И тут произошло чудо, — дедушка улыбнулся теплой улыбкой.
— Никак это моя блудная внучка. Где же ты потеряла своего братца? Я хотел бы отшлепать его хорошенько за то, что он так плохо обучал тебя.
Гвен приняла вертикальное положение и, наконец, села на колени, сложив ладони перед собой на земле. Она коснулась головой травы, отвесив таким образом почтительный, принятый в Соне поклон.
— Я вернулась, дедушка, — произнесла она. Подняв глаза, она взглянула на самое удивительное существо в округе. Таким был ее дедушка, этот чудаковатый гений. Никто не знал его точного возраста, но для нее он в детстве заменял родителей, которые всегда отсутствовали по правительственным делам. На нем были желтая рубашка, свободная с широкими рукавами, и такого же цвета брюки. Все расшитое избраниями драконов. На ногах надеты сандалии на невероятно высокой не менее пятнадцати сантиметров платформе.
— Ну, скажи ка мне, если ты не преуспела в искусстве сражения, — Мэй Као с улыбкой доброго дедушки склонился к ней, заложив руки за спину, — ты хотя бы вышла замуж?
— Зза… муж, — Гвен была сбита с толку простым вопросом.
— Нет? — На лице Мэй Као появилось недовольное выражение. — Ну хотя бы любовника–то ты завела? Девушка твоих лет и не знающая о любви совершенно ничего. Нонсенс я говорю! Это противоречит законам природы!!! Может мне выкинуть тебя вон за это или хорошенько проучить моим посохом еще раз?! — смены настроения ее дедушки всегда были впечатляющими. Гвен могла лишь закрыться руками от занесенного над ее головой грозного оружия. — А ну ладно, оставим это. Ты ведь пришла сюда не ради того, чтобы рассказать мне о своих любовных похождениях. Проведать старика не слишком значительный повод, даже если это в первый раз за много лет.
— Прости дедушка, — все, что могла сказать Гвен, опустив голову с виноватым видом.
— Ну, тогда, поведаешь мне все за чаем. Идем в дом, ты ведь не хочешь опозорить меня, чтобы все в лесу узнали, что я не умею привечать гостей, идем, идем, — грозный посох каким–то чудом переварился в вихрь и в конце концов исчез. На его месте оказалась обычная травинка… дедушка был потрясающим мастером превращений вещей. Это было особое искусство, и оно не имело ничего общего с магией, которую Мэй Као презирал, считая навязанным искусством, лишенным души природы.
Внутри сам дом оказался еще меньше, чем выглядел снаружи. Всего лишь две комнаты, разделенные раздвижной ширмой, расписанной птичками и лесным цветами. Дедушка был мастером не только в искусстве боя, но также гениальным художником, чьи работы являлись предметами охоты всех коллекционеров в окрестностях. Пройдя на середину большей комнаты, Гвен опустилась на колени перед небольшим столиком, низким и приземистым, за которым невозможно было сидеть на стуле. Как ностальгично, сколько раз она вот так сидела после болезненных тренировок перед ним, а дедушка наливал ей чашку ароматного чая. Ее руки, израненные и дрожащие. зачастую не могли даже удержать чашку, — тренировки дедушки были суровыми и часто невыносимыми, но она была благодарна ему за те года, что она провела здесь в качестве ученицы.
— Ну, а теперь, не скажешь ли мне, из–за чего вы поссорились с братом? — дедушка поставил на столик чайник с дымящимся ароматным напитком и подвинул ей чашку.
— ЭЭ… дедушка, с чего ты взял, что мы в ссоре?
— Если бы это было не так, ты бы ни за что не пришла сюда, уж я то знаю, никому больше нужен старик из семьи Као. Хоть ты и взяла фамилию Кларио, как и твой брат, и вы бежали из страны, ты все еще Као. Позволь старику на старости лет побеспокоиться о своих единственных внуках. Я прав? Так и есть, — дедушка, отставил чашку, ткнув пальцем в грудь девушки, — я так и знал, этот дурак связался с силой, которую не понимает и не поймет и через тысячу лет. И более того, он допустил, чтобы то же произошло и с тобой, этот маленький Бог, что живет в тебе!
— Дедушка… о чем это ты? — Гвен не знала, куда деть взгляд. 'Он узнал, о Лавкрите и о Соне? Но как? Что мне делать? Что мне сказать?'
— А ну выметайся из тела моей внучки, дай мге посмотреть в глаза бесстыдному существу, которое осмелилось это сделать. Я заставлю тебя молить о пощаде и жизни в качестве червяка!!! — с этими словами Мэй Као перевернул свою пустую чашку на блюдце. Образовавшиеся на нем чаинки он собрал в горсть, просеял через пальцы на пол. И на глазах Гвен всего за доли секунды из них проклюнулся росток, который превратился в тонкую травинку. Сорвав этот побег, Мэй Као ткнул им в грудь Гвен, от неожиданности упавшей на спину.
— Ой, тстстс… — застонала она, схватившись за больное место. Но перед этим она видела, что из ее тела была выброшена изумрудная фигура, которая тоже оказалась на полу, потирая грудь.
— Ох, меня раскрыли, невероятно, чтобы какой–то старик…. — произнес Лавкрит поднимаясь и глядя с высока на Мэй Као, разглядывавшего его в ответ. Он ничуть не удивился, встретившись лицом к лицу с живым Слепым Богом. В то время Лавкрит с презрением смотрел на него. — У тебя совершенно нет уважения к самому великому ученому, который создал медицину и химию, биологию и селекцию…
— Избавь меня от своих лекций, — Мэй Као поднял руку, прерывая речь Лавкрита. — Раз уж появился, не скажешь ли мне, с какой целью ты занял тело моей внучки?
— Думаешь, я буду отвечать такому грубияну как ты? Да я… ты совершенно не боишься того, что может случиться с твоим телом? Я ведь могу ускорить процесс старения и ты умрешь здесь всего за секунды… — Лавкрит мрачно улыбнулся и нацелил палец с длинным изумрудным ногтем в грудь старика.
— Я не сомневаюсь, что ты это можешь, Слепой Безумный Бог, самый безумный из всех, Лавкрит. Но подумай вот о чем. Как только ты сделаешь это, что станет с тобой? Девушка непременно выкинет тебя из своего тела, она это сможет, не сомневайся, и тебе останется лишь вселиться в мое. Но я уже буду мертв, а также тебя будет ждать неприятный сюрприз, который я подготовил на всякий случай. Тебе никогда нельзя будет избавиться от этого тела. Что скажешь?
— Что за отвратительный старикашка, — Лавкрит презрительно хмыкнул, но, кажется, он поверил в то, что сказал Мэй Као. — Если бы я знал, что ты окажешься таким, я бы ни за что не привел сюда мою драгоценную пациентку.
— Я не твоя пациентка.
— Я сказал пациентка, значит так и есть, — равнодушно пожал плечами Лавкрит, зевнув. — Ну и что ты хотел узнать? — он вновь обратил внимание на Мэй Као. — Я выбрал ее тело потому, что она очень интересная, у меня множество возможностей для исследования. Но главное, она знает двух удивительных людей, — того мальчика, который хочет стать аватаром для всех осколков Бифуркатора, и другого, который является вместилищем для Демона Цветов.
