Всего один шаг.
— А вы замечательно быстроноги, эррита.
Он стоял чуть в стороне от лестницы, там, где тени были настолько густыми, чтобы скрывать очертания фигуры. И кем бы он ни был, ничего хорошего Танна не ожидала.
— Что вам угодно?
— Узнать, куда вы направляетесь.
— Я живу в этом доме.
— А прислуживаете на другом конце города? Что-то не верится.
Он шагнул вперед, к свету. Незнакомый, со странно раскрашенными волосами, закутанный в просторный плащ. Опасный? Наверняка. Но Танна могла за себя постоять и собиралась это сделать.
— Уходите, или я позову стражу.
— А она здесь имеется? — искренне удивился незнакомец. — Не заметил.
Первая попытка, самая простая, не удалась. Что обычно делают дальше? Оскорбленно гонят прочь.
— Извольте уйти.
— Непременно так и сделаю. Но не хотелось бы уходить в одиночестве.
— Что вам угодно? — Танна с наигранным волнением левой рукой теребила цепочку на груди, тогда как пальцы правой нащупывали кинжал в складках юбки.
— Я уйду отсюда только с женщиной. Роханна Мон со-Несс. Слышали это имя?
Кто он? И откуда знает о пленнице? Его не было на дворе, он не мог подслушивать… Значит, идет по другому следу. Один из демонов? Но чутье, которым Танна так гордилась, пока что испуганно путалось в ощущениях. А если не демон, то…
— Зачем она вам?
Можно было поиграть, притвориться несведущей, но это означало бы растянуть время до опасного предела. Время, и так утекающее сквозь пальцы.
— Я отведу ее туда, где ей самое место.
Туманный ответ. Впрочем, подтверждающий уверенность незнакомца в собственных силах.
— И больше вы ничего не сделаете?
Он улыбнулся, оглядывая ее с головы до ног:
— С вами? А к чему мне это? Вы не в моем вкусе, эррита, уж извините.
Всполошившееся было сердце вновь успокоилось. Незнакомец не видит в женщине достойного противника? Лучше не придумаешь.
— Она здесь. Та, кого вы ищете. — Танна отодвинула засов, жалобно проскрипевший в петлях.
— Благодарю за помощь.
Он распахнул дверь, вгляделся в сумерки, едва разгоняемые светом единственной свечи, потом сделал шаг вперед.
Женщина ждала этого движения, чтобы точно определить, где под складками плаща находится тело, и ударить. Но вместо того чтобы вязко войти в плоть, кинжал зазвенел, встречаясь с камнем стены.
Танна промахнулась. И вовсе не потому, что незнакомец оказался слишком быстр, быстрее, чем любой человек на свете. За мгновение до удара чутье все-таки выполнило свою обязанность, распознало, кто скрывается под странной личиной, вот только ощущений, которые навалились на свою хозяйку и повелительницу, было слишком много. Больше, чем можно вынести.
Он говорил об одиночестве, но он был не один. Его были сотни. Может быть, тысячи. Мириады иссиня-черных огней, бьющихся в горне человеческого тела и слепящих глаза. Но если бы только зрение в тот миг отказало Танне…
Они стенали. Выли. Кричали. Захлебывались рыданиями и сыпали бессловесными проклятиями. Никто из них, пленников этого тела, не был молчуном, и женщина, выронив кинжал, зажала уши ладонями и закрыла глаза.
Тщетно.
Свет, имя которому тьма, проходил и сквозь закрытые веки, а плоть не могла стать преградой на пути звуков, рождающихся и умирающих в границах сознания.
Танна опустилась на колени, вжимаясь спиной в стену, словно ища укрытия. По бледному лицу потекла кровь: из ноздрей, из уголков глаз, из прокушенных губ, но женщина уже не чувствовала того, что происходит снаружи, затянутая в пучину бесплотных чувств.
А потом все схлынуло. Разом. Оставив после себя блаженную пустую тишину. Тишину посмертного покоя.
* * *
Она видела все, что происходит, и отчасти даже чувствовала. Хорошо, что только отчасти, а вот другой, бесцеремонной недокровке, явно не повезло, не зря же ее так скрючило.
Роханна Мон не ждала гостей поздней ночью и, когда услышала голоса за дверью, немного удивилась. И немного порадовалась, что так и не легла в постель, предпочтя провести время с бокалом вина, столь любезно предоставленного ей тюремщиками. Вот и сейчас, сохраняя величественную позу, она всего лишь приподняла бровь, глядя на человека, вошедшего в комнату, а ведь могла бы глупо таращиться из вороха покрывал, встречая свою смерть…
Картинка, возникшая в воображении, заставила Роханну улыбнуться, обращаясь к незнакомцу:
— Позволите допить? Осталось совсем немного.
Она никогда не подходила близко к охотникам и, конечно, не подпускала их к себе, но сразу поняла, кто почтил ее визитом. Описания свидетелей оказались довольно точными, особенно в отношении разноцветных волос, к тому же демон, делящий с ней тело, можно сказать, затаил дыхание, сделал вид, будто его тут вовсе нет.
— Как пожелаете.
Вошедший посмотрел на недокровку, безжизненно привалившуюся к стене, и, кажется, вздохнул, но не стал задерживаться у тела — двинулся дальше. К столу, на котором громоздилась горка резаной бумаги.
— Что это?
— Имена, — коротко ответила Роханна, делая глоток. — Названия мест.
— Зачем они нужны?
— Человек, который привез меня сюда, желал их заполучить.
— Это настолько ценные сведения, чтобы рисковать жизнью и жертвовать порталом?
— Он считал, что да.
— Вы считаете иначе?
Роханна задумчиво посмотрела через бокал на пламя свечи.
— Мне тоже когда-то казалось, что эти имена — мое главное богатство. Вот только щедрых покупателей на него так и не нашлось.
Охотник продолжил перебирать куски бумаги, скользя взглядом по размашистым надписям, и вдруг остановился, вглядываясь в одно из имен.
— Оно принадлежит… Принадлежало демону. Так?
Эрте Мон лишь пожала плечами, улыбаясь.
— Значит, все эти имена…
— Мне было велено написать их. Имена всех демонов, о которых мне известно. Имена всех, кто приходил в этот мир хотя бы однажды.
— Откуда они известны вам?
— Я встречала их обладателей. Когда-то они сами назначали встречу, чтобы засвидетельствовать мне свое почтение, потом стали присылать слуг… Молодежь не слишком-то ценит стариков, даже таких, как я.
— Ваше желание?
Он спросил отрывисто, будто его дыхание сбилось то ли от волнения, то ли от иного чувства, прежде ни разу не испытанного.
— Спрашиваете, чтобы надежнее расправиться со мной? Мне рассказывали о ваших уловках. Пока не узнаете точно, в чем оно состояло, не сможете прогнать демона, ведь так? Но я не буду упорствовать. Итак, мое желание…
Роханна поставила опустевший бокал на стол, поднялась с кресла и, гордо подняв подбородок, произнесла:
