— Ты угадал. Та часть моей жизни закончилась, и, клянусь, я никогда не поверну назад. Не вижу необходимости менять свои убеждения тебе в угоду.
— А что, если я скажу тебе, — задумчиво произнес старик, — что, выковав меч, который нам нужен, ты сможешь спасти тысячи жизней? Что, если дело обстоит именно так? Изменишь ты свое мнение?
— Но ведь это не так? — упрямо настаивал Урпрокс. — Такое не под силу никакому оружию.
— Представь, что твоя жена и дети будут среди тех, кого можно спасти, выковав этот меч. Представь, что твой отказ будет стоить им жизни.
Мускулы на плечах кузнеца напряглись.
— Так, значит, моя жена и дети в опасности? И ты хочешь заставить меня поверить в это? До какого же отчаяния нужно дойти, чтобы опуститься до угроз!
— Поверь, все, о чем я говорю, случится через несколько лет, если ты не поможешь нам. Все!
Урпрокс услышал шепот сомнений. Старик казался таким убежденным.
— Кто вы? — в последний раз потребовал ответа Урпрокс.
Старик сделал шаг вперед и оказался совсем близко. Урпрокс Скрел мог разглядеть каждую морщинку его усталого лица, каждую прядь седеющих волос и бороды.
— Меня зовут Бреман, — ответил старик, вперив взгляд в глаза кузнеца. — Знаешь обо мне?
Урпрокс медленно кивнул. Ему потребовалась вся его сила, чтобы устоять на ногах.
— Я слышал про тебя. Ты один из друидов.
— Тебя это пугает?
— Нет.
— А я?
Рослый кузнец молча стиснул зубы.
Бреман неторопливо кивнул.
— Не бойся. Я твой друг и не намерен запугивать тебя. Я говорю чистую правду. Твой талант действительно нужен, и нужда в нем огромна. Она простирается во всю длину и ширину Четырех Земель. Это не шутка. Мы пытаемся спасти жизни многих людей, в том числе твоей жены и детей. Я не преувеличиваю и не притворяюсь, когда говорю, что только мы можем защитить народы от жутчайшей угрозы.
Урпрокс скова почувствовал, как его уверенность поколебалась:
— А что это такое? Старик шагнул вперед:
— Я покажу тебе.
Он поднял руку и провел ею в воздухе перед глазами смущенного Урпрокса. Воздух зашевелился и обрел форму. Кузнец увидел руины города, дома, превращенные в развалины, дымящуюся раскаленную землю, воздух, наполненный песком и пеплом. Это была Дехтера. Все ее жители лежали мертвыми на улицах и у дверей домов. Те, что двигались во мраке, переворачивая мертвые тела, были не люди, а безобразные чудовища. Нечто невообразимое, но в то же время вполне реальное. Среди развалин Дехтеры они одни остались в живых.
Видение исчезло. Урпрокс содрогнулся, когда перед ним снова возник старик с твердым решительным взглядом.
— Ты видел? — спокойно спросил он. Урпрокс кивнул. — Таково будущее твоего города и его жителей. Таково будущее твоей семьи. Это все, что от них останется. Но к тому времени, когда это случится, на севере уже не будет ничего. Эльфы и дворфы будут уничтожены. Темная волна, которая утопит их, доберется сюда.
— Это ложь! — быстро пробормотал Урпрокс вне себя от гнева и страха.
Он не хотел думать. Лишь безоглядно и упрямо отрицал все. Мина и дети погибнут? Не станет всех, кого он знает? Это невозможно!
— Такова жестокая правда, — спокойно сказал Бреман. — Это не ложь.
— Я не верю тебе! Я не верю в это!
— Посмотри на меня, — тихо приказал старик. — Посмотри мне в глаза. Вглядись хорошенько.
Урпрокс Скрел не мог сопротивляться и сделал то, что говорил старик. Он заглянул Бреману в глаза и снова увидел, как они побелели. Кузнец почувствовал, что тонет в этих озерах. Они тянули его вглубь, засасывали его. Он почувствовал, как каким-то необъяснимым образом сливается со стариком, становится частью его и постигает то, что ведомо друиду. В этом слиянии он ощутил мгновенные вспышки прозрения, узнал истину, которую не мог ни опровергнуть, ни отмести. Внезапно ему открылась вся его жизнь, все, что было и будет. Прошлое и будущее замелькало калейдоскопом образов и мимолетных картин, настолько страшных и ошеломляющих, что Урпрокс Скрел сжался в отчаянии.
— Не надо! — шептал он, закрывая глаза, чтобы не видеть. — Не показывай мне больше ничего!
Бреман разорвал связь, и Урпрокс отошел на шаг назад, прежде чем смог выпрямиться. Холод, который появился внизу спины, окатил его сплошным потоком. Старик кивнул. Их глаза встретились.
— Я закончил. Ты видел достаточно, чтобы понять, что я не лгу. Не спрашивай меня больше.
Пойми, моя цель истинна. Помоги мне исполнить долг.
Урпрокс кивнул, его большие руки сжались в кулаки. Боль в груди сделалась ощутимой.
— Я готов выслушать то, что ты скажешь, — нехотя согласился он. — По крайней мере, это я могу сделать.
Но произнося эти слова, он уже знал, что сделает гораздо больше.
Бреман усадил кузнеца на скамейку и сел рядом с ним. Они напоминали двух добрых друзей, обсуждающих деловое предложение. Житель приграничья и девушка молчаливо стояли перед ними и слушали. За их спинами по улице шли ни о чем не подозревавшие горожане. Ни один не подошел к кузнецу. Никто даже не взглянул в его сторону. Он подумал, что, может быть, они вообще не видели его. Возможно, он стал невидимым. И чем дольше Бреман говорил, тем сильнее он сознавал, насколько сильно было присутствие магии в этом деле.
Сначала Бреман рассказал ему о Чародее-Владыке и о его вторжении в другие земли. Северная Земля уже погибла. Восточная — оккупирована. Западная — в опасности. Южная Земля окажется последней, и к тому времени, согласно видению, будет уже поздно. Чародей-Владыка — порождение магии, которому удалось пережить земную жизнь и собрать на подмогу существа сверхъестественной силы. Никакое обычное оружие не может уничтожить его. Нужен меч, который должен выковать Урпрокс, — клинок, соединивший воедино сталь и магию, искусство и знания лучшего из кузнецов и друида, науку и волшебство.
— Он должен быть прочен во всех отношениях, — объяснял Бреман. — Должен выдержать самое страшное, что может быть направлено против него, будь то металл или магия. Его нужно выковать так, чтобы он стал неуязвим, а это нелегко. Наука и магия. Ты даешь первое, я — второе. Но работа имеет первостепенное значение, ведь если меч не будет обладать необходимыми физическими качествами, одной магии окажется недостаточно.
— Что тебе известно о составе сплава? — невольно заинтересовавшись, спросил Урпрокс.
— Чтобы добиться требуемой прочности, нужно очень точно выдержать состав смеси и температуру плавления. — Бреман сунул руку в складки одежды и достал пергамент, которым снабдил его Коглин. — Вот что нам понадобится, чтобы добиться желаемого результата.
