Раджехога.
– Как я уже говорила – это не Виль, – покачала головой Мист. – Только его облик. Но этого хватило бы, например, чтобы захватить власть в Имрейсе.
– Это точно, – согласился Сорс. – Все никак не пойму, с чего он тебя слушается.
– Понятия не имею, – бодро соврала Мист.
Тем временем пленник был тщательнейшим образом связан и усажен в старое кресло, на котором слои пыли образовывали дополнительную серую подушку, и Торрен довольно брезгливо отер руки о себя.
– Какой-то он противный, – пожаловался он. – Как будто в масле вымочен тухлом.
– А ты его обыскал?
– Пусть твой этот обыскивает, – сказал парень, бросая на Раджехога неприязненный взгляд.
– Воин, обыщи, – сдалась Мист, а Эррах подошел и принюхался, потом пошел кружить по комнате, что-то высматривая. Подобрав отброшенную кем-то в сторону пустую бутылку, он задумчиво понюхал горлышко, потом продолжил поиски, и что-то нашел на полу. Наклонился, поднял небольшой темный предмет и подошел к Мист, протягивая его ей.
– Рискну предположить, что это тергварский высекатель. Он используется для того, чтобы добыть искру, – педантично пояснил он, пока Мист решала, с какой стороны взяться на его находку.
– И что это нам дает?
– Еретик, – эльф легонько кивнул в сторону медленно приходящей в себя жертвы. – Собирался себя сжечь. От него и вправду пахнет маслом, он весь им облит. Вот из этой бутылки.
– Зачем? – тупо спросила Мист, изучая высекатель так и эдак, пока Сорс его не забрал из ее рук и не щелкнул чем-то, показывая,как он работает. – Вроде как, проиграл, да и гори все пламенем? Как-то глупо после всех хитростей.
– А это мы сейчас узнаем, – Сорс невозмутимо сунул высекатель в карман, словно так и надо.
– Ничего не скажу, – обреченно сказал Раджехог, как только открыл глаза и обнаружил вокруг себя такой комитет по встрече.
– Еще один, – прокомментировала Мист.
– Или не узнаем, – согласился Сорс.
– Ну нет уж, как это не узнаем, – возмутился Торрен. – Слушай ты, сморчок вонючий, я тебе сразу говорю, не будет тебе в посмертии мира никакого, не надейся.
– Не боюсь я вашего Эйна, нет к нему дороги, нет его взгляда на мире, – издевательски ответил старик.
– Это вот ересь сейчас была, – дернул носом Торрен, покрутил головой в поисках чего-то, подошел к Эрраху и что-то деловито зашептал ему на ухо. Тот сначала нервно дрогнул, но потом кивнул, соглашаясь, и, откинув капюшон и отвернувшись в сторону от Сорса, стал снимать маску.
– Последний город примет меня, – сказал Раджехог почти мечтательно, прикрывая глаза, но тут Рах, справившись с маской, шагнул к нему и встряхнул за грудки.
– Примет, и встретит тебя там мертвый эльфийский маг, который очень любит, когда мы приводим к нему гостей. Он выпивает из них жизненную силу, чтобы продолжать оставаться на пороге смерти, и их останки развеивает пепел, – пообещал эльф таким хищным и гадким голосом, что Мист прямо-таки поверила в его неописуемое злодейство. Хотя, основания для этого, конечно, были: при общей милости, интеллигентности и любопытстве, в прошлом, до слияния с милым, но кровожадным порождением Тьмы, эльф, все-таки, был беспринципным и жестоким лидером сектантов-убийц. – И уж я ему поведаю, что ты противился, что ты молчал, когда первозданная тьма тебя вопрошала. В глаза мне смотри, ваэрле.
– Т-ты кто?
– Н’ирн, тот, что от Тьмы, – зловеще сказал Эррах, видимо, на ходу выдумав себе новую расу. – И в Тьму я тебя провожу, глупец, – он картинно выпустил свою жертву, отступая назад, и стал стягивать перчатки, демонстрируя нечеловеческие и неэльфийские жесткие когти на пальцах.
– Она велела умереть, – выдохнул Раджехог, не отрывая от него взгляда и трепеща, видимо, пытаясь совместить известные ему факты об устройстве загробного мира и истории эльфов с тем, чем ему угрожал Эррах.
– Если ты умрешь, не сказав нам, кто и что за всем этим стоит, твоей душой отобедает ар-Маэрэ Иллемэйр, – довольно буднично пояснил Торрен, видимо, все еще надеясь выжать нужную информацию из пленника.
– А она отдаст мою душу демонам Ардоры, обратит в куклу, запрет в клетку мертвого тела, – задыхаясь, сказал советник Имрейса и замолчал, закрывая глаза.
Эррах пару минут постоял, прожигая его взглядом, потом снова надел маску и накинул капюшон.
– Что же, – буднично сказал уже привычным своим культурным тоном. – По крайней мере, теперь очевидно, что не в Башне гнездится проблема, и не этот сморчок – корень зла, им руководит некая “она”.
– Эта, Сейла? – предположил Торрен, внимательно следя за изменением выражения лица Раджехога, но тот оставался полностью невозмутим. – Или не Сейла, а кто тогда?
– Я думаю, нам стоит вернуться и получше допросить ту деву, – предложила Мист. – А за этим вонючим господином прислать солдат и допросить с пристрастием. Раз у лэра Сорса лазутчик Карна песенки пел, и эти двое запоют.
– Кровожадинка, – с непередаваемой издевательской нежностью сказал Торрен. – Но план здравый. Мы вполне можем все узнать, если как следует подергаем за все имеющиеся ниточки.
– Я бы хотел также узнать некоторые вещи про вас, – проворчал Сорс, с подозрением глядя то на Эрраха, то на Мист, то на Торрена. – Как-то многовато подозрительного – и звездчатка у вас сама собой зарождается, и какие-то предвечные тьмы…
Мист досадливо пожала плечами.
– Мы просто странненькие, – сказала она. – Но мы с удовольствием поговорим с вами про наши особенности, когда справимся с текущими проблемами.
– Жду с нетерпением, – буркнул Сорс. – Возвращаемся? Этого с собой берем?
– Нет, я предлагаю оставить его тут, пусть подумает, а потом просто пришлете своих ребят.
– Не сбежит?
– А мы сейчас еще дополнительно обмотаем, – пообещал Торрен, извлекая из своего вещмешка еще один моток веревки.
Оставив позади спеленутого, как гусеница, еретика Раджехога, небольшой отряд двинулся обратно – вниз по лестнице и по коридорам – и ни одного из стражников Сорса, которые должны были последовать за ними, так и не встретили, отчего их спутник все больше мрачнел – пока не пришла пора всем дружно помрачнеть, так как у самого конца коридора недавно проломленный проход оказался засыпан – словно тоннель взорвали, нарочно его обрушив.
– Это, вообще, как? – недоуменно почесал затылок Торрен. – Нас замуровали?
Сорс, наклонившийся к осыпи, тронул следы сажи на камнях.
– Взорвали, скорее всего, все той же звездчаткой. У меня она была – но о ней не так много, кто знал. Да и приказ взорвать тут что-то могли отдать только двое, кроме меня – мой брат и моя племянница. И мне совсем не нравятся выводы, которые из этого следуют.
– “Она”, – мрачно напомнила Мист.
– Ты думаешь, Элианна? – с оттенком недоумения уточнил Торрен, поворачиваясь к ней в кромешной темноте коридора.
– Я ничего не думаю, – буркнула девушка. – Уйдите-ка за поворот, я попробую это еще разок взорвать.
– Смотри, себя не засыпь, – озабоченно попросил Торрен, отходя сам и отпихивая Эрраха. – Лэр, идемте, может, получится пробить проход.
– Вряд ли, – Сорс поднялся, отряхивая руки. – Попробовать, конечно, стоит, если у вас снова
