— Ты моя потаскушечка! — ласково сказал Меланхтон.
* * *
В конце съемки, когда ассистенты фотографа начали убирать оборудование, подошел Коринд и, отложив свою тросточку, обнял Джейн за плечи. Коринд был чрезвычайно тощий апатичный эльф в черном и такой манерный, что были трудно разобраться в его характере и истинных чувствах. Ходили слухи, что он вообще не эльф, а выбившийся наверх ночной бука. Во всяком случае, Джейн ни разу не видела его при дневном свете. Но к ней он относился неплохо.
Привычным движением сунув тросточку под мышку, Коринд сказал:
— Милая, должен тебе сообщить, я работал на своем веку со многими звездами, с суперзвездами — а ты знаешь, что я льщу только при крайней необходимости, — но ничего подобного я никогда не видел. Ты была просто — ужасна!
— Извини, но…
— Да, да, да! Секс, наркотики, тусовки. Думаешь, я не понимаю? Ты ходишь в лучшие клубы, уходишь оттуда с красивыми мальчиками, делаешь с ними что тебе нравится. — Джейн терпеливо слушала. — Поверь, киска, я все это прекрасно понимаю. Но послушай меня. Твои богатство и сомнительная известность получены в кредит. Они тобой не заслужены и держатся на ожиданиях. Все это может исчезнуть в один миг. Это все равно что мчаться на машине, наращивая скорость. — Он значительно поднял брови. — Ты бодра и переполнена энергией. Выглядишь чудесно. Веселишься как никогда в жизни. Но рано или поздно врезаешься в дерево. И тогда приходится платить по всем счетам. Понятно я говорю?
— Д-да, — тоненьким голоском проговорила Джейн.
— Ну и хорошо. Пойди теперь домой и отоспись.
— Коринд, я пошла бы, честное слово. Но я договорилась с фатой Инколоре…
Глаза Коринда блеснули. Он стукнул тростью по полу и повернулся на каблуках. Через плечо крикнул:
— Эй, кто-нибудь, сократите путь для фаты Джены, у нее важная встреча в городе.
Несмотря на все колкости, Коринд был в сущности очень милый. Жаль, что пришлось его обидеть. Джейн надеялась, что он не стал ее врагом. Эта мысль беспокоила ее всю дорогу до Триденты.
* * *
Вход в резиденцию Инколоре — а точнее было бы сказать, в физическую составляющую проекции резиденции Инколоре на данную местность — был скромен и малозаметен. Дверь открылась от одного прикосновения и бесшумно закрылась за ее спиной. Джейн неуверенно прошла через полутемный вестибюль-пристройку и вступила в удивительную галерею. Здесь витали тени, и величественные своды смыкались высоко над головой, теряясь в полумраке. Вдоль серых гранитных стен высились стройные ряды белых колонн, слабо светящихся в серой дымке. Сначала Джейн думала, что эти колонны мраморные, но, прикоснувшись к одной из них, почувствовала тепло и живую гладкость слоновой кости.
В изумлении она снова посмотрела вверх, на своды, и у нее голова пошла кругом: она поняла, что стоит внутри грудной клетки какого-то гигантского существа, чьи отполированные ребра послужили каркасом гранитной постройки. Как могло существовать такое животное? Как его не раздавила собственная тяжесть? Откуда бралось столько пищи, чтобы прокормить его? У него, наверное, был замедленный обмен веществ. Наверное, оно двигалось мучительно медленно, и проходили столетия, пока у него мелькала мысль, тысячи лет, пока оно делало еле заметное движение.
— Вот и ты!
Фата Инколоре энергичным шагом вышла в коридор, натягивая перчатки.
— Пошли?
— Пошли. Почему бы и нет? — Джейн продолжала с любопытством глядеть на колонны. Она не могла от них оторваться. Инколоре заметила это.
— Моя прародительница.
— О! — Джейн последовала за хозяйкой в крытую террасу за правым рядом колонн. Оттуда они на открытом лифте, где тоже было полутемно, поднялись в верхнюю галерею. Узкий коридор вел в еще более глубокую тень. С каждым шагом они все дальше удалялись от входа.
— Я думала, мы куда-то хотели пойти, — сказала Джейн.
— Да. В то место, которое я хотела тебе показать.
— Вы не попросите кого-нибудь сократить путь?
Инколоре шла впереди — серый силуэт в любую минуту мог затеряться среди теней. Она шла быстро, длинными шагами, и Джейн приходилось бежать, чтобы не потеряться.
— В этом нет необходимости. В моем доме есть двери, ведущие куда угодно. Куда мне надо.
Она остановилась, вытянув руку, и оглянулась через плечо. Ее глаза светились, как у хищника, — ровным, холодным светом.
— Сюда.
Джейн вошла в дверь, и ее ослепил солнечный свет.
Когда к ней вернулось зрение, она поняла, что находится в больничной палате. Запах антисептика, характерные больничные белые занавески. Они были полузадернуты, и перед ними плясали пылинки в лучах света, густого и золотистого, словно мед. Джейн знала, что никаких больниц поблизости от Триденты нет.
В коридоре застучали каблуки. Инколоре закрыла дверь поплотнее. Вновь стало тихо. Дверь, через которую они вошли, исчезла без следа у Джейн за спиной. Посреди комнаты стояла капельница, рядом с капельницей — стеклянный гроб.
В нем спала женщина.
Она была худая, высохшая, истощенная. Сквозь тонкие седые волосы просвечивала розовая кожа. Лицо бороздили морщины. Сначала она показалась Джейн очень старой, потом — не очень, но сильно измученной.
Должно быть, только во сне обрела она печальное спокойствие. Лоб и кожа в уголках глаз были напряжены, словно она всматривалась вдаль. Но в складке губ был покой. Радости на ее лице не было. В нем читалось заслуженное долгой борьбой избавление от страданий.
— Она человек, — сказала Инколоре. — Похищенная, как и ты.
— Не понимаю, о чем вы… — начала Джейн. Но видя, что эльфа смотрит на нее снисходительно, спросила: — Как вы узнали?
— Деточка моя, это же наш семейный бизнес, ты не забыла? От меня ты так же не можешь скрыть свою природу, как и от Горца. — Она коротко рассмеялась: — Не волнуйся, я не выдам твою тайну. Зачем волноваться из-за потери одной, когда их сколько угодно?
Помолчав, Джейн спросила:
— А что с ней?
— Синдром спящей красавицы. — Фата Инколоре окунула окурок в стакан с водой и вытряхнула из пачки следующую сигарету. — Этим часто болеют похищенные люди в определенном возрасте. Ведь их место не здесь. Этот мир отталкивает их или наоборот. В конце концов тебя это тоже ждет. Ты как, не боишься?
— Да. — Джейн всматривалась как зачарованная в лицо женщины. Пыталась понять ее, вжиться в сны, разыгрываемые в театре спящего мозга. — Нет. Не знаю. Кто она такая?
— Ее зовут Элизабет.
— Элизабет. — Джейн попробовала это имя на вкус, прислушалась к его странному звучанию. Она впервые в жизни видела чистокровного человека, не считая самой себя. — Похоже, что у нее была трудная жизнь.
