– Пожалуйста, не надо, – сказал Дрю. – Она плохо себя чувствует, ей нужна помощь барона Эвана.
– В самом деле? – произнес один из стражников, беря поводья Ченсера. Он был приземистым, коренастым и, пожалуй, единственным из всех, кто был похож на местного уроженца. Его короткая светлая бородка была измазана чем-то красным. «Вино, – подумал Дрю. – Но разве стражник может пить, когда он на дежурстве?»
Дрю старался внешне сохранять спокойствие, хотя внутри чувствовал все большее раздражение.
Ему совершенно не хотелось устраивать у городских ворот разборку, особенно принимая во внимание то, что местный лорд-баран был другом Бергана.
– Сир, – вежливо проговорил Дрю, – моя леди тяжело больна. Мне сказали, что ваш барон может помочь ей.
– Стало быть, вы разведчики из Брекенхольма? – спросил один из стражников, высокий смуглый парень с коротким мечом на одном бедре и свернутой плетью на другом. Он явно был южанином, из заморских стран, – вот уж кого меньше всего можно было ожидать встретить в таком тихом лиссийском городке, как Хаггард.
Дрю нервно улыбнулся, поднес руку к своему плащу:
– Вы узнали зеленую форму Лесной страны, сир?
– Значит, так оно и есть? – вставил светлобородый, державший за спиной Дрю поводья Ченсера. Уитли склонилась набок, почти свалившись с седла. – Эй! Ну-ка, ну-ка, детка, – и стражник хлопнул девушку по бедру своей жирной ладонью.
– Не трогай ее! – прикрикнул Дрю. Южанин потянулся к поводьям лошади, на которой сидел Дрю. Дрю натянул их, не давая стражнику схватиться. Лошадь Дрю попятилась назад, громко цокая копытами по мощенной камнями дороге. Дрю увидел, как Уитли соскользнула с седла в руки бородатого стражника, и услышал, как загоготали его дружки.
Дрю потянулся к своему мечу. Один из стражников заметил это и направил свою пику на Дрю.
– Отпусти ее! – проревел Дрю, не в силах больше сдерживаться. Гнев захлестнул его и пробудил спящего в Дрю Волка. Но Дрю не успел начать трансформацию, как мир вокруг него повернулся. Горизонт стремительно накренился, поскольку лошадь Дрю встала на дыбы и попятилась назад. Дрю вылетел из седла и свалился на землю.
При падении он ударился головой. Дрю мог бы смягчить удар, если бы вовремя успел освободить ноги, но они остались в стременах. Падая, Дрю успел заметить мелькнувшую в воздухе пику, глубоко вонзившуюся в шею его отчаянно заржавшей лошади, а затем мир померк в его глазах.
Очнулся Дрю после того, как ему в лицо выплеснули ведро ледяной воды. Ослепленный, он пополз назад по полу и почти сразу наткнулся обнаженной спиной на холодную каменную стену.
– Просыпайся, парень, – прозвучал низкий голос. Дрю моргнул, стряхнул с лица воду и начал осматриваться.
Над Дрю стоял высокий смуглый охранник, встретившийся ему еще возле городских ворот. В одной руке он держал пустое ведро, в другой – зажженный факел. У бедра охранника Дрю заметил эфес своего собственного меча, Вольфсхеда. Впрочем, голос, который он слышал, принадлежал не этому охраннику, а кому-то другому. За спиной охранника Дрю увидел спускающиеся от потолка до грубого каменного пола металлические прутья – он был в длинной общей тюремной камере. Сама камера напоминала природную пещеру и, возможно, располагалась ниже уровня земли под Хаггардом. Входная дверь – единственная в камере – тоже была забрана металлической решеткой. Помимо факела в руке смуглого охранника, камера освещалась факелами, горевшими вдоль изогнутой стены позади решетки и уходящей вверх винтовой лестницы. Позади Дрю, у стены камеры, виднелись фигуры других заключенных. Все они старались держаться на почтительном расстоянии от парня и его тюремщика.
Рядом с Дрю присел коренастый низкорослый человек с окровавленной тряпкой в руке. Дрю негромко застонал, когда почувствовал, как тряпка отделяет от его черепа разорванную кожу. Человек с тряпкой отрицательно покачал головой, давая Дрю знак не сопротивляться. У незнакомца были густые седые волосы и короткая бородка, подстриженная по местной моде. Под бородкой блеснуло металлическое кольцо, обхватывавшее горло. Смуглый охранник с грохотом швырнул на пол пустое ведро и отступил в сторону – за его спиной обнаружился еще один человек, стоявший в темном дверном проеме.
– Твоя девчонка наверху, – грубым, как наждачная бумага, голосом сказал стоявший в тени человек. – Кто она и что с ней?
Дрю ощутил, как что-то сжимает ему горло, поднес руку и почувствовал под пальцами холодное металлическое кольцо. Оно обхватывало ему шею и было намертво скреплено туго затянутым винтом. «Я не могу трансформироваться, – понял Дрю, – если только не хочу поскорее предстать перед Бренном».
Стоявший в тени человек кивнул смуглому охраннику, и тот без разворота сильно ударил Дрю кулаком в челюсть. Дрю свалился назад, ударился затылком о каменный пол, почувствовал во рту соленый вкус крови. Седобородый человек потянулся, собираясь стереть тряпкой кровь с лица Дрю.
– Оставь его, – приказал стоявший в дверном проеме человек. – Пусть отвечает, и поскорее, пока Джоджо не вырезал ему язык.
Смуглый охранник ухмыльнулся и похлопал по висевшему на его бедре Вольфсхеду. Дрю с усилием поднялся на колени.
– Я буду говорить только с бароном Эваном, – невнятно ответил он разбитым ртом. – Отзови своего пса и отведи меня к лорду.
– Значит, будешь говорить только в присутствии лорда-барана, да? – сказал человек с низким голосом. – Интересно.
Говоривший хмыкнул, лицо его скрывала тень, но, когда он покачал головой, в отблеске огня показались его седые волосы.
Затем он зарычал, грудь его надулась и вытянулась, спина изогнулась, плечи налились мышцами, туго натянувшими накинутый сверху плащ. Скорчившийся рядом с Дрю коренастый человек отвернулся в сторону – за трансформацией наблюдал только Дрю и его грубый охранник. Когда превращение совершилось, Верлорд медленно поднял опущенную на грудь голову, увенчанную завитыми рогами. Громко цокая раздвоенными копытами, Верлорд вошел внутрь камеры.
За свою жизнь Дрю, разумеется, не раз видел баранов и никогда не боялся их, какие бы у них ни были рога. Но барон Эван был не просто человек и не просто баран. Это был Верлорд, и вид его вселял ужас. Оканчивающиеся копытами мускулистые ноги исчезали под распахнутым красным плащом, обнажившаяся грудь была густо покрыта темной косматой шерстью. Чтобы пронести свои рога в камеру, барону пришлось низко наклонить массивную голову, но все же один из рогов задел металлический прут, и тот зазвенел, словно погребальный колокол. Горящий в руке охранника факел осветил голову барона – длинную, заостренную, с метелкой курчавых белых волос над покатым лбом. Зубы барона – длинные, желтые – скрипнули друг о друга, когда Эван шевельнул губами, собираясь заговорить. Страшнее всего были его глаза – грязно-золотистого цвета шары, выступавшие по бокам морды и расщепленные пополам вертикальными черными зрачками.
– Говори! – приказал Верлорд, горой возвышаясь над Дрю. У юного Вервольфа перехватило дыхание. Ему уже доводилось сталкиваться лицом к лицу с такими монстрами, как Леопольд, Ванмортен, Вала, но Баран выглядел чудовищнее их, он казался настоящим демоном. Дрю трудно было подобрать нужные слова, но, не рискуя медлить, он заговорил.
– Уитли. Эта девушка – Уитли, леди из Брекенхольма. Дочь барона Бергана. Она говорила, что вы друзья с Берлордом.
Дрю говорил быстро, почти не думая, опасаясь еще больше разозлить лорда-барана. У него лишь хватило соображения промолчать о том, кто такой он сам. Сидевший рядом с Дрю бородач вскинул глаза при упоминании о Уитли и Бергане, затем перевел взгляд с Дрю на монстра.
– Верледи? Здесь, в Хаггарде? – прогрохотал Баран. – Очень ценная добыча попала в мои руки, не так ли, дорогой Эван? – Монстр наклонился и потрепал скорчившегося бородача по голове. Дрю тоже посмотрел на бородача, постепенно начиная понимать, что к чему.
– Оставь мальчишку, Эван, – добавил громадный Верлорд, направляясь к выходу из камеры. – Для меня он ценности не представляет. Другое дело – девчонка…
Голова Дрю шла кругом. Если седой коротышка, помывший его рану, – Эван, то кто же тогда этот монстр, отдающий приказы лорду Хаггарда? Рогатый оборотень вышел из камеры и погладил длинную белую бородку, выросшую у него под подбородком.
– Леди Уитли, – рассмеялся он, и его смех раскатился под сводами тюрьмы словно груда камней. – Я присутствовал при ее рождении, это было еще до того, как Берган вышвырнул меня из Брекенхольма. Интересно будет заново познакомиться с ней. – Он взглянул на скорчившегося Эвана. – Ступай со мной, Овца! Оставь этого ничтожного мальчишку. Ко мне в руки попало сокровище, которое требует твоего присутствия наверху.
Эван поднялся и вслед за Верлордом вышел из камеры. Последним ушел охранник, но перед этим он низко наклонился к Дрю и строго сказал ему:
