— Ты хочешь убить меня? Забыв все, что я для тебя сделал. Забыв о своих чувствах?
— Я тебя не люблю, и никогда не любила. Забудь обо мне и мой поцелуй. Я тоже постараюсь забыть тебя. Но ты прав. Я в долгу перед тобой. — Из лагеря слышался шум. К воротам приближались люди. — И я отдам тебе свой долг.
— Можно поскорей, я тороплюсь, — улыбнулся воин, оставаясь неподвижным.
— Вы трижды спасли мне жизнь. Я не могу отплатить вам тем же, но сделаю то, что могу. Вы можете идти, но я вам больше ничего не должна.
— Справедливо. Дважды вы поблагодарили меня. Так что вы были обязаны мне только за одно спасение. Я бы не сказал, что они равнозначны. Но мне не хотелось бы убивать вас, так что останемся почти друзьями.
Девушка отошла в сторону, давая ему убежать. Из-за шатров уже показался Лео и его люди, кое-кто начал стрелять, но Лео запретил им, боясь попасть в Катрин. Принцесса понимала, что черный эльф всё равно не успеет скрыться. Так она больше не была обязана ему и не предавала своих людей. Черный воин в последний раз улыбнулся кончиками губ княжне и высоко подпрыгнув, завертелся на месте. Он быстро облачился в черного ворона и паря над землей вылетел за повозки, окружающие лагерь. Катрин стояла в изумлении, увидев огромную магическую силу, которой обладал этот темный воин. Даже она не могла превращаться в других существ. Это не она спала его жизнь. А он снова пожалел ее. Лео выстрелил из пистолета в след птице, но промахнулся. Выругавшись, граф неодобрительно посмотрел на княжну. Потом ничего не говоря, направился к Императору, доложить о поимке заговорщиков и бегстве самого главного врага.
Вожди ополчения были пойманы. Ополченцы успокоены. Армия вновь была готова к бою. Катрин было стыдно за свою слабость, за свои мыли. Но как не странно ей стало намного легче от того что этот человек покинул ее. Она снова стала свободна. Лео все понял. Ему рассказали о поцелуе у пруда, о том, как этот враг не раз спасал жизнь княжне. Ему это было неприятно, но он ничего не говорил княжне, боясь задеть ее чувства. Слова темного рыцаря, черной кошкой заползли в мысли Катрин. Он выполнил свою миссию. Предназначенье, которое определили темные эльфы для этого мира, все равно сбудется, не смотря на то, что этот план провалился. Чего они хотят?
Темный эльф, летел огромной черной птицей над облаками. От лагеря его отделили десятки верст. Никто не мог помешать ему. У него осталось еще одна обязанность — поговорить с госпожой. Нужно понять, что она решила, и чего хочет эта непостижимая женщина. Ведьмы слишком сложны, чтобы доверять им. А предназначенье требует слаженных действий и продуманного плана.
Он, размышляя о том, что произошло. Он пытался понять, почему он спасал эту девушку, почему он не убил ее, когда мог. Немного поразмыслив, он понял, что несмотря ни на что, он остается воином, который не может оставить в беде девушку, если на то нет особой необходимости. А ее не было. Когда она пришла в лагерь, ее смерть уже ничего не могла уже изменить. Мятеж все равно был бы провален. Он не должен был спасать ее раньше, и тогда бы всё получилось. Но он спас, значит, так велела судьба. Он ни когда не убивал, если этого можно было избежать. Только предназначение выбирает путь каждого. Как странно. Любой мужчина, увидев эту красавицу, воспылал бы к ней чувствами, а я безразличен. Даже страсть не вспыхнула в его сердце. Жить без чувств — вот мое предназначенье. Путь воина, идущего через тень, чтобы втайне от всех управлять эти миром. Да, оно того стоит. Власть над ними самое сладкое чувство, которое может испытать темный эльф.
Птица летела на Запад, всматриваясь в поля и леса Империи. Люди суетились у своих обиталищ, даже не представляя, что их скоро сожгут. Такова их судьба, и они сами толкают себя на это. Они ненавидят своего господина, мечтая об идеальном государе. Но идеалов не бывает. На место одному, может прийти правитель, еще страшнее и безжалостней. И все будет куда страшнее.
Антверпен сиял от солнечного света. Пожары уже потушили или они потухли сами собой. Трупы уже начали убирать, но их было так много, что все убрать ещё не успели. Народ, снова притих, после радости охватившей после отражения натиска врага. Люди попрятались по своим норам и с опаской смотрели за проходящими путниками. Зараза уже начала проходить, но кое-где еще встречались заболевшие. Двое всадников мчались по заваленным мусором и трупами улицам города. Они направлялись к оружейной, чтобы поговорить со стражником, который разрешил раздачу оружия. Марус и Астен весело разговаривали, не обращая внимания на следы войны. Они были воинами и привыкли ко всем ужасам, что подстерегали их на пути. Храмовник уже помолился за усопших, более он ничего не мог для них сделать. Но он мог попытаться спасти тех, кого еще можно было спасти, чтобы не допустить несправедливости. Воины добрались до площади. Повсюду валялись горы трупов, утыканные стрелами и дротиками. Оружейная была частично разрушена, и найти в этом беспорядке одного человека, было почти невозможно. Когда Марус и Астен подъехали поближе, то увидели отряд рыцарей Белого тигра, во главе с самим графом Паленом. Он был не весел, как будто только что потерял своего друга. Магистр пронзительно посмотрел на прибывших воинов. Он очень уважал рыцарей Голубого дракона, потому попытался принять как можно более дружелюбный вид. Воины спешились и подошли к графу. Несколько рыцарей ордена преградили путь пришедшим, но магистр знаком приказал пропустить их.
— Ваше сиятельство, мы рады приветствовать вас.
— И вам мое почтение.
— Что здесь произошло? — поинтересовался Марус.
— Здесь был бой. Сектанты напали на оружейную, а потом на моих рыцарей. Многих убили. Эти предатели не просто взялись за оружие против нас. Их кто-то готовил. Они отлично сражались. Нам удалось захватить нескольких. Но они ничего пока не говорят.
Астен прошелся меж трупов, внимательно рассматривая тела и горы мусора. Вдруг меж трупов, он увидел небольшую бриллиантовую брошь, с изображенным на ней гербом Антверпена. Не заметно для окружающих, рыцарь поднял украшение и сунул его себе в карман. Он видел уже, где то это украшение, но пока не мог вспомнить где. Астен прошел дальше к воротам, и увидел прибитого к двери человека. Его тело было ужасно изуродовано, кишки валялись у ног. Его долго пытали, прежде чем умертвить. Астен подозвал Маруса посмотреть на это страшное зрелище. Храмовник подошел ближе, но сразу отпрянул назад, прикрыв лицо платком. Пален тоже подошел к рыцарям, брезгливо рассматривая умершего.
— Кто этот бедолага? Похоже они имели с ним личные счеты, — произнес граф Пален.
