Однако затем я вспомнил про маму.
– Я не могу, – наконец ответил я. – У меня слишком многое осталось в том мире.
– Он тебя разрушит.
– Что ж, я готов рискнуть.
– Наверное, в этом и заключается разница между нами. Меня влекут вещи, которые я еще не узнала и не попробовала.
Потому что тебе нечего терять, подумал я, но вслух ничего не сказал.
Внезапно Элзи хитро прищурилась.
– Поплаваем?
Здесь меня уговаривать не пришлось.
Освободившись от одежды, мы с разбегу упали в волны. Вода оказалась холодной – у меня на секунду перехватило дыхание, – но бодрящей и неправдоподобно чистой. В ней бурлила дикая, первозданная энергия, и я впервые за долгое время почувствовал себя по-настоящему счастливым.
Когда мы наконец выбрались на берег, Элзи улыбнулась и что-то сказала, но я не услышал ни слова. Все мое внимание было приковано к гибкой фигурке, по которой струились серебристые потоки воды. Элзи ткнула меня пальцем в грудь.
– Эй, ты вообще слушаешь?
– Конечно, я… – начал я и тут же помотал головой. – Повтори, пожалуйста.
Элзи театрально вздохнула.
– Идиот. Я говорю, давай превратимся.
– Что? Прямо здесь?
– Где же еще? Это идеальное место! Возможно, наши звери пришли именно отсюда. К тому же ты до сих пор не знаешь, какой кайф может доставить твоя пума.
И, не успел я ответить, как Элзи превратилась. Ягуарунди, прятавшаяся у нее под кожей, игриво хлопнула меня лапой по ноге и тут же отскочила в сторону. Я секунду помедлил, любуясь этой новой гранью ее красоты, и тоже выпустил пуму.
Кажется, мы часами гонялись друг за другом, играли и катались по песку. Каждый мой нерв звенел от новой, неизведанной прежде радости. В какой-то момент я понял, что больше не могу ее сдерживать, вскочил на отполированной волнами валун и зарычал, запрокинув морду к луне.
Элзи была права. Все в этом месте ощущалось диким и прекрасным.
Мне в жизни не было так плохо. Даже когда развелись родители. Я знала, что все к этому идет, потому что они постоянно ругались, – но все равно ужасно страдала. Теперь же мне было намного хуже.
Я свернулась калачиком и замерла, содрогаясь от рыданий. Похоже, у меня внутри скрывался бесконечный запас слез, потому что они все катились и катились, пропитывая флисовый плед, и никак не думали заканчиваться. Сейчас я бы многое отдала за обычный носовой платок.
– Эй, красотка, – тихо позвал Каторжник от костра. – Не надо так убиваться. Он скоро придет.
– Нет, не придет, – ответила я срывающимся голосом.
– Вернется, никуда не денется. Ему просто нужно побыть одному. Хочешь со мной посидеть?
Я не могла поверить своим ушам. Я тут реву белугой, а он еще пристает!
– Пошел ты!
– Эй, полегче! За кого ты меня держишь? Я просто хотел сказать, что если тебе нужно плечо для рыданий, то мое всегда к твоим услугам.
У меня запылали уши. Да что со мной не так? Все, наверное.
– Извини, – наконец сказала я. – Мне нужно пережить это самой. Только я не знаю, как.
– Он тебя простит.
– Я не заслужила прощения.
Каторжник вздохнул.
– Попробуй вздремнуть, ладно? Уверен, утром все окажется не так паршиво.
Однако он ошибся. Проснувшись, я минут двадцать лежала неподвижно. Слезы наконец иссякли, но мне было так же плохо, как накануне. Элзи и Джош все не показывались. Может, я их больше и не увижу.
Каторжник и Рико попытались меня развеселить, но от их шуток мне стало только тоскливее. Почему парни считают, будто любую грусть можно излечить парой анекдотов? Похоже, они не понимали, что я не могу скатать свою боль в коврик и убрать ее на дальнюю полку. Я в принципе не склонна к депрессии, но если мне действительно хреново, не стану делать вид, будто все в порядке. Я знала, что просто должна через это пройти, – но хотела бы, чтобы мне не пришлось делать это на глазах у кучи народа.
Я уже успела навыдумывать бог знает чего, когда Джош с Элзи рука об руку вернулись в лагерь. Джош едва удостоил меня взглядом, а вот Элзи сразу высвободила ладонь, села рядом и сочувственно пристроила голову у меня на плече.
Конечно, я не призналась бы в этом и под дулом пистолета, но больше всего в ссоре с Джошем меня угнетало то, что наш с ним шанс когда-нибудь быть вместе растаял окончательно. Да, сейчас он был по уши влюблен в Элзи; но он и раньше западал на других девчонок, поэтому у меня оставался крохотный наивный луч надежды. Теперь он погас. Разумеется, я не желала им поссориться. Но люди ведь иногда расстаются, правда? Может, рано или поздно он заметил бы, как я о нем забочусь… И что я всегда была рядом.
Ну вот, что я говорила про наивность? Теперь эти надежды рассыпались в пыль. Он меня ненавидит. И я тоже себя ненавидела – в том числе за эти мысли и чувства.
– Да брось, – прошептала Элзи. – Вы помиритесь. Это же Джош. Может, я не знаю его так хорошо, как ты, но одно могу сказать наверняка. Он верный парень и просто так не перечеркнет годы вашей дружбы. К тому же ты не нарочно причинила ему боль.
– В том-то и дело, – ответила я. – Он чертовски верный и ждет от друзей того же. Взять хоть Генри Стилла… Ладно, ты его не знаешь. В общем, в начальных классах они были не разлей вода, а потом Генри переметнулся к Оушенам и задрал нос. Они не разговаривали до вчерашнего дня, когда Генри вдруг заметил Джоша из-за драки с Эриком Гессом.
Взгляд Элзи ожесточился.
– Которому все еще нужно переломать кости.
– Да, но суть не в этом, – продолжила я. – А в том, что Джош так и не простил Генри. Думаю, и не простит. В этом весь Джош. Для друга расшибется в лепешку, но стоит один раз обмануть его доверие – и дорога в его жизнь будет для тебя закрыта.
– А я говорю, что он это переживет.
– Может, мы снова начнем общаться. Но настоящими друзьями уже не будем. Только не как раньше.
– Господи, да почему нет?
– Потому что он больше не может мне доверять. Да и с чего бы?
Я почувствовала, как внутри снова поднимается, готовясь захлестнуть меня с головой, темная волна.
– Пожалуйста, не уговаривай его меня простить, – прошептала я. – Пообещай, что не будешь этого делать.
Одну долгую секунду Элзи смотрела на меня в упор. Я не могла избавиться от чувства, что ее взгляд проникает в самую мою душу, с легкостью читая, сколько значит для меня Джош – и сколько бы я хотела значить для него. Я попыталась отвернуться, но вдруг поняла, что не могу двинуться.
Я вздрогнула, когда Элзи провела пальцем по моей щеке.
– Господи, мне так жаль, – сказала она. – Я даже не подозревала о твоих чувствах.
Я усилием воли отвела взгляд.
– Значит, ты теперь еще и мысли читаешь?
– Да у тебя на лице все написано. Просто я не смотрела достаточно внимательно.
Я обхватила себя руками и уткнулась лбом в колени.
– Не волнуйся. Я не буду вам мешать. Я никогда бы не встала между Джошем и тем, кого он по-настоящему любит. А тебя он любит по-настоящему.
– А может, стоило бы.
– Что ты хочешь сказать?
Элзи одарила меня грустной улыбкой.
– Возможно, скоро ему понадобится кто-то больший, чем просто друг.
Марина и Элзи принялись шептаться на пледе, и я остановился в растерянности, не зная, что делать дальше. Ситуацию спас Кори, который вручил мне большой крафтовый пакет. Я глубоко вздохнул и направился к девчонкам.
– Кто хочет кофе и маффинов?
Элзи вскочила на ноги.
– Маффины? Серьезно? Где ты их достал?
– Это не я. Кори смотался на ту сторону и ограбил «Старбакс».
– Надо выйти за него замуж.
Элзи потянулась к пакету, но я с притворной обидой отдернул руку.
– А я буду стоять и смотреть?
– Нет, конечно. Когда священник спросит, не знает ли кто-нибудь причины, по которой эти двое не могут быть вместе, ты ворвешься в церковь, скажешь, что любишь меня, и увезешь в закат. А теперь отдай кофе.
И Элзи, отобрав у меня пластиковый стаканчик, принялась рыться в пакете с маффинами. Я сделал шаг к Марине.
– Я тут подумал… – неуверенно начал я.
Она подняла голову, и на меня уставились два заплаканных карих глаза.
– Вчера ночью я отреагировал… Не так адекватно, как мог бы. Как должен был.
– Все в порядке. Я сама виновата.
– Нет, не в порядке. Мы сто лет дружим, а я сделал вид, будто ничего этого не было.
Марина словно съежилась.
– Но ты был прав. Мне следовало рассказать с самого начала.
Я покачал головой.
– Вчера Элзи справедливо напомнила мне, что превращение в Зверлинга – дело сугубо личное, и каждый переживает его по-своему. Я привык, что у меня нет от вас секретов, поэтому сразу все рассказал. Ты же решила обойтись своими силами. Я не имел права указывать тебе, чем делиться, а чем нет.
