассыпалась перед ним водой, поднялась стеной, обвила руками-струями, и даже, кажется, погладила по огромным огненным плечам.
- ХВАТИТ! - сказала она настойчиво, и в ее голосе шумело море.
- Я НЕ ОТДАМ ЕЕ! - проревело пламя, как будто усмиряемое удивительной женщиной-водой.
- ТЫ ДОЛЖЕН ИМ ПЯТЬСОТ ЛЕТ, - успокаивающе прожурчала женщина, обиваваясь вокруг огня. - ОТСТУПИСЬ.
И пламя успокаивалось, сдаваясь, отступало назад, пока не застыло огромным краснокожим богом, осторожно обнимающего положившую голову ему на грудь женщину-воду.
