Старуха, назвавшая себя Видуньей, повернула голову вбок и стала шептать что-то стоящей справа от нее Ведунье. Та покивала и, не прекращая слушать сестру, зашептала в свою очередь, в ухо Вещунье. Так продолжалось некоторое время, потом старухи одновременно замолчали и разомкнули круг.
Вещунья повернулась к ожидающим ответа магам.
— Та старая песня все поведала, как было. Людская память за годы все меняет и приукрашивает, иногда забывая истину… Моя сестра, Видунья, увидела. Но образы мимолетны и не языком смертных их объяснять. Моя сестра Ведунья смогла понять их, проникнуть в суть видения и слабых отголосков. Она сказала мне, а уж я смогу ответить вам словами, что будут вам понятны. Мы нашли потомка. В ее жилах течет достаточно крови Девы. — Она посмотрела на ярла. — Вели привести Тину.
Хрогарт поднялся и направился к выходу, а Вещунья обратилась к Тео:
— Теперь твой черед.
Магичка встала, закатала рукав, взяла протянутый Дереком нож…
— Не этой крови. Другой.
Рик внезапно даже для самого себя ужасно покраснел. Тео и Вещунья обменялись долгими взглядами, затем Серая пожала плечами и ответила:
— Хорошо. Но не здесь.
— Конечно, нет, — усмехнулась старуха. — Мы будем ждать тебя в лесу, если идти на восток от главных ворот.
Тео накинула шубу, взяла кинжал и буркнув: «Я на кухню», ушла. Старухи тоже оставили мужчин, не попрощавшись.
— Кхм. Предлагаю еще выпить. Тут где-то была премилая девушка с вином… — стараясь, чтобы голос звучал ровно, сказал бард.
Гринер, заметив, что Рик смущен, хотел было спросить, отчего тот покраснел, но понял сам, и у него у самого уши запылали. Бард подумал, что у Тео потребовали женскую кровь… Рик не знал, да и откуда ему было, что много лет назад трансформация Тео пошла не так, как надо, и оставила ее бесплодной, навсегда лишив ежемесячного кроветворения… А Гринер знал, Тео как-то упоминала об этом, когда речь зашла о семьях магов. И потому юноше в голову первым делом пришло не это. Он был уверен, что его предположение верно, к тому же, Тео сначала направилась на кухню…
«Им нужна кровь дракона?» — спросил он Дерека.
«Да», — подтвердил маг.
— Я позову ту девушку, — Гринер вскочил. — Может, и перекусить заодно попросить у нее? Это не будет невежливо?
— Нормально, — одобрил Дерек.
Для гостей накрыли стол и к самому началу трапезы вернулся ярл. Две женщины средних лет привели под руки старушку, рядом с которой провидицы казались всего лишь слегка перевалившими за «возраст опыта».
— Это она — потомок? — ошарашено спросил Рик, забыв о приличиях.
— Это Тина, — ярл присел рядом с Гринером. — Она именно та, на кого указали Старухи.
На лице барда явственно читалось: «Хоть бы она не померла прежде, чем мы довезем ее до нужного места…». Дерек, куда более невозмутимый, встал, вежливо поклонился старушке и спросил, не слишком трудным ли для нее будет путешествие верхом, даже если он посадит ее впереди себя? Старушка сипло захихикала и махнула тоненькой рукой, мол, не беспокойся, сынок.
Рик решил отложить все удивления на потом, и не прогадал. Когда вернулась посмурневшая Тео и предложила выезжать немедленно, все оделись и вышли во двор; Дерек, вскочив в седло, кивнул Гринеру, чтобы тот подсадил дряхлую женщину… Старушка довольно резво вскарабкалась в седло позади мага, обхватила его за пояс и довольно охнула:
— Ну вот, в кои-то веки в обнимку с молодчиком поеду!
Рик торопливо прикрыл рот. Гринер подумал, что, если маги все же стареют, лет через пятьсот Тео будет выглядеть и вести себя примерно так же… Ярл усмехнулся в усы, похлопал коня Дерека по крупу, наказав беречь «почтенную Тину, прабабушку многих славных воинов», и пожелал всем удачи в пути и свершениях.
Маги и бард снова направились в сторону ущелья, только теперь уже в сопровождении старой Тины, которая подшучивала над недоверчиво посматривающим на нее Риком. Похвалила его за песни, вспомнила по пути еще парочку местных и напела, только когда он обещался запомнить на слух с первого раза.
К середине дня они, двигаясь бодрой рысью, достигли холма, за которым вставали горы и виднелось рассекающее их надвое ущелье Кон-Глайс. Тео все же удалось встрять в песенный обмен опытом между Риком и старушкой и объяснить ей, зачем, собственно, они направились сюда и что от нее требуется. Тина к истории Снежного воина отнеслась с сочувствием.
— Бедняга… — она покачала головой. — Столько зим стоять тут, ни тепла, ни друзей, ни любови настоящей… Отпустить его, говорите, надо? Спусти-ка меня, милок…
Она прошла чуть вперед, и ничуть не испугалась, когда прямо перед ней из снежинок, взметаемых из ниоткуда взявшимся ветром, стала складываться огромная фигура на коне. Подождала, пока Всадник возникнет целиком и повернет к ней холодное, белое лицо.
— Поклон тебе, Воин снежный, — сказала Тина, кланяясь хоть и не низко, чего ей не позволял возраст, но с душой. — Узнаешь ли ты во мне далекую дочь дочери той, что поставила тебя здесь сторожить вход в ущелье?
Тео затаила дыхание.
— Узнаю, — сказал Воин.
— Знаю я о беде, постигшей тебя, и о крови безвинной, что пролил ты по неведению. Я освобождаю тебя от клятвы твоей, от вины и от долга.
Старушка добавила фразу на местном наречии. С минуту Воин молча сидел на своем ледяном коне, недвижимый, словно прислушивался к чему-то, недоступному обычному человеческому уху. Потом глубоко и облегченно вздохнул.
— Конец моей страже, — сказал он. — Благодарю тебя, Тина, дочь Эльды, дочери Хельги, дочери Тины, дочери Майры.
Раздался мелодичный хрустальный звон и Всадник в один миг осыпался осколками к ногам старушки.
— Ура, — прошептал Рик.
Гринер огляделся.
— И все? — спросил он у Тео. Та взглядом посовещалась с Дереком, кивнула.
— Все. Мы можем ехать.
Они с Черным еще в пути договорились, что, если ничего не выйдет, попытаются прорваться, предварительно отослав старушку и барда. Тео была рада тому, что силу применять не пришлось, тем более что в исходе она уверена не была.
— Спасибо, айя Тина, — Тео обратилась к старушке с уважительной приставкой, означавшей «Мудрая». Та засмеялась:
— Ой, ну какая же я мудрая… Не лучше других. Но сыновей и внуков вырастила хороших, а правнука моего ты знаешь, ты ему сестра.
Тео улыбнулась.
— Ольвар? Ярл не говорил.
— А и не должен был. Я говорю. Ты ему жизнь спасла, Ольвару, и даже если б понадобилось костьми тут лечь, чтобы духа древнего отпустить, я б легла.
— А я никогда такого бы от Вас не потребовала, — ответила Тео. — Всему своя цена, и глуп тот, кто ставит цель превыше любых средств.
