Нож растворился в воздухе, обратившись лилией… Рэндом наклонился над братом и звонко чмокнул его в лоб.
В этот момент на горе стало тихо-тихо.
Драконы наконец-то поняли, что давно уже выжигают пустоту. Я посмотрела вниз со склона.
Дверца в кромене, нарисованная господином Кесом, была слегка приоткрыта. Ящеры озадаченно на нее пялились.
— Сейчас додумаются обернуться, — вслух подумала я.
— Да! — кивнул Рэндом. — Надо найти другое место для беседы. Выбирай же, лапочка: пока эта дверца внизу открыта — вся вселенная к нашиим услугам. Прыжок туда, а дальше — куда душе угодно. Где хочешь услышать мою историю?
— А можно дома? — страдальчески спросила я.
— Скучно-то как, — поморщился Рэндом. — Ну, тогда оставлю выбор за собой.
Он поднялся с колен и сделал шаг влево.
И одновременно — вправо. И вперед. И назад.
Уже четыре одинаковых рыжих Рэндома стояли перед нами. Они точно также отразились сами от себя… Итого шестнадцать джокеров. Некоторые нежно прихватили нас с ребятами под руки. Другие, недовольно сопя и ругаясь на неизвестном языке, приподняли скульптуры Кадии, Полыни и Лиссая.
— Полетели! — веселым звонким хором заявили джокеры.
И снова телепортация.
Причем двухфазная.
На секундочку мы материализовались на границе с кроменом. Я успела увидеть, как снова разгораются алчные глаза драконов.
Но сразу же наша компания обнаружила себя на деревянном плоту посреди заросшего тиной пруда, в обрамлении розоватых кувшинок, квакающих лягушек и надрывающихся в кустах жаворонков.
Вокруг был лес. Но не наш, нет. Какой-то чужой. Сплошь из плакучих ив и тополей.
— Добро пожаловать в Живерни, друзья, — хором проговорили все Рэндомы. — Внешний мир во всей красе! Ой, многовато нас, — добавили они и мгновенно слились в одно. В смысле, в одного. — Чайку? Под хороший рассказ-то, а?
Мы угрюмо промолчали.
Волею хранителя нас рассадило по круглым мягким подушечкам, заменявшим на плоту стулья. В руках у нас материализовались фарфоровые чашечки тонкой резки. Те, кто были недвижимы, так и остались недвижимы.
— Это ничего, ничего, — отмахнулся Рэндом. — Ледяные и так все слышат, а этот… — бог, пожевав губами, покрутился вокруг Лиссая. — А ему вы потом все расскажете. Я так понимаю, парниша вообще не из вашей компании. Андердог, да? Аустайдер? Што, не шпрехаете? Ну, ничего, бывает. Все бывает. Итак! — он поднял чашечку и начал бегать под кругу, чокаясь с нами. — Будем!
Джокер плюхнулся на круглый плоский пуф в центре плота.
Дахху осторожно отхлебнул чай и тотчас закашлялся, вытаращив глаза:
— Это какая-то брага… — шепотом пожаловался мне друг.
Рэндом перебил его:
— Ну, понеслась! Обожаю сказки! Особенно свои!
* * *
История, рассказанная хранителем Рэндомом — если это все-таки он
Многовариантовая Вселенная, лапочки мои, имеет только одно по-настоящему плохое качество: окружающий мир ограничен твоей фантазией.
Будет только то, что ты можешь вообразить. Остальное пройдет мимо.
Поначалу это неплохо, совсем неплохо. Люди, которым щедро отсыпали воображения, так и живут до конца, вполне довольные. У других случаются кризисы: однажды их мысли застревают, как белка в колесе, и они начинают бегать по кругу. Взгляд замыливается. Ничто не мило. Жизнь не может их удивить, потому что они не дают сырья.
Что же до меня, то, как вы понимаете, проблем с фантазией у меня нет. Вернее, не было. Первые пять или шесть тысяч лет. Но однажды каждый генератор случайных чисел начинает повторяться. Все комбинации уже проиграны, и калейдоскоп судьбы становится до отвращения понятен. Очень неприятная, непродуктивная ситуация, когда ты — хранитель.
Продолжать бегать по мирам и помогать человекам — с кислой-то миной — мне не хотелось. А когда мне чего-то не хочется — ой, не заставляйте! Я вам так помогу, так помогу, что вы еще ни раз пожалеете о том, что рискнули обратиться ко мне с молитвой.
И да, памятка: с кем бы вы не говорили, формулируйте желания правильно… Мне всегда нравилось наказывать дурачков за всяческую размытость. Логично, что потом я сам стал ее жертвой. Я перескакиваю, Теннет? По-твоему, я перескакиваю? Да иди ты в пень! Как хочу, так и рассказываю — моя сказка.
Ну вот.
Когда со мной случился кризис недостатка воображения — лет триста назад это было — я решил взять тайм-аут. Намеренно затащить себя на дно. На самое днище. По Горькому. А потом всплыть, значит, и снова чем-нибудь наслаждаться.
Где взять днище? Вот вы бы где взяли, господин Дахху? Не знаете? Очень жаль. Но я тоже не знал. Поэтому выбрал себе свою любимую триаду и решил довести ее до апогея: карты, деньги, два ство… А, пардон, не та опера. Я имею ввиду: карты, алкоголь и дамы.
Да-а-а-а.
С таким набором несложно забыться.
Но мне нужно было безопасное место. А что может быть безопаснее, чем старый добрый Пик Волн?
Это ты, Теннет, вечно сох по своим срединникам.
А мне нравились шэрхен. Крутые ребята! И умеют держать язык за зубами.
Поэтому мы с ними договорились: я у них, значит, тусуюсь, как моей душеньке угодно. Играю в покер круглыми сутками в ущерб казино. Устраиваю штормы и другие приятные катаклизмы, если есть настроение побушевать. Знакомлюсь, значит, с подающими надежды гражданами поближе — улучшаю генофонд. Пару винокурен открыл тоже. Одно было правило — не палиться для широких масс. Но я люблю, чтоб все шито-крыто. Так интереснее.
Да и самому невыгодно себя проявлять было: Авена с Карланоном настаивали, чтобы никто из нас в Лайонассу не совался, даже по большим праздникам. А злить Авену — себе дороже. Она мне как-то наподдала своим огненным хлыстом, так я потом в соседней галактике очнулся. И это, позвольте, было наказанием всего-то за глупый комплимент! Ах, женщины… вероломство… Впрочем, я повторяюсь.
Шэрхен от меня натерпелись, конечно. Но и взамен кой-чего получали: по литру божественной крови раз в квартал. А, каково? Налепили себе и шолоховцам этих Ходящих, значит. Что-то сохранили впрок. Плюс я таскал им всякие диковинки из других миров. По настроению. Преимущественно лингвистического характера.
Короче, все у нас было нормально. Симбиоз. Я бы еще долго так мог развлекаться.
Но этой весной случилась полная фигня.
Я сидел в своем любимом подвальном баре «Два дифтонга» (сам название придумал!). Под правой рукой виски — пятый бокал. Под левой — упругое бедро портовой красавицы. Рукава набиты картами, и все — козырные. Жизнь удалась!
И тут…
«На помощь!» — раздалось у меня в голове. Знакомый голос, ну!
Единожды «на помощь!» — и тотчас все стихло.
Я вздрогнул. Карты посыпались из рукава. Девушка визжит. Партнер по игре уже заносит кулачище — собрался мне нос разбить, жирный гад.
А я сижу и никак сообразить не могу — это у меня глюки? Я упился, как черт? Или реально звали? У меня, если что, самые крутые способности к телепатии среди всей нашей шайки. Хочешь не хочешь, чужие мысли так и сыплются мне прямо в башку. Особенно панические. Но только вот на время жития-бытия в Пике Волн я себе барьер поставил — так что непонятноооо…
Короче, сижу я дальше. Меня там уже вовсю бьют. Кровища вокруг. В баре замес начался. Пара трупов уже образовалась. А я все думаю: если звали — то кто? И почему так коротко? И голос — голос-то какой знакомый…
И тут я врубаюсь: Карланон!
Это ж Карланон!
Ну, я сразу телепортнулся на улицу, чтобы, значит, тот громила мне больше кулаком зубы-то не пересчитывал. Пьян я был до безобразия: вертикальное положение удавалось с трудом.
Но чтобы Карланон звал на помощь? Ой беда!
Я начал шарить сознанием по Вселенной, искать брата. И почти сразу нашел.
И перепугался не на шутку. Потому что за Карлом гналось НЕЧТО.
Нечто огромное. Нечто невыразимое. Нечто, настолько отрицающее саму реальность, что я просто не понял, как его вообще идентифицировать.
