– Готов, – удовлетворенно кивнула Гончая, сминая в кулаке кроваво красную капельку амулета.
– Ты что сделал?!!! – одновременно вскрикнули Сартас, Корвин и Маликон.
– Что надо, то и сделал. Я, знаете ли, не люблю Темных. А этот конкретный эльф меня сильно огорчил.
– Белик! – простонал Линнувиэль, в ужасе схватившись за голову.
– А как я должен был поступить? Стоять и смотреть, как он оздоравливается за наш счет?!
– Он же не делал этого! Он поклялся!
– Ну и что? – пожала плечами Гончая, брезгливо отбрасывая искореженную фитюльку. – Сейчас такое время, что даже эльфы врут направо и налево – эффект социальной адаптации, однако. Люди, гномы… вокруг так много гадов и сволочей, что вы тоже не остались в стороне. Вот скажи мне, Иттираэль, я прав? Интересно, сколько лет ты помогал этому интригану спокойно жить, а?
– Двадцать, – благоразумно отступил от нее Старший Хранитель.
– Как трогательно. Неужели даже ты не был в курсе его грандиозных планов?
– Нет, – бестрепетно кивнул эльф. – Он меня во многое не посвящал.
– Вот видишь, Линни! Я ж говорил, что даже эльфы теперь безбожно врут! Да еще какие! – торжествующе кивнула Белка. – Теперь и самые благородные научились искусно заговаривать зубы, прикидываясь белыми овечками. Да так, что от правды почти не отличишь. Только не вышло у него, не получилось перебить всех наследников Изиара в один день себе на благо. Как не получилось это когда-то у самого Изиара. А знаешь, почему это произошло, мой ушастый друг?
Линнувиэль обескуражено покачал головой, не в силах поверить, что Владыка Тирриниэль мог поступиться законами чести и Рода. Что он мог предать свой народ, свой Дом и свой Лес. Предать даже сына и внука, которых только что едва не убил. Всех их предать, до одного. И ради чего?! Почему пошел на такой страшный грех?!
– Потому, растерянный ты мой, – тонко улыбнулась Гончая. – Что меня очень трудно обмануть. Помнишь? Вижу, что да. Тогда, наверное, ты помнишь и вопрос, который я задал тебе накануне?
Маг непонимающе кивнул и растеряно поднял взгляд от безучастного лица Владыки Л'аэртэ, который после разоблачения потерял, казалось, всякую волю к сопротивлению. Он сидел в той же позе, что оставила его Белка. Такой же равнодушный ко всему, убитый, неподвижный и почти неживой. Из него будто душу вынули и бросили на алтарь чужого бога. Сердце вырезали из груди. И только тусклый блеск в зеленых глазах еще доказывал, что царственный эльф пока жив. Хотя нет, теперь в глазах своего народа он больше не был правителем. Предатель, вот как вернее. Гнусный предатель и продавец душ, от которого даже высокомерные Темные сейчас отвернулись. Сын, внук, разочарованно вздохнувшая Милле… абсолютно все. И это было много страшнее, чем недавняя смерть.
– Так что ты решил, Линнувиэль – Младший Хранитель Знаний и доверенное лицо своего Владыки? – необычайно серьезно спросила Белка, пристально глядя в его глаза. – Что ты выбрал, эльф? На чью сторону встанешь?
– На твою, конечно, – невесело усмехнулся он. – Конечно, на твою и твоего лорда. Разве не ясно? Или у меня есть другой выбор?
– Выбор есть всегда, – прошептала она, незаметно подобравшись. – Особенно тогда, когда мы разрываем кровные узы. Это очень нелегко, но… чтобы полностью увериться, постарайся вспомнить все, что с тобой было. Кто и зачем отправлял тебя в Серые Пределы. Что было сказано в этом зале двадцать лет назад, когда случился первый за девять тысяч лет Большой Совет, а ты неожиданно получал свой сан. Вспомни, по какой причине с нами была Мирена. Как мы шли вместе этот путь. Как "ласково" нас встретили в Чертогах, как вы долго терпели нас рядом. Как умирал в первый раз твой Владыка, напрочь позабыв о своем народе, долге и том, что его Уход неизменно уничтожит нас. Подумай, мог ли он сделать это по своей воле. Вспомни, для чего все это создавалось. Вспомни то, что знаешь о своем Доме и Роде. Подумай хорошенько, правильно ли ты понимал Хроники, и еще… не жалей о том, что Таррэн остался без сил – магия, как известно, не исчезает бесследно. Если она ушла, значит, кому-то другому вскоре повезет ее найти. Ты понимаешь меня, Хранитель?
Линнувиэль вздрогнул одновременно с Таррэном и Аттарисом. Ошарашено поднял взгляд, пробежался по множеству непонимающих лиц. Нашел в толпе фигуру старшего брата, который справедливо опасался маленькой Гончей и ее друзей, а потому до сих пор отступал от нее куда-то вглубь. Младший Хранитель обернулся на бледного до синевы повелителя, сидевшего с отрешенным видом у него под ногами, и… совершенно беспрепятственно снял с его левой руки родовой перстень.
– Да, – безжизненно уронил он в пустоту. – Думаю, я тебя понял.
Белка, знаком отогнав своих кошек подальше, с легкой усмешкой взглянула на Иттираэля.
– А ты?
– Что? – насторожился маг.
– Ты хоть чему-то научился за свои девятьсот лет?
– Например?
– Ну… – она плавно сдвинулась в сторону, исподлобья изучая его обеспокоенное лицо. – Тому, что не стоит недооценивать противника. Даже если он мал ростом или не достиг совершеннолетия. Тому, что планы не всегда реализуются так, как мы того хотим, и даже самые близкие люди порой не оправдывают наших надежд. Ты ведь опытный маг, отличный политик и замечательный стратег. Владыка очень тобой доволен, тебя уважают, побаиваются, внимательно прислушиваются. Старший Хранитель Знаний… как звучит, да? А ведь тебя хорошо знают и за пределами Леса. У Светлых, например. У тех же гномов. Причем, о-о-очень давно.
– К чему ты клонишь?
– Просто хочу сказать, что даже лучшие из лучших порой совершают глупые ошибки. Ты со мной согласен, эльф?
– Да. Идеальных даже среди нас не существует, – настороженно отозвался Иттираэль, все еще не понимая, что от него хочет этот опасный смертный.
– Конечно, нет, – мурлыкнула она. – Как нет среди вас и абсолютно незаменимых. Зато все мы стремимся к совершенству, желаем достичь гораздо большего, чем имеем на данный момент. Одному хочется денег, другому нравится жена соседа, третий отыскивает способ, как сгноить недоброжелателя в застенках Города Нищих, а четвертому нужна самая малость – всего лишь наш славный, чистый и почти беззащитный мир. Верно, Иттираэль?
Старший Хранитель отступил к противоположной стене.
– Зачем мне весь мир?
– Не знаю. А сам как думаешь? – вкрадчиво спросила она, медленно обходя его по дуге. – Неужели не надоело все время быть на вторых ролях? Никогда не хотелось чего-то большего? Власти? Крови? Чужих смертей во славу себя, любимого? Не хотелось испытать экстаза от чувства абсолютной вседозволенности? Когда знаешь, что все вокруг принадлежит только тебе, тебе будут бить поклоны, с радостью исполнять любые желания, пресмыкаться и униженно гнуть спины? Неужто никогда не думал, что должность Старшего – не твой потолок?
