Распахнув дверь ближайшего и по счастливой случайности незапертого кабинета, Дарк бесцеремонно схватил девушку за развевающийся на затылке хвостик и, не обращая внимания на ее жалобные повизгивания, впихнул в царство аккредитивов и банковских гарантий, если верить табличке, висевшей на двери.
Темнота не только друг молодежи, она еще и покровительница воров, надеющихся не только уйти от погони, но и не потерять добытое с неимоверным трудом. Захлопнув дверцу, Дарк кинулся бежать по коридору. Пули свистели вслед, сбивая со стен штукатурку и напоминая о неминуемости расплаты за глупости. Он совершил ошибку, послушавшись Конта, недооценил опасность посещения банка днем, но самым опрометчивым поступком стало то, что он связался с глупой, сопливой девчонкой, имеющей дурацкую привычку быть пробкой во всех бутылках и брать инициативу в свои руки, не спросив на то разрешения у более опытных и умудренных жизнью товарищей. Два напоминания были особо суровыми: одно вонзилось в левое плечо, задев ключицу, а второе впилось в весьма пикантное место. Темп передвижения заметно снизился, наглядно иллюстрируя древнюю народную мудрость: «Туда раненный боец далеко не убежит!» Полицейские прекратили стрелять, перезарядили оружие и пустились в погоню за беглецом. Ослепленные светом собственных фонариков, враги не видели, кто в них стрелял и сколько вообще было злоумышленников. Они гнались за морроном и проскочили мимо двери, за которой тихо, как мышка, шаловливая мышка с длинным хвостиком, отсиживалась Диана. Дар к уводил преследователей не столько от нее, сколько от маленькой дамской сумочки, в которой лежала воистину бесценная добыча.
В самом конце коридора Дарк свернул в открытую дверь углового кабинета. Потеря крови была незначительной и еще не дала о себе знать, а вот боль вовсю напоминала о присутствии в теле двух инородных тел свинцового происхождения. Проскакав по столам, как сайгак, Дарк выбил кулаком стекло и шагнул на узкий, обледенелый карниз.
Порыв холодного ветра пронзил разгоряченное тело, а крики удивленных полицейских из оцепления и слетевшихся, как воронье на падаль, журналистов подтвердили предположение о безвыходности положения.
«У них рации, они не будут стрелять в безоружного на виду у прессы, но непременно сообщат своим, где меня искать, – прокручивал ситуацию в голове моррон, осторожно перебирая ногами по покатой кромке льда. – Вот и хорошо, так и было задумано: натуральненько и остросюжетненько, чтобы ни у кого не возникло сомнений – другого выхода все равно нет. А так будет выглядеть вполне правдоподобно: загнанный в угол бандит пытался уйти от погони и поскользнулся на обледенелом карнизе. Если повезет, много костей не поломаю, а свернутая шея в моем случае не повод для расстройства. Годика через три-четыре воскресну, может быть…»
Это «может быть» неустанно преследовало Аламеза на протяжении десяти веков. Он никогда не знал наверняка, что оживет, но, похоже, у великого и почти всемогущего Коллективного Разума все же были свои слабости и фавориты. Пока Дарку везло, везло настолько, что он решил искусить судьбу.
Самым трудным было отважиться прыгнуть вниз с двенадцатиметровой высоты, туда, где, как назло, даже не было сугробов. Но если колесница провидения въехала в колею, то с пути ее уже не свернуть. Высунувшийся из окна полицейский отвлек внимание Дарка, и нога поскользнулась. Тело моррона полетело вниз, сопровождаемое ревом испуганной толпы.
Глава 18
Дела государственной важности
Шкафы бывают разными: одностворчатыми и двустворчатыми, большими и маленькими, старыми и новыми, пропахшими нафталином и благоухающими въевшимися в стенки запахами духов. Они, как люди: одни красивые и ухоженные, другие скрипучие и обшарпанные. Бытие определяет не только сознание, но и внешний вид.
Тот шкаф, в котором пришлось укрыться Диане сразу, как только Дарк впихнул ее в кабинет, был старым, безногим и завалившимся на правый бок. Девушка не предполагала, что убежище будет комфортным, но все равно открыла перекошенную дверцу и залезла внутрь. Другого выхода просто не было, полиция пустилась в погоню за Аламезом, но это не значило, что полесские коллеги забудут методично, метр за метром, обыскать весь этаж.
Внутри собственность банка оказалась еще отвратительнее, чем снаружи. Его Величество Случай пребывал, по-видимому, в хорошем настроении и решил напомнить девушке прежние деньки, когда она неустанно лазила по трущобам и помойкам Альмиры, то в поисках вещественных доказательств, то гоняясь за нестрадающими брезгливостью преступниками. Оказавшись внутри темного мирка со стойким запахом сменной обуви и с одурманивающими ароматами загнивающих остатков еды, Диана неожиданно поняла, что ужасно боится замкнутых пространств, и начала всерьез призадумываться о добровольной сдаче полиции.
Мелкие мошки и букашки, считавшие себя наравне с сотрудниками отдела аккредитивов полноправными совладельцами затхлой обители, эмигрировали с недоеденных бутербродов и перебрались на лицо, волосы и руки девушки. Несколько особо пакостных и находчивых умудрились заползти под свитер и брюки. Одержимые жаждой познания и поиском новых лакомств насекомые ползали по коже и вызывали дикий зуд, от которого объекту исследований хотелось выть и кусаться. Однако Диана стоически стиснула зубы и, терпя боль, решила воздержаться от активных карательных мероприятий. Древнее хранилище шуб, сапог и объедков могло не выдержать ее возни.
На четвертой минуте добровольного заключения послышался скрип двери, по полу загрохотали армейские ботинки. Судя по шагам, полицейских было двое, они обшарили весь кабинет, не забыв заглянуть под столы, непонятно зачем разбили прикладом компьютерный монитор, но так и не удосужились заглянуть в платяной шкаф. Потом вандалы ушли, на всякий случай оставив входную дверь открытой. Это плачевное обстоятельство заставило Диану продолжить томиться в грязном и смрадном питомнике паразитов. Из коридора то и дело доносились поступь тяжелых ботинок, звон оружия и громкие голоса. Полицейские прочесали этаж, никого и ничего не нашли, но почему-то не уходили. Через замочную скважину и щели дверцы внутрь шкафа проник смрад дешевого табака. Служивые закурили, их было не меньше десятка.
«Чего они ждут, что охраняют? – недоумевала Диана, борясь с судорогами в затекших ногах и с новой массированной атакой назойливых насекомых. – Что за дурацкая привычка топтаться на одном месте, когда поезд уже ушел.
Не думают же они, что преступники вернутся или добровольно повылезают из укромных мест? Хотя если эти омерзительные твари и дальше будут так кусаться и лазить где попало, то придется действительно сдаться властям!»
