Под ошалелыми взглядами Владыки, мы всей этой весёлой гурьбой расселись на драконов и отчалили. Пикник — это вещь. Серьёзно, и почему я не додумалась устроить его раньше. Давно мне не было так весело. Дети весело пища, ползали, где им вздумается. Мы за ними, конечно, смотрели, но, в общем, предоставили полную свободу. Мы, девушки просто отдыхали, а мужчины. О боги и почему я раньше не знала, что отдых с мужчиной, который ничего тебе не должен, и ты ему ничего не должна, может быть таким успокаивающим. Мы немножко пофлиртовали, они построили нам глазки, и на этом всё закончилось. Ну, это мы так думали. А потом веселье кончилось. Вернее кончилось оно дня через три, ну откуда мы могли знать, что наш импровизированный влет на природу так затянется?
Когда они успели завалить на нашу полянку, я даже не знаю, только вдруг, наши путники сникли и заметно сбледнули с лиц. Только Сторн, старательно прятал усмешку в глазах, ничего, я ему это ещё припомню.
— Отдыхаете? — этот вкрадчивый голос, раздавшийся у меня за спиной, однозначно мне не понравился. Как может нравиться шипение змеи, готовой к атаке? Вот и я мэээдленно повернула голову и встретилась с взглядом тёмных как ночь глаз.
Вдох, выдох.
— Да, отдыхаем. А чем ты собственно недоволен? Тем, что тебя не пригласили? Ну, извини, ты был так занят. Впрочем, как всегда.
— Ты утащили детей, в неизвестном направлении, не сказав ни слова, а теперь ещё и претензии предъявляешь?
— Я не поняла, — Глаза у меня сузились, выдавая крайнюю степень раздражения, — ты, что хочешь сказать, что я не могу позаботиться о детях? Что я могу подвергнуть их, хоть какому-нибудь риску. И всё ради того, чтобы позлить тебя? По-моему, у кого-то здесь слишком завышенное самомнение, и смею тебя заверить, это не я.
— Собирайся, мы летим домой.
— И не подумаю.
Трэвил медленно повернулся и посмотрел мне в глаза.
— Элина, это не шутки, ты сейчас соберешься, и мы полетим домой.
— Иначе, что?
— Ты действительно хочешь это узнать?
— Не надо меня пугать. — Медленно по слогам проговорила я. — Не смей мне приказывать. Я больше не та глупенькая и беспомощная человеческая девочка, которую можно безнаказанно обижать. И ты ничего не можешь мне сделать.
Бледность залила лицо молодого князя.
— Элина. — Охнула Алиар, но владыка перехватил свою жену и сделал ей знак, чтобы она не вмешивалась.
— Значит, ты так и не простила.
— А тебе нужно было моё прощение? Позволь тебе не поверить. Ты ни одного раза, не сказал, не дал понять, что сожалеешь. Разве можно сожалеть, о том, что дал жизнь Говорящим с драконами. Ведь это было бы большой глупостью с твоей стороны. Но ты не глуп, далеко не глуп. Ты прекрасно понимаешь, что бы я не предприняла, куда бы не пошла, наши дети никогда не перестанут быть Говорящими, и не перестанут быть полукровками. И выбора особенного у меня нет, но клянусь, если ты будешь на меня давить, я заберу детей, и уеду, туда, где ты не сможешь нас найти. Пройдёт время они вернуться, им придётся, но мне то этого делать уже не нужно. — Голос мой предательски дрогнул, на глаза навернулись слёзы. — Перестань меня мучить, прошу, просто отпусти.
Трэвил некоторое время молчал, судя по тому, как тяжело он дышал, в его душе бушевала настоящая буря. А потом он решился, на секунду прикрыл глаза и выпалил. — Да не могу я тебя отпустить. Как ты не поймёшь, люблю я тебя.
Опаньки, это чего такое сейчас было? Я ошалело осмотрелась, может, мне показалось, и это мои красочные галлюцинации. Нет, судя по размеру глаз окружающих, это слышали все, а так как массовых галлюцинаций не бывает (я так думаю), он таки это сказал.
— Трэвил, пожалуйста, не делай хуже.
— Да куда уж хуже то, я и так уже от собственной тени шарахаюсь. Всё время думаю, думаю. Не могу я о тебе забыть, понимаешь, не могу. Глаза закрываю и тебя вижу, открываю, и в каждой встречной ты мерещишься. Не могу я так больше.
Молодой князь как-то весь сник, понуро опустив голову, а потом, резко её поднял и опустился передо мной на одно колено. Язык я, конечно, знала, но вот в ушах почему-то стоял какой-то навязчивый звон, и половину его слов я пропустила. Потом я заметила, резко побледневшее лицо Княгини Алиар и до меня дошло. Ой, держите меня четверо, он же сейчас фактически от трона отказался, признав меня своей половинкой. Вот так просто, без всяких там торжеств, без застолий и наплыва гостей. Что же ты творишь, чудо моё черноглазое, зачем же ты вот так просто перечеркнул своё прошлое. Я же себе этого никогда не прощу.
— Трэвил, зачем? — Слёзы застилали мне глаза, дышать почему-то было очень трудно.
— Я просто хочу кого-то сделать счастливым, и самому стать таким. Разве этого мало?
Нет, этого было совсем не мало, это было даже больше чем то на что я могла рассчитывать. Вот только как я теперь лоуре в глаза смотреть буду. Пока я предавалась этим паническим размышлениям, Трэвил взял меня за руку и подвёл к родителям. Однако, прежде чем он открыл рот, его перебил Владыка.
— Трэвил, ты уверен? Это ведь навсегда, не забывай, ты теперь не только тёмный, но ещё и дракон, как и Элина, а у драконов, не бывает второго шанса. Если ты передумаешь, ей будет очень больно, ты это понимаешь? Она ведь жить не сможет.
Не поняла, так это он что обо мне беспокоится? Куда мир катится, я вас спрашиваю. А эта зараза черноглазая только поплотнее меня к себе прижала и промурлыкала. — Навсегда, какое хорошее слово.
— Эй, — я всё-таки не выдержала, — а может меня кто-нибудь спросит? Я, между прочим, здесь, и вполне себе такая видимая.
Трэвил закатил глаза, под дружное ржание окружающих а потом… Ой, мамочки, что ж так сразу, хотя нет, это хорошо что сразу. Мрр. Это поцелуй был ещё слаще, чем тот, первый в ночь перед отлётом на задание. Он сладкой патокой растекался по жилам, кружил голову, превращал ноги в кисель. Ну и что, что рядом слишком много свидетелей, не до них. Отрезвил нас голос детей. Дожились, забыли, что вообще-то не одни на поляне.
— Мам, пап, а чего это вы делаете? — Это был Трэвиолий. Он задумчиво разглядывал покрасневших родителей, и растеряно хлопал ресницами. Луария — умница, всё поняла намного быстрее, она только хихикнула и уткнулась носом в шею дяди Ситроэля. И когда он успел её на руки взять? Так и что теперь делать? Я беспомощно посмотрела на своего свежеиспечённого муженька, и он понял меня правильно.
— А не переместиться ли нам домой?
И мы переместились. А там нас ждали гости, родители Ситы, Алия и её муж Гриор. В этот раз нам очень обстоятельно объяснили, почему девочка так долго пролежала в магическом сне и при этом совершенно не выросла. Оказывается в мире, где живут демиурги, время течёт не совсем так как у нас и это внесло свои коррективы в состояние девочки. Подумать только у нас прошли века, а у них, всего лишь два года. Два года!
