Владимир Пекальчук - Живые и мертвые

– Смотрите! – закричал Рольф ан Кранмер. – Там, на западе!

Король повернул голову в указанном направлении и увидел вдалеке несущуюся во весь опор кавалерию с тяжеловооруженными рыцарями в первых рядах и обычной кавалерией в следующих.

– Да их по меньшей мере четыре сотни, – упавшим голосом произнес сэр Келстагт.

Над стремительно наступающей конницей развевались на ветру вымпелы Анкилора, Корстейма и нескольких северо-западных баронств поменьше.

Тааркэйд оглянулся в поисках своей лошади и не нашел ее.

– Кто-нибудь, поймайте мне коня, – сказал он и подобрал с земли первый попавшийся меч.

– Вы не можете сражаться в таком состоянии! – возразил Рольф.

– Сражаться – нет, но умереть предпочитаю верхом, а не под копытами. Мы проиграли, господа. Это была славная битва, но слишком уж неравная, друг мой.

В этот момент рядом со знаменем Анкилора поднялось и забилось на ветру еще одно знамя, и Тааркэйд с удивлением понял, что это знамя – его собственное, оранжевое знамя с золотой короной Эренгарда.

– Это же Зилан! – крикнул кто-то.

На полном скаку кавалерийский отряд врезался в тыл наседающих на гвардию войск.

– Вот уж вовремя так вовремя, – обронил Келстагт.

Сокрушительный стальной кулак тяжелой кавалерии разгромил пехоту, потрепанную в бою с гвардейцами, буквально в одну минуту: зажатые в клещи, солдаты противника просто бросились наутек, кто куда мог. После чего отряд Зилана разделился, подоспев на выручку Ремзинам.

Когда Тааркэйд оказался наконец в седле, он заметил, что правый фланг да Чантавара тоже наголову разбит и солдаты спасаются паническим бегством от бушующей огненной бури.

– Великие боги! – воскликнул король. – Да ведь мы же победили!

Появление неожиданной подмоги решительно склонило чашу весов в пользу Тааркэйда и Леннары. Войска западных баронов, окруженные с фланга дварфами и с тыла – рыцарской кавалерией, очень быстро начали разбегаться или сдаваться, после чего Тааркэйд приказал Гаринаксу вновь начать стрелять по войскам графа Чантавара. Однако тот, видя, что надежды больше нет, спешно покинул поле боя вместе с несколькими заправилами Совета Благородных, и ни Тааркэйду, ни Леннаре больше не довелось никогда о них услыхать. Многие крупные феодалы, как выяснилось позже, покинули страну в течение суток-двух после битвы, предпочтя плахе жизнь в безвестности, и тот факт, что их семьи тоже очень быстро исчезли, доказал, что победа короля и королевы была в общем-то не такой уж невероятной, раз враги спланировали бегство наперед.

Тааркэйд первым делом отыскал жену, и они обнялись, стоя на залитой кровью траве между гор трупов.

– Я боялась, что больше не увижу тебя, – тихо сказала Леннара и коснулась платком виска мужа, стирая запекшуюся кровь.

– Я тоже этого боялся, – вздохнул Тааркэйд.

Позади королевы устало оперся на окровавленную алебарду бессловесный дроу в закрытом шлеме, старый генерал отдавал приказания, пытаясь перегруппировать войска, чтобы увести их на отдых, следом появились люди младшего Ремзина, чтобы оказать помощь раненым. Потрепанное и поредевшее войско начинало зализывать раны после жестокого сражения, а командиры стали собираться возле монархов.

Одними из первых появились Тарг ан Фаэнвит и сэр Зилан, следом за которыми шествовали барон Корстеймский и еще два десятка баронов помельче и баронетов, а чуть поодаль за ними собралась толпа мелких или вовсе безземельных рыцарей, еще дальше начали спешиваться конные солдаты, которых привели с собой дворяне.

– Мое почтение, ваши величества! – галантно поклонился ан Фаэнвит. – Кажется, мы подоспели вовремя!

– Даже слишком вовремя, – сухо отозвался король, – еще немного, и опоздали бы.

– Просто нам по пути сюда пришлось подраться, – скромно пояснил сэр Зилан, – если бы не это обстоятельство, мы подоспели бы аккурат к началу…

– Все было несколько… сложновато для простых сборов на войну. Для начала я осторожно выяснил, кто из моих соседей на вашей стороне… потом убеждал колеблющихся… потом решал еще кое-какие внутренние неурядицы… Потом организовал сборы. В итоге, с учетом того, что у нас не было неоспоримого лидера, мы несколько промедлили и, чтобы не опоздать, отправились вперед объединенным кавалерийским отрядом, по дороге повстречали сэра Зилана, а потом еще одного графа, который, в отличие от нас, спешил на помощь да Чантавару. Так что, ваши величества, титул графа Саринкса вы можете считать вакантным.

– Сколько у вас пехоты? – прервала словоизлияния барона Леннара.

– Тысяч восемь.

В этот момент появилась группа эльфов во главе с иерархами.

– А это еще кто такие?! – опешил ан Фаэнвит.

– Барон Вилонский и баронесса Анкилорская, – представился Саннэвайр и добавил: – И впредь стоит быть повежливее – вроде бы в Эренгарде дуэли окончательно не запретили, а если вспомнить, что традиции людей не запрещают использование на дуэлях магии, хамство становится крайне опасным занятием.

На лице ан Фаэнвита заиграли желваки.

– Надо же, что-то с памятью моей стало! – притворно беспечно сказал он. – До сего часа я был уверен, что барон Анкилорский – это я.

– Это ошибка, – спокойно сказал король, – притом допущенная лет эдак сто назад. Как-то так вышло, что люди из достойных семейств несколько поколений подряд владеют маленькими баронствами, в то время как графства, деньги, силу и власть стяжали, скажем прямо, предатели и изменники. Анкилор потребовали себе эльфы, потому что он у окраин их лесов. А вас, сэр Фаэнвит, мы хотим видеть где-то поближе к столице. Там, знаете ли, нынче много освободившихся графств.

Рыцарь буквально расцвел, несмотря на все попытки сохранить бесстрастное лицо, и уже открыл было рот, чтобы поблагодарить монархов за повышение, когда позади Тааркэйда внезапно появилась Тальдира.

– У тебя есть кое-что мое, – ледяным тоном и без предисловий сказала она.

Зилан, Фаэнвит и стоящие за ними рыцари на несколько секунд утратили дар речи от такой дерзости, но король спокойно полез в карман и достал сложенный кусок пергамента:

– Это?

Княжна молча взяла у него лист, убедилась, что это та самая страница, которую показывал ей Зерван, и испепелила усилием воли, затем круто развернулась и пошла восвояси.

Король повернулся к рыцарям:

– Прошу прощения, господа. Я ненадолго отлучусь по делам.

– Каким делам? – тихо спросила Леннара.

– Дуэль между сама знаешь кем и Тальдирой. Он пригласил меня быть свидетелем.