– Спасибо. – Я принял кристаллы, обнял сестру и вышел за дверь.
Теперь остается дождаться эльфа. Словно в ответ на мои мысли, переговорник, лежащий в маленькой поясной сумке, ожил.
– Слушаю, Лекс. – Голос разведчика трудно не узнать. – Все готово?
– Да, жду вас у подвалов. Конец связи.
– Вот и все, – моргнул зелеными глазами Барон. – Ты действительно решил сделать это?
– Пытать физически будет палач, – мрачно произнес я, проверяя, на месте ли флейта. – Но, думаю, его работа не сравнится с моей…
В подвал я спускался в ужасном настроении, пеняя в общем-то только на себя. Сам ведь придумал. Теперь не отвертишься. Столько народу озадачил своей задумкой, кроме того, она действительно может оказаться очень полезной. Или вообще сыграет решающую роль в сражении. Ведь мы не знаем точно, как все обернется. И вообще, ответственность за жизни многих оборотней, которые может спасти мой эксперимент, ударит сильнее, чем сам этот эксперимент.
«Отцу скажешь?» – сочувствующе спросил кот, наблюдая, как я все медленнее и медленнее переставляю ноги, стараясь отсрочить крайне неприятный момент.
«С утра хотел, но теперь не знаю».
«Н-да. После того разговора…»
Едва я спустился по лестнице, из тени выступила невысокая фигура начальника службы. Я рад, что есть хоть кто-то моего роста, тем более занимающий такой высокий пост, а то вдруг у меня начнет развиваться комплекс по поводу низкорослости? Хотя это бред, конечно.
– Ваше высочество. – Лекс почтительно склонил голову и взмахнул рукой. – Эльф в камере. Могу я поинтересоваться о вашем замысле?
– Можешь, – вздохнул я, мысленно готовя себя к тому, что скоро произойдет. – Я собираюсь создать оружие массового поражения, которое будет служить пугалом для эльфов.
– Поясните, что такое «оружие массового поражения».
– Оно направлено на уничтожение сразу большой группы существ в одно применение, а не одиночек, как, например, лук. Надеюсь, это будет нечто вроде Агаратти.
– Понятно. А какие свойства?
– Это и предстоит узнать. – Голос мой становился все тише.
Лекс понимающе кивнул и отворил дверь в каменный мешок. На полу, укутанный в плащ, лежал эльф. Он лениво приподнял голову и бросил на нас презрительный взгляд ярких голубых глаз. Длинные черные волосы не скрывали острых ушей, нагло повернутых в нашу сторону. Красивое лицо, с тонкими чертами. Заостренный подбородок. Нет, у Витора точно были предки эльфы, причем не в таком уж далеком прошлом. Слишком много схожих черт у моего человеческого знакомого с этим остроухим.
За спиной послышались тихие шаги. К нам с Лексом подошли двое стражей.
– Отведите эльфа в пыточную, – спокойно произнес я.
Стражи повиновались. Мы с Лексом остались одни.
– Ты знаешь, чего больше всего боятся эльфы?
Разведчик недоуменно приподнял плечи. На его лице появилось задумчивое выражение. Видно, Лексу стал интересен ответ на этот, казалось бы, простой вопрос. И в самом деле, что может объединять весь их народ?
– Не имею понятия. Вы разрешите сопровождать вас?
– Идем, – безразлично сказал я, думая о том, что без палача, похоже, не обойтись.
– Он будет молчать, – предупредил синеглазый оборотень, ведя меня к нужной камере. – Палач уже готов.
Как и предсказывал Лекс, эльф на все мои вопросы хранил гордое молчание. Красивые, миндалевидные глаза смотрели с нескрываемым превосходством. Всем своим видом эльф словно говорил: «Ты, двуличное отродье, никто передо мной, сыном леса».
– Не волнуйтесь, ваше высочество. – Высокий, широкоплечий оборотень с мускулистыми руками и на удивление по-детски пухлым лицом приблизился к столу, где лежали пыточные инструменты, и обернулся. Черные глаза палача не выражали восторга от предстоящей работы – только равнодушие. – Через полчаса он заговорит.
Это не было хвастовством. Просто констатация факта, и остроухий чуть содрогнулся. Проняло наконец. По просьбе палача я вышел за дверь и прислонился к ней лбом. Лекс молча стоял рядом. Я понимаю, почему палач не захотел, чтобы мы остались. Это и так неприятная работа, и свидетели ни к чему. Тем более такие слабонервные, как я. Если мне плохо только от самого приказа отправить эльфа в пыточную, то что уж говорить о реакции при виде самого действа. К тому же меня беспокоит еще кое-что…
«Ты чего-то боишься, – заметил кот. – Шиальд, это война. Все так поступают. Не ты первый, не ты последний. Да и отец тебе ничего не сделает. Он прекрасно понимает необходимость этих действий».
«Дело не в отце, – с тоской ответил я. Говорить, не говорить? Впрочем, Барон – это единственное существо, в верности которого не стоит сомневаться. Он – часть меня. – Дело во мне. Точнее, в Шиальде».
«Ты теперь и меня пугаешь, – настороженно отозвался компьютер. – Что произошло?»
«Я ведь не раз бывал в этой камере… Понимаешь, о чем я говорю? Шиальд… он проснулся».
Вернее, никогда не засыпал. Просто проявил свою натуру. Когда палач попросил выйти, какая-то часть души испытала разочарование оттого, что будет лишена «приятного» зрелища чужих страданий.
«…! Кажется, я догадался, что ты имеешь в виду, – мрачно сказал Барон. – Память, верно? Даже не память, а сущность. Ведь Шиальд растворен в твоей душе».
У меня даже не было сил ответить.
«Знаешь, тебе не стоит бояться. В любом случае твоя душа намного сильнее. Уж личность Шиальда ты сможешь контролировать. На крайний случай у тебя есть я».
На мое лицо сама собой наползла улыбка. Нет, котяра – это нечто.
«Сомневаешься? А зря. Я не подведу».
«Верю».
Дверь открылась. Палач приглашающе взмахнул рукой и пропустил нас внутрь. Лекс тут же скрылся в тени. Я же вышел в центр комнаты, скрывая всю неуверенность и страх в глубине души. Так, чтобы никто не заметил.
Эльф сидел на том же стуле, куда его усадили стражи. Только сейчас от гордого «сына леса» осталось лишь сломленное существо. Особых физических повреждений на теле я не обнаружил, однако спрашивать палача о методах не стал. У самого Шиальда в памяти есть столько способов, что… Ладно, не буду об этом.
– Как тебя зовут? – Я решил начать с простого вопроса.
– Илидан ше Сароут, – тусклым голосом ответил пленник.
Я невольно передернулся.
– Твой статус?
– Я разведчик.
Лекс чуть выступил из тени и кивнул. Похоже, после меня им займутся всерьез. Узнают все, что может пригодиться. А пока – он мой.
– А теперь ответь на один вопрос: чего вы больше всего боитесь?
Палач с легким изумлением посмотрел на меня. В его понимании вопрос был слишком несерьезным. Нечто из раздела философии. Лекс знаком приказал ему выйти, и высокий оборотень послушно покинул камеру.
