— Может, выпьешь, добрый молодец? — Он вновь решил поиздеваться над Лагемом и предложил ему остатки зелья.
— Сам пей! — пробормотал тот.
Вертопрах злился на себя за то, что язвительность Белозора выбивает его из равновесия и на то, что он не имел понятия как реагировать на подобные выпады. Огрызаться или хмуро молчать?
— Неужто не желаешь посмотреть на убийцу? Боишься, да? — осведомился маг.
— А я посмотрю! И желательно в тот момент, когда он будет обгладывать твои кости! — уязвленный Вертопрах поспешил исчезнуть из поля зрения Белозора.
"Он будет обгладывать"! — передразнил Лагема пленник. — Почем ты знаешь "он" это или "она"? А может, вообще "оно".
Глубоким вечером, отдохнувший и бодрый пленник приступил к осуществлению своего плана. И все что требовалось от него на данный момент — это притвориться спящим.
Яркий лунный свет лился на вершину горы. Вершина тускло поблескивала на фоне звездного неба и выглядела такой же печальной, как ее соседка луна. Теплая ночь была настолько тихой, что грозящая опасность казалась сильно преувеличенной, если вообще не придуманной. Пленник усмехнулся, вспомнив, что в это время на рекоставные земли приходят первые заморозки. Как же ему хотелось очутиться среди снежных россыпей и никогда больше не вдыхать этот наполненный запахом прелой травы чужой воздух. Воздух, который казался горьким, потому что здесь маг являлся всего лишь беспомощным пленником.
"А впрочем, что мне угрозы старого хрыча Караггана? — подумал Северин. — Как-нибудь выкручусь и вернусь. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, получиться ли из моей ученицы что-нибудь путное!"
Приобретшие свободный полет мысли воплощались в причудливые образы: резвая лента реки, распустившиеся кувшинки, отпечатки лошадиных копыт на пыльной дороге, тихие голоса…
Маг вырвался из омута сновидений, потер глаза и на всякий случай отхлебнул из фляги зелья. Зелье было все еще теплым, но после первого же глотка создалось впечатление будто он проглотил кусок льда. На какое-то мгновение сон навалился с удвоенной силой, а после, сдался и отступил. Осмотревшись, Белозор с мрачным торжеством отметил, что все бандиты спят. А вскоре он почувствовал источник стихийной магии… Странное дело! Как действовать, когда не знаешь, откуда ждать нападения? Просто сидеть и смиренно дожидаться своей участи или предавшись панике бежать от проклятого места со всех ног?
"Лешего мать! С этими напульсниками, не очень-то побегаешь! — думал пленник, всматриваясь в сторону, ведущую к подножью горы. — Добежать до лодки и… Леший! Медноволосый все равно найдет меня!.. Проклятые напульсники!"
В том, что в эту ночь ему сопутствует несказанное везение, маг убедился тогда, когда совершенно случайно заметил блеск луны, отраженный в хищных глазах затаившегося меж валунов зверя.
"Двоедушник!" — Белозор бесшумно огибал груду камней, намереваясь подойти к зверю с тыла.
Все бы ничего, если бы он не наткнулся на останки Изеча и от неожиданности не выронил из рук флягу с зельем. Фляга с глухим стуком приземлилась на камни, а затем послышался рык привлеченного этим звуком двоедушника. Через пару мгновений на Белозора мчался похожий на огромного волка зверь.
Пленник обогнул валун и побежал по направлению магического круга, в котором спал Вертопрах. Издающий кровожадное рычание преследователь бросился следом. Возле самого круга маг по щиколотки увяз в глубокой луже, похожей на маленькое болотце и упал. В глазах странно потемнело, в голове загудело, со стороны послышались крики и рев, от которого даже обладателям крепких нервов, стало бы не по себе.
Пришедший в себя Северин увидел как зверь, довольно удачно избегая боевых сфер, мчится в сторону Вертопраха. Амулет приспешника засветился ярче прежнего, и ночь наполнилась всполохами бледно-зеленых магических лучей. Пленник дотронулся до саднящего затылка и провел по мокрым от крови волосам.
"Кажется не смертельно. Немного распорота кожа. Жить можно", — облегченно подумал он.
Впрочем, в данный момент его интересовала не серьезность раны, а исход представшего перед глазами поединка. Глаза верткого зверя разгорались тем ярче, чем ближе он подбирался к Лагему. Стряхнувшие с себя чары сна, наемники сбились в кучу и ощетинились выставленными перед собой мечами. Маг подумал, что издали они напоминают гигантского ежа. Бандиты радели за Лагема и даже кричали ему какие-то подбадривающие слова, а Северин надеялся на то, что победа достанется необычному зверю.
"Глупец! — думал пленник. — Двоедушника не проймешь такой примитивной магией! Скорее ты выдохнешься, чем он! Здесь нужен классический подход".
Метнув последний луч, Вертопрах прошептал заклинание и на раз переместился в ощетинившийся круг своей охраны. После этой манипуляции наиболее выгодной жертвой для почуявшего запах крови зверя вновь стал Белозор. Когда зверь совершил мощный прыжок, то пленник, выставив перед собой меч, постарался поднырнуть под брюхо двоедушника. Мощная туша придавила Северина к земле с такой силой, что он даже сосчитал спиной все встретившиеся на его пути камни — от средних до самых мелких. Маг собрался с силами и отпихнул от себя тяжелую, рычащую, но уже малоподвижную зверюгу. Рука пленника зажимала рукоять меча, со сломанным у основания лезвием. Невзирая на саднящую спину и на то, что каждый его шаг отзывается болью в крестце, маг подошел к затихшему зверю.
— Так вот как выглядит двоедушник! — Через пару секунд к нему присоединился немного раздосадованный исходом схватки Лагем.
— Двоедушник с секретом, — поправил пленник.
— Каким еще секретом?
— Стихийный маг.
— Не ври мне! Стихийный маг не может быть двоедушником!
— А ты когда-нибудь слышал о проклятьях? — пленник пощупал неприятно пульсирующий затылок и поморщился.
— Да понял я, понял! — отмахнулся Лагем и тут же задался другим вопросом: — А что если он маг десятого уровня?
— Если бы он был сильным магом, ты не справился бы с ним, а уж тем более я — лишенный моих боевых заклинаний. Говорю же — убьешь существо, в которое перекидывается душа, и можешь жить спокойно. Ну это как… разновидность оборотней. Удивляюсь твоему невежеству! Карагган явно поленился расширить твой кругозор.
— У него и без того много дел! — Вертопрах презрительно фыркнул и направился к застывшим в напряжении бандитам. Они явно опасались того, что зверюга восстанет из мертвых.
— Ну, что, гадость моя, — Северин присел на корточки возле поверженного зверя и щелкнул его по фиолетовому носу, — теперь дядя Белозор может спать спокойно?
