Нельга кивнула, а Мёдвик, довольный тем, что она больше не бегает нервно по комнате, поставил на столик чашку с остывшим чаем.
— Вот, выпейте. Вам сразу станет лучше.
Нельга послушно выпила, но лучше ей не стало. Внизу, в холле, грохнула входная дверь, и тут же оглушительные крики, хохот, вой и рычание сотрясли замок до самой крыши. Мёдвик побледнел. Нельга разбила чашку, уронив ее на мраморный стол:
— Что это?
Мёдвик не успел ответить. Дверь в комнату распахнулась, и девушка увидела Эмила. Злого, нервного, с безумными глазами, перекошенным ртом и разорванным воротником рубашки.
— Мёдвик, быстро отведи Нельгу в свою комнату. Запри дверь. И чтобы ни звука… Сегодня у меня гости.
Он усмехнулся и вышел из комнаты, зацепив плечом за косяк.
Веселье началось в той самой нежилой половине замка, где было холодно, полутемно, куда никогда не попадал солнечный свет. Сейчас в огромном зале горели все светильники, полыхал камин, по черным барельефам на стенах прыгали красные отсветы пламени, и Эмилу казалось, что замок горит. Длинный стол в центре прогибался под тяжестью еды. Мясо жареное, непрожаренное и сырое, горы птицы, колонны сыров, косяки рыб, внушительным холмом возвышался кабан, зажаренный целиком, бочки, кувшины и бутылки с вином. Эмил сидел во главе стола и смотрел, как его гости пожирают угощение. Острые когти разрывали дымящееся мясо, сок и кровь брызгали в разные стороны, крепкие зубы с хрустом разгрызали кости, а бекасов и перепелов они заглатывали целиком, не жуя. «Так же они сожрут все, что попадется им на глаза, — думал Эмил, — разорвут на куски и проглотят. И тебя, и твой замок». «Смотри хорошенько, — говорил он своей демонической половине. — Ты хотел быть таким, как они. Что, нравится?» — «Нет. Я ненавижу их, презираю. Жалкий, вечно голодный сброд. Я другой. Я такой же, как Буллфер. Выше их всех. Я Посланник… А они… они когда-нибудь подавятся, потому что захотят проглотить слишком большой кусок!»
— Неплохой замок, — сказал Велиагр, элегантно раздирая когтями кусок сырого мяса. — Я знал его архитектора.
Эмил залпом выпил бокал вина, перевел дыхание. Напиваться было нельзя. Он не мог позволить себе расслабиться. Сладковатый дурман уже начинал заползать в голову, но Эмил усилием воли отогнал его и спросил, глядя в красные, внимательные глаза Высшего демона:
— И кто был его архитектором?
— Демон, естественно. — Велиагр с хрустом разгрыз кость, вытер руки о скатерть и посмотрел на Эмила с тем выражением, которому колдун учился довольно долго и которое означало только одно — демоническое снисходительное высокомерие. «Хотя я и сижу с тобой за одним столом, — говорили глаза Велиагра, — ты все равно остаешься никчемным полукровкой, и мы оба знаем об этом».
Любезно улыбаясь Высшему демону, Эмил крепко держал тонкую ножку кубка и подумал о том, что терпение — одно из лучших человеческих качеств. Терпение и лицемерие.
— Да-а, — задумчиво протянул Велиагр, обводя взглядом огромный зал. — Все мельчает. Раньше у Черных замков были более достойные хозяева.
— К сожалению, я не застал то время, — ответил Эмил, с трудом сохраняя на лице приятную улыбку.
— К счастью! — многозначительно поправил его собеседник. — Полудемонам было трудно выжить в те времена.
— Почему?
— Их убивали, — сосед Эмила справа ухмыльнулся и швырнул под стол обглоданную кость.
Велиагр с притворной грустью покачал головой:
— Да. Причем свои же. Демонам не нравятся их слабые подобия. Мы и друг друга-то с трудом выносим. Правда, Бесп?
Демон-убийца проворчал в ответ что-то одобрительное и оглянулся на остальных демонов, не участвующих в разговоре, но с явным любопытством прислушивающихся.
— Кстати, люди их тоже не жаловали, — Велиагр налил себе еще вина. — А убивать полукровок гораздо легче, чем демонов. Вот и развлекались человеки, вместо нас мстили нашим жалким отпрыскам.
Демоны переглянулись, рассмеялись, видимо, мысленно обсудили что-то забавное. Неполноценность Эмила, например.
Колдун снова загнал свое гневно ворчащее самолюбие подальше от наглых взглядов и сохранил на лице непроницаемо-вежливое выражение.
— В таком случае не могу не согласиться, что мне посчастливилось родиться именно в свое время. Люди ищут покровительства у подобных мне, да и демоны ни разу не наносили обиды.
— Нынешний Хозяин… слишком либерален… — многозначительно хмыкнул Велиагр.
Присутствующие за столом демоны поддержали его кивками, но тем и ограничились. Тема была закрыта.
И Эмил мысленно в очередной раз возблагодарил единственное существо, которое оказалось воистину достойно его поклонения. Вот как, выходит, именно Буллфер — Хозяин и Верховный демон — вновь и вновь, на протяжении всей жизни колдуна, и раньше, и тем более сегодня, даровал ему жизнь.
— Эй, смотрите, что я нашел, — прозвучало над самым ухом колдуна, и ответом на это заявление стал громкий восторженный рев.
Холодея внутренне, Эмил медленно обернулся, уже догадываясь, что увидит. Черный демон-убийца, тот самый Бесп, которому нужно было до конца оторвать его дурную башку, шел к столу, таща за собой бледную, до смерти перепуганную Нельгу. Эмил застонал про себя, глядя на ее растрепанные косы, на пустое от ужаса лицо, на белые гладкие плечи…
— Вот чего нам не хватало, господа! — воскликнул Велиагр, колыхнув великолепным алым плащом. — Женщины.
И тут же Эмил услышал свой собственный голос, прозвучавший как будто издалека:
— Это моя женщина.
Высший демон неторопливо повернулся к колдуну, поблескивая сытыми довольными глазами:
— Какая красотка!
Он поднялся, движением руки велел Беспу отойти от девушки и медленно обошел Нельгу, рассматривая ее, как лошадь, выставленную на продажу. Эмил сжал кулаки под столом, восстанавливая в памяти заклинание, которым можно ударить демона, если тот попробует прикоснуться к Нельге. Ты только не вздумай хлопнуться в обморок, девочка. Их нельзя бояться. Их можно только ненавидеть.
— Красотка, — повторил Велиагр, довольный осмотром. — Только что же это она у тебя в таком виде? — Он презрительно указал на порванное платье девушки, на спутанные волосы. — Да и бледная какая-то. Нехорошо, друг мой. Будь добр, приведи ее в порядок. И я надеюсь, сударыня, что вы украсите собой наше общество.
Эмил поднялся, быстро подошел к замороженной Нельге, крепко взял ее за руку и потащил за собой. На лестнице она начала спотыкаться и всхлипывать. Значит, скоро начнется истерика.
— Эмил… Эмил… Я боюсь…
