Я извинился перед Табом, прежде чем вкратце пересказать ему слова Моргунчика.
– Потрясающе! Ладно, это и правда довольно интересно, – продолжил Таб. – А нам можно посмотреть? Можешь вставить глаз прямо сейчас?
Удивительное зрелище, когда гигант вроде АРРРХ!!! съеживается. Восемь глаз Моргунчика приняли сочувственный вид. Но мохнатый тролль задвигал массивной челюстью и набрался смелости снова распрямить плечи, пока не стал ростом с корабль под парусами.
– Человеческий мальчик. Просит об одолжении. Я сделаю. Для друга.
Мы склонились над картонной коробкой в предвкушении, как оттуда вытащат Глаз. Зрачок был чернее черного, такой бездонной бездной, что я ощутил, как тело затягивает в сулящие забвение глубины. От Глаза пахло соленым морем, и довольно сильно, так что у меня закружилась голова. Но мне все равно хотелось вдыхать эти едкие запахи, пока я не поглощу всю их безумную власть. Я наклонился ближе, почти вплотную, фантазируя о том, каким будет прикосновение Глаза Злобы к коже. Горячим? Прохладным? Мягким? Шершавым? Мне нужно было знать.
Глаз напрягся, как бицепс. Сосуды расширились, словно в них нагнали краски. Один сосуд лопнул, и хлынула густая оранжевая кровь, зашипев как газировка. Черный зрачок раскрылся подобно пасти, а радужка раскололась треугольными кинжалами зубов, проскрежетав у моих ресниц, прежде чем кто-то рванул меня назад.
– Плохая идея.
Джек захлопнул коробку, положил на нее пальцы АРРРХ!!! и изо всех сил отпихнул руку тролля. Гигантская зверюга заворчала, словно проснулась от грез наяву и с неподдельным изумлением обнаружила, что коробка покоится на ее огромной серой ладони. Понурив гигантскую голову, как наказанный ребенок, тролль сунул коробку в густую шерсть. Джек взглянул на Моргунчика, чьи виноватые глаза тут же развернулись в восьми направлениях. Потом Джек посмотрел на меня.
– Если слишком часто вставлять Глаз, то начнешь видеть мир таким, как Гунмар. И действовать будешь как он. Ничего хорошего. Уж поверь.
Согнутый пополам, выкашливая из легких всепроникающую вонь Глаза, я ему поверил. Если такой эффект оказывает крохотная часть Гунмара Черного, мне бы не хотелось встретиться со всем остальным.
Джек поднял нагруженный холщовый мешок.
– Пошли. Ночь впереди длинная. Пора заняться делом.
В надежде вернуть расположение Джека, АРРРХ!!! и Моргунчик поспешили занять места рядом со мной.
Я воспользовался моментом, чтобы выплюнуть изо рта всю гадость, которой надышался. Наклонившись и уперев руки в колени, я взглянул на рисунок на стене и вспомнил, что мост на нем, протянувшийся через Атлантику, как две капли воды похож на тот, что раздобыл профессор Лемпке.
– Погодите, – сказал я. – А какое отношение ко всему этому имеет мост Киллахид?
Обитатели пещеры разом застыли. Сначала в моем направлении развернулись глаза Моргунчика. АРРРХ!!! повернулась следом, ее слюнявая морда показалась из-за плеча. Джек посмотрел на меня последним, выражение лица нельзя было разглядеть в приглушенном свете.
Я вытер с губ слюну и откашлялся.
– Я неправильно выговорил? Килла-хайд? Килла-хи-ди?
Никто не пошевелился.
– Я просто заметил его на вашей стене. Мы с Табом видели в музее настоящий. Он откроется для публики в пятницу. Может, мы с Табом могли бы провести вас зайцами, если…
Джек с металлическим лязгом уронил мешок, прошел по пещере, перепрыгнул через груду кукол и налетел на меня. Он схватил меня за воротник обеими руками, пальцы с гвоздями порвали ткань.
– Здесь? Как? О чем ты говоришь, черт возьми?
Таб геройски похлопал Джека по плечу как ни в чем не бывало.
– Спокойнее! Это просто часть дурацкой выставки!
Джек отшвырнул меня на пол и набросился на Таба, который шлепнулся задом на холм велосипедов.
– Мост Киллахид? – заорал Джек. – В Сан-Бернардино?
– Да! – взмолился Таб.
– А в пятницу? Что произойдет в пятницу?
– Да не знаю я! Что-то там с замковым камнем? Он появится в пятницу или что-то в этом роде.
Плечи Джека ходили ходуном вверх и вниз. Он заставил себя отступить, словно опасаясь, что случайно порвет нас на куски, и быстрым движением натянул на лицо маску. Когда бесчувственные стеклянные глаза оказались на месте, он вытащил оба меча из ножен, взмахнул ими и вытянул в дрожащих кулаках. Потом отклонился назад и как койот завыл через металлические отверстия маски. Трубы над головой задрожали, посыпался дождь из ржавчины. Мы с Табом зажали уши.
Еще до того, как затихло эхо от крика, Джек взмахнул левым мечом и обезглавил куклу, а правым разрубил пополам руль велосипеда. Оба предмета полетели в топку очага. Джек не стал мешкать, чтобы полюбоваться на этот впечатляющий трюк, а зашагал по пещере, засунув мечи в ножны, подобрал мешок и направился в боковой тоннель, скрывшись в темноте.
Я глядел, как счастливое лицо куклы превращалось в бесформенный шар. Таб помог мне подняться.
– Этот твой дядя собирается нас прикончить.
– Я знаю, – ответил я.
Наши плечи обняли многочисленные щупальца, каждая присоска подрагивала, прикасаясь к коже, и толкала вперед.
– Ну ладно вам, это же просто маленькое пятнышко. Всего лишь добродушная мальчишеская стычка, правда? – Моргунчик беспокойно вздохнул. – Да уж, всё сложнее, чем я думал. Но не стоит волноваться, храбрые мои карлики. Мы окажемся на тренировочном полигоне не позже чем через три камня.
– Три камня? – пробормотал я.
– Прошу прощения, – Моргунчик затол кал нас в темный тоннель, куда скрылся Джек. – Тролли измеряют время камнями. В буквальном смысле. Три камня – это то время, за которое обычный тролль съедает три камня. Другими словами, совсем недолго.
– Ты ешь камни?
– Нет, если этого можно избежать. Это самое малоприятное блюдо из всей сложной палитры. Но сейчас нам не до кулинарных предпочтений. Нужно спешить.
Глаза Моргунчика светились бледно-красным светом, достаточно, чтобы мы видели, куда идти. Впереди раздавался лязг доспехов Джека. Он не ждал, пока мы его нагоним, это уж точно. Да я больше и не хотел его догонять. Может, дядя смело спас моего отца от жизни под землей, но сорок пять лет внизу повредили его рассудок, превратив в безумца.
Я притормозил и задержал рукой Таба.
– Мелкие безответственные гномы! – воскликнул Моргунчик. – Ваш страх обернется для меня смертью! О, как я мог позволить этой жизни, полной сражений, ворваться в уютную жизнь одинокого ученого? Сделайте мне одолжение, коротышки, идите вперед.
– Я прошу лишь объяснений, – сказал я.
Когда Моргунчик говорил на повышенных тонах, то звучал весьма грозно.
– Нельзя играть у меня на нервах!
– Мост Киллахид, Гунмар Черный, – продолжил я. – Мы не сможем защититься от этого психа, если не знаем, о чем идет речь.
Таб вцепился в меня как утопающий.
– Отче наш, – пробубнил он, – несущий на небеса… да будет воля твоя… на хлеб наш насущный…
– Таб! – шикнул я. – Ты же иудей!
– Точно, – прошептал он в ответ, – потому и не помню проклятые слова!
АРРРХ!!! позади нас зарычала. От ее горячего дыхания шея стала влажной.
– Объясни! – сказал я, вцепившись в торчащий из стены кирпич.
– И прости нам хлеб наш, – продолжал Таб, – как мы прощаем хлебам нашим…
Моргунчик отдернул щупальца. Они извивались с сухим шорохом, складываясь в узоры, значение которых я и не пытался разгадать. Из пор выступили капельки влаги, будто они дышат.
– Ладно. В конце концов, перед вами стоит самый большой авторитет по американским троллям. Внимайте, юные плуты! Я дам объяснения на двух условиях. Условие первое! Дабы сберечь время, я могу вольно процитировать свою незаконченную диссертацию размером в тридцать восемь томов и одиннадцать тысяч страниц под названием «Миграция троллей из Старого Света и предложения по дальнейшему развитию и поддерживающим жизнь субстанциям, вкупе с отчетом о событиях Великой американской войны Гумм-Гумм, а также описание евро-американских видов троллей, их размеров, запаха и цвета». Условие второе! Во время лекции мы будем продолжать движение. Ночь не бесконечна. Все согласны?
– Конечно. Прекрасно. Рассказывай.
Я пихнул локтем Таба:
– Он собирается все нам рассказать.
Таб засопел, уткнувшись мне в подмышку.
– Аминь, – заключил он.
20
Тролли существовали на планете куда дольше людей. Так мне сказали, а я перевел Табу. Впервые о них упоминается в норвежских летописях девятого века, когда эти мерзкие создания стали появляться в песнях, поэзии и сказках, чтобы заставить слушаться проказливых детей. В норвежском фольклоре тролли – существа из мира мрака, воплощение чистого зла, они созданы из пальцев ног Имира, мифического Ледяного великана о шести головах. Когда его убили, из его тела образовался наш мир: кости стали горами, зубы – валунами и так далее.
Современные тролли считают эту версию своего происхождения мифом, сказал Моргунчик. Некоторых даже злит само слово тролль, берущее начало от старого норвежского слова, означающего «тот, кто неуклюже ходит». Как бы их ни называли, нет сомнений, что человеческая цивилизация после Ледникового периода часто вторгалась в горы, леса, моря, воды, поля и к эльфийским народам, и все тролли ненавидели людей за то, что те губили леса, поля и камни, в течение долгого времени бывшие владениями троллей. К счастью, люди также построили множество мостов – сооружений, настолько преисполненных символизмом (связь между одним местом и другим), что тролли смогли использовать их как путь в подземный мир.
