— Что такое? — Лант донельзя спокойно обратился к другу, подходя к тому. Подошла меж тем и Лина, однако она не сказала ничего, только лицо как-то вытянулось, и натянулась кожа на щеках. А в глазах нечто появилось хищное и опасное.
— Посмотри на меня.
— Что? — Лант непонимающе вскинулся.
— Посмотри на меня! — Он скинул плащ и тот полетел на землю в то время как Мэроу теперь стоял перед друзьями. И была в нём сильная и затаённая угроза.
— Я не понимаю… — не зная, чего ожидает от него Мэроу, Лант замялся.
— Нет, — прошептала ошарашено Лина.
— Почему нет, Лина? Ты же видишь. И я это знаю.
Лицо Лины перекосило, как если б она собиралась выступить на арене
— Что нет? — Лант обернулся к Лине, ища у неё пояснения. Но тут вновь повернулся к Мэроу и тот печально кивнул.
— Я каэл. — Тихий голос стал грозным.
— Нет. — Прошептал и вмиг умолк, смотря в упор на друга. Взгляд сам собой блуждал по белой коже, заглянул в непривычно горящие глаза. Которые излучали нечто непонятное. И возрастающее с каждым днём новое чувство ощущения чужой силы. Такой, что никогда прежде ещё не доводилось познавать…
Лант молчал. А Мэроу с виду успокоившись, склонил голову набок. Несколько шагов разделяло как целая пропасть. Каэл, каэл… повторяло сознание раз от раза: смотря в отражение в воде, зажигая костёр; когда никто не видел — смотря в небо и видя там куда больше. Прикасаясь к коре дерева, делая вдох за вдохом. Просто потому, что так должно быть. Просто потому, что это так понятно и ясно. Потому, что от этого бьётся всё сильнее и сильнее сердце, и болезненно сжимается в груди. Потому, что это он.
— Ты не можешь быть каэлом, — проговорил Лант.
— Какой смысл отрицать? — Выпрямился, как будто ему дали пощёчину и сделал шаг вперёд. Потом ещё один и посмотрел в перепуганные глаза. Мэроу посмотрел на Лину.
— Ты не каэл! — почти прокричал Лант и кинулся в сторону. — Ты не можешь быть каэлом и прекрати молоть ерунду! Ты знаешь, кто такие каэлы?! Это убийцы, предатели, жестокие…
— Твари и ублюдки. — Закончил за него Мэроу и было что-то такое в его голосе, что заставило Ланта замолчать. Тяжело дыша, скрывая нарастающую внутри бурю, Мэроу проговорил. — Они убивают всех без разбору. Просто потому, что любят убивать. Они калечат детей, вырывают глаза старухам и душат невест на выданье.
— Прекрати!
— Они снова начали рождаться. Они — великое зло, от которого нужно избавиться, дабы мир не захлебнулся невинной кровью!
— Хватит!
— У них белая кожа и горящие глаза.
Молча стоящая в стороне Лина побледнела.
— Я сказал прекрати! — взметнувшийся непонятно откуда ветер окружил Мэроу, заглушив его слова. Трава пригнулась к земле и волосы застилали взгляд. Лина, с трудом устояв на ногах, отступила, в то время как Мэроу остался стоять на месте. И тот ветер, что окружал всех их, порождённый Лантом, чья грудь то вздымалась, то опадала — отступил. Растворился. Повинуясь теперь заставившей его уйти иной силе.
— Это так, — Мэроу заговорил негромко, и в то же время успокаивающе.
Лант на миг отвернулся, всё ещё не желая верить, и уставился в траву. Поднял взгляд и обернулся к другу. Злость сменилась страхом перед правдой.
— Ты, — просто сказал он, — не можешь быть каэлом, Мэроу. — И в голосе, натянутой стрелой зазвенела угасающая надежда. И замолчал.
Все трое молчали.
— Кто тогда я? Почему я так выгляжу и почему могу то, чего никогда не мог? Почему тогда я скрываю лицо под капюшоном и все мы знаем — так будет и дальше. Каэл, — страшное слово сорвалось с губ, чуть не вызвав улыбку.
— Я уже говорил тебе, я не знаю, но как только мы доберёмся до Брасьена… маги скажут тебе… — Лант остановился не в силах соврать другу.
— Они скажут мне, кто я.
— Они тебе этого не скажут, — Лина решительно подошла к Мэроу. — Даже если ты каэл. Мне всё равно, какие они в большинстве своём. Я знаю тебя и знаю — ты не станешь делать о чём говорят люди.
— Откуда? — Мэроу горько усмехнулся.
— Я знаю, — так тихо заговорила Лина, так что Лант не мог слышать их. — Потому, что любой илий, выбирая друга, до конца жизни остаётся преданным ему. Потому что илии, выбирая друга, знают его. И будь ты хоть трижды каэлом, я в тебя верю.
— Ты говорила… невозможно понять… люди меняются день ото дня.
Он отвернулся, а она взяла его лицо в ладони и повернула к себе.
— Я знаю.
— Как же то, что я такое? Как же Морк Великий и все ему подобные… что они делали?
— Если ты и в самом деле каэл, значит и среди них есть кто не станет творить зло. Мне всё равно, что они говорят, я вижу правду. — Говорила она вполголоса. — Если бы только вы, люди, могли видеть очевидные истины.
— А если это вы, илии, живёте слишком высоко в небе, чтобы разбираться в творящемся на земле.
— Все мы один мир, Мэроу.
Он посмотрел на Ланта. Тот молча стоял в стороне и наблюдал за ними всё с тем же суровым и потемневшим лицом. Ещё миг назад Лант смотрел на друга и только теперь увидел другое, незнакомое и сложное. Не мог он и проникнуть мысли, не мог ощутить отголосок чувств. Мэроу был закрыт и недосягаем. И вокруг как будто собиралась непреодолимая глухота.
Но нет, его друг не мог быть каэлом! Мэроу не мог быть тем, кого ненавидел и боялся весь мир. Лант знал его. Знал так давно, что и всё остальное подчас не имело значения.
— Мы разберёмся с этим, — твёрдо проговорил Лант. — И я сделаю всё, чтобы узнать правду. Обещаю. Но если ты каэл… — слова тяжело слетали с губ. — Тебе нужно во что бы то ни стало добраться до Брасьена. Мы поговорим с магами и узнаем!..
— И что тогда будет! — резко вскинувшись, Мэроу сделал несколько стремительных шагов к другу. — Ты знаешь как всё обернётся если я попаду под надзор к магам?! Ты понимаешь, почему тебя взяли к ним?!
— Что?..
— Подумай, Лант, хорошо подумай. — Жестоко обронил Мэроу. — Они: Таламон, Тиена, Марин, они не могли не знать, кто я. — Вся злая обида, весь гнев и вся сила не прощения слились в нём. — Они, сильнейшие из сильнейших, как они не могли знать?
— Говори. — Затаив дыхание, сказал Лант.
— И всё это время пока я был там. Боялись, не отпускали и, увидев меня тогда в деревне она атаковала, испугавшись. Она увидела каэла, который вырвался от сдерживающей силы, ужаснулась и потому напала на меня. Не на тебя, Лант. Тебя Тиена просто пыталась отстранить. Меня она тогда хотела остановить. И пока растили, боялись… каждый день, всегда… Даже когда улыбались. — Слова давались ему с трудом. — Вся моя жизнь, всё, что они говорили… все их слова были только для того, чтобы не дать каэлу набрать силы. Всё ложь, всё обман. Они меня боялись!
