Глава тридцать первая
Ромулус скакал галопом через сельскую местность, направляясь на восток, подальше от всех солдат, подальше от всей армии Империи. Луанда сидела впереди на его коне и по-прежнему сопротивлялась, несмотря на то, что его мускулистые руки крепко обвились вокруг ее талии. Ромулуса удивила ее сила. Даже с теми веревками, что связывали ее, даже при том, что его огромные руки держали девушку, ему было сложно удерживать ее. Луанда напоминала брыкающуюся кобылу. Она отчаянно желала освободиться, но он не мог ее отпустить.
Ромулус погнал своего коня еще быстрее, пиная его, пока тот не запротестовал от боли. Он понимал, что должен добраться до Восточного Пересечения, вернуться на другую сторону и взять с собой Луанду. Его волшебный плащ лежит наготове у него на поясе.
Ромулус все еще болезненно переживал поражение от рук людей Андроникуса, чего он никак не ожидал. Он был уверен в том, что застанет Андроникуса врасплох и вступит по владение Кольцом. Ромулусу повезло, что он сбежал, спасая свою жизнь, хотя ему пришлось развернуться и спасаться бегством в безопасность Каньона.
Но теперь у него был приз, и только это имело значение. Луанда, МакГил. Первенец МакГила, не меньше.
Ромулус молился о том, чтобы легенда о плаще была правдивой, что как только он пересечет Каньон с этой девчонкой, Щит падет и миллионы его людей, ожидающие за Каньоном, смогут прорваться внутрь. В этот раз он поведет их, чтобы одержать окончательную победу над Андроникусом и сокрушить Кольцо. После чего Ромулус станет Верховным Командиром, и не останется никого, кто мог бы его остановить.
Теперь Ромулус был уже близко, он чувствовал это.
Они продолжали скакать через пустые застывшие равнины, пока, наконец, на горизонте не показалось Восточное Пересечение с высокими столбами входа. Лошадь Ромулуса падала с ног от усталости, но он сильнее пнул ее, вонзая в ее бока свои пятки. Его судьба находилась на расстоянии вытянутой руки и он намеревался схватить ее.
Ромулус вспомнил, что для того, чтобы плащ сработал, он должен пересечь Каньон с МакГилом пешком. Когда он приблизился к основанию Каньона, ко входу на мост, он резко остановился, спешился, схватил Луанду и потянул ее вниз с собой.
Каким-то образом, хотя ее руки и были связаны, Луанде удалось выскользнуть из-под него и, прежде чем Ромулус успел отреагировать, девушка побежала через долину.
Рассвирепев, Ромулус быстро отреагировал и, схватив кнут со своего седла, ударил Луанду, обернув кнут вокруг ее лодыжек.
Луанда закричала, когда он связал ее лодыжки вместе, и упала лицом на землю.
Ромулус грубо притянул ее к себе, протащив девушку по земле. Он нагнулся, схватил ее одной рукой, поднял высоко в воздух и бросил на нее хмурый взгляд.
«Если бы ты не была МакГил, я бы убил тебя прямо сейчас», – прошипел он.
Луанда скривилась и плюнула ему в лицо.
Пораженный Ромулус ударил ее по лицу.
Из ее губ брызнула кровь и, она, наконец, выглядела разбитой. Тем не менее, ярость Ромулуса не была удовлетворена. Он бы разорвал Луанду на части, если бы мог. Может быть, он так и сделает, как только они пересекут Каньон. Эта мысль утешила его.
Ромулус повернулся лицом к мосту и накинул на плечи плащ. Он почувствовал, как тот зажужжал, завибрировал, ощутил, как через него прошла энергия, которую он не испытывал прежде. Он был уверен в том, что плащ сработает. Ромулус единолично опустит Щит. Его сердце бешено забилось от предвкушения.
Ромулус нагнулся и схватил Луанду одной рукой за талию, подняв ее вверх и пронеся ее в воздухе как непослушного ребенка. Он отправился вместе с ней к мосту.
Луанда брыкалась и кричала, изо всех сил пытаясь освободиться. Но в этот раз он крепко держал ее и она не могла сбежать.
Ромулус сделал первый шаг на мост. Ощущение было приятным. Вскоре он его пересечет и, несмотря на сопротивление и крики, Луанда ничего не могла сделать для того, чтобы остановить его.
Вскоре Кольцо будет принадлежать ему.
Гвендолин скакала рядом с Аргоном, Алистер, Абертолем и Штеффеном. Крон бежал рядом с ними. Они скакали верхом через северный ландшафт Кольца, направляясь на юг, в свою родную землю, к Тору. Гвен была рада вернуться в свой родной город, на свою сторону Кольца, подальше от Преисподней. Это было как сон. Она была уверена в том, что никогда не найдет Аргона, что никогда не выберется из Преисподней. Но сейчас они были здесь, снова возвращались домой, находились так близко к Тору.
Гвендолин продолжала проигрывать в своей голове момент, когда Аргон открыл глаза, когда он вернулся к ней, вернулся к жизни. По ее щекам все еще катились слезы, когда Гвен думала о жертве, которую ей пришлось принести, об ужасном выборе, который ей пришлось сделать, чтобы бросить вызов судьбе и вернуть Аргона. Девушка знала, что однажды ей придется отдать то, что она пообещала за жизнь Аргона. Жизнь Тора или жизнь ее ребенка.
Но, по крайней мере, не сегодня.
Гвен испытывала боль в животе, пока скакала верхом, ее ребенок продолжал переворачиваться с тех самых пор, как они нашли Аргона. Все было как в тумане с того момента, когда они освободили друида. Оживленный Аргон был еще более сильным, чем прежде, и он использовал свою силу, чтобы создать большой пузырь. Гвен и остальные оказались пойманными в нем, плывя вместе с Аргоном в воздухе, над землей, все быстрее и быстрее, удаляясь от Преисподней к краю Каньона, после чего они безвредно пролетели над ним. Гвендолин была потрясена таким полетом в воздухе. Это заставило ее подумать о времени с Тором на спине Микоплес.
Глядя вниз, Гвен вспомнила, как они пересекли Каньон, поражаясь кружащимся туманам под ней, глубинами Каньона, которые казались бесконечными. Она задавалась вопросом, есть ли у него вообще дно.
Наконец, Аргон опустил их на эту сторону Кольца, его пузырь достиг лимита своей силы, когда они оказались в безопасности этой части королевства. Они приземлились возле табуна диких лошадей, которых они нашли бродящими в сельской местности, и с тех пор они скакали, не останавливаясь.
Они скакали на юго-восток, направляясь на поле боя, где, как сказал Аргон, он ощущал великое сражение. Он чувствовал, что там происходит эпическая битва за самую душу и сердце Кольца, что на кону находится само будущее Кольца. Разумеется, Гвен знала, что там должен быть Тор. И все те, кого она любила и кем дорожила.
Гвен ощутила гонку со временем, отчаянно желая добраться туда, пока еще не слишком поздно, пока не убили Тора или кого-то из тех, кого она любит. Всеми фибрами своей души Гвен чувствовала, что все они находятся на краю большого бедствия. Неужели она опоздала с поисками Аргона? Неужели все это было напрасно?
Высоко над головой раздался пронзительный крик и, подняв глаза вверх, девушка увидела кружившего в небе Эстофелеса, который указывал им путь.
Гвен сильнее пнула своего коня. Крон рядом с ней зарычал и побежал сильнее, стараясь не отставать.
Они продолжали скакать, пересекая Кольцо, час за часом. Каждый из них знал, что находится на кону и никто не останавливался даже для того, чтобы отдышаться. Солнце начало отбрасывать длинные тени, а Гвен не могла остановить слезы. Она чувствовала, что вот-вот произойдет ужасная трагедия. Неужели она пожертвовала слишком многим?
Они скакали все дальше и дальше по незнакомой территории, на горизонте возвышались огромные Хайлэндс. На вершине находился один-единственный город, и Гвен сразу же узнала его из книг по истории – Хайландия. Крепость МакКлауда. Город между двумя королевствами.
На крутом горном склоне, спускающейся из Хайландии Гвен увидела широкий след бросившейся вниз армии. Проследив за этой тропой и перейдя хребет, она, наконец, остановилась, увидев ее. Девушка была поражена.
Под ними на огромной долине растянулись тысячи воинов, сражающихся по обе стороны. Это была самая большая битва, которую она когда-либо видела. Гвендолин тут же узнала со своей стороны броню тысяч воинов Серебра, МакГилов и силезианцев.
Но через долину она увидела, что они столкнулись с гораздо большей армией, с огромным количеством солдат Империи, десятками тысяч войск, позади которых прибывал бесконечный поток подкреплений. Даже отсюда Гвен могла видеть огромную фигуру Андроникуса, чья голова возвышалась на поле боя. Он держал в руках два меча и сеял хаос, прорезая себе путь через поле. Ее люди погибали сотнями – и все на ее глазах. Их просто было слишком мало.
Хуже всего, Гвен увидела открытый участок в центре поля боя, на котором происходило эпическое сражение между двумя великими воинами. Все остальные воины остановились, чтобы понаблюдать за ними. Там, в центре поля боя, сражаясь один на один, находился чемпион ее отца, величайший воин Серебра – Эрек. В другой ситуации Гвен не боялась бы за него – неважно, с кем бы он сражался.
