А правый фланг имперцев атаковали алебардисты. Эти не пёрли дуром на выставленные стальные наконечники. Шедшие перед строем воины, чьи короткие алебарды были снабжены особенно здоровенными топорами, вломились в ряды неприятельских пик, разрубая окованные железом древки, словно обычные деревяшки (не иначе на гномью сталь разорились кантонисты, но жизнь-то — дороже!), и расчищая проход для основных сил. И те не замедлили ударить в обезоруженного врага.
Рассыпавшаяся фаланга попробовала отступить, но фланг и тыл имперцев также атаковали отряды алебардистов, в короткой сшибке смявшие инквизиторский заслон.
Стоявшие на берегу орки, завидев начинающую разбег эбинскую конницу, лишь плотнее сомкнули ряды и выставили длинные копья, отрезая для расположившихся перед их строем стрелков путь к отступлению. Растерянных и напуганных лучников смяли прайдены, что, подскакав к оркам и едва не задевая наконечники копий, в упор забросали наёмников дротиками и отхлынули в стороны, открывая дорогу тяжёлой коннице, раньше, чем те успели что-то сообразить.
Но тут орки не растерялись. Стоявшие в задних рядах пращники встретили имперских всадников настоящим градом свинцовых шариков. Выпущенные могучими руками они оставляли на доспехах глубокие вмятины и ломали кости. Слитный конный строй рассыпался и наёмники с Волчьих островов с дикими криками сами пошли в атаку, сминая встретивших неожиданный отпор всадников. Не выдержав натиска пехоты конница покатилась обратно.
И встретила новые отряды орков, которые, прикрываясь высокими берегами, прошли по высохшему руслу реки и оказались в тылу у эбинцев. Отступавших всадников наёмники встретили метательными топорами и молотами. Несколько орков, несшие на себе причудливой формы трубы, яростно задули в них, и обезумевшие кони понеслись обратно на копья наступающей пехоты.
На другом фланге до полутысячи орков, выступивших в обход ещё затемно, выбили из рощи оставшихся там инквизиторов и обрушились в тыл абардимским ополченцам.
Пробив центр южан, алебардисты завершили окружение имперской пехоты. Хлынувшие за ними в образовавшуюся брешь арбалетчики и лёгкоконные сотни истребили стрелков противника.
Оправившиеся от разгрома тяжёлые всадники, сменив измотанных лошадей, в повторной атаке без труда прошли через расстроенные орочьим обходом ряды ополченцев, оставляя за собой сотни тел.
Яростно сопротивляющихся абардимских инквизиторов с тыла расстреляли арбалетчики.
Битва превратилась в избиение.
В руки северян попал лагерь и обоз противника. Командиры южан покончили с собой, полагая, что самоубийство, конечно, грех и кара за него последует, но уж больно у врага палачи хорошие.
Абардимских мастеров святой магии, сцепившихся в незримом бою с адептами арвестцев, а оттого — абсолютно беззащитных, частью истребили на месте, остальных — тщательно связав, отправили для суда инквизиторам.
Северяне потеряли до пяти тысяч убитыми и более восьми тысяч — раненными.
Двадцатитрёхтысячная армия южан перестала существовать. Попавших в плен победители просто прирезали как осмелившихся противиться воле Спасителя, за исключением, разумеется, тех, кто не заслужил подобной милости.
А над истерзанными телами незримой дымкой начали появляться размытые крылатые фигуры. Не над всеми — всего не более двух сотен. И над абардимцами, и над арвестцами. Туманными светящимися пятнами они уходили вверх, где в бесконечной вышине их уже ждали распахнувшиеся Врата.
Вот одна фигура отделилась от проткнутого десятком пик тела арвестского ополченца, что так и не вытащил пробившие сталь руки из груди поверженного врага.
Вот ещё две скользнули ввысь, вырвавшись из сплётшихся в смертельном объятье изуродованных останков абардимского подёнщика и сына богатого арвестского купца. Забыв о былой телесной вражде, бесплотные крылатые существа поднимались в небо, взаимно проникая друг в друга.
И приветствуя удостоившихся, звучала божественная музыка, призывая к себе освобождённые от бренной оболочки души. Души тех, чья вера оказалась сильнее смерти.
«И вот, разгромив орды нечестивых еретиков на благословенной Кленовой равнине, армия Истинной Церкви Спасителевой подошла к главному гнезду аркинской скверны на семиградской земле.
Абардим! Город, с которого нечестивое учение началось расползаться по всему полуострову. Сотни лет назад именно в него приплыли посланцы аркинских ересиархов, а когда жители гневно отринули ложную веру, то именно с Абардима началось вторжение богопротивных эбинских корпусов.
Аркин и Эбин — две цитадели Тьмы на землях Эвиала. Проклятый Спасителем град Аркин — медоточивые уста ереси, империя Эбин — руки её, многократно омытые кровью невинных жертв.
В одном лишь правы аркинские лжесвященники — да, на их землях явил себя миру Спаситель. Но лишь, чтобы плюнуть на них и проклясть на веки вечные, ибо уже тогда сей град был местом развратным и порочным. И кто как не аркинцы преследовали Господа нашего и погубили злой смертью его земное тело?
И лишь на землях Семиградья с радостью приняли свет Истинной Веры, принесённый Им.
Но не смирились аркинцы, а ведь гордыня — первый из смертных грехов! Извратили они Учение, Спасителем нам для утешения данное, и обратились к Тьме, души свои на вечные муки обрекая. И с Её помощью принялись обращать в лживую веру люд окрестных земель.
Но самую сильную свою подмогу обрели еретики в императорах эбинских, что грехами своими подчас и самих архиересиархов аркинских превосходили. Сильны стали адепты Тьмы, и двинулись имперские корпуса во все края мира, огнём и мечом насаждая нечестивую веру. И содрогнулась земля от хлынувшей на неё крови, и на много дней вода в реках стала красной. И начал отвращать свой лик Спаситель от погрязшего в грехах мира.
Не сразу, но нашлись те, кто решился бросить вызов зарвавшимся еретикам! Нашлись на семиградской земле, что первой познала свет Истинной Веры!
И вспыхнули Войны за Веру! Но первые две были проиграны, ибо слишком сильны оказались воинства Тьмы, и слишком мало верующих стало под знамёна Армии Господа нашего Спасителя.
И ныне идёт третья Война — победоносная. А четвёртой войне — не бывать!
После победы над еретиками на Кленовой равнине, прочие города Семиградья склонились перед Арвестским Святым Престолом, признали Истинную Веру и прислали в Святую Армию свои отряды! Лишь Абардим, погрязший во всех смертных грехах, затворил свои врата пред армией Истинной Церкви, отказавшись отречься от аркинской ереси.
