Через провал в полу приходится перепрыгивать, но расстояние такое, что никаких сложностей это не вызывает.
Дальше идем осторожнее. Замираем и оглядываемся на каждом шагу. Коридор темный и пустой. Безопасный на первый взгляд. Серые стены, чернеющие ниши, в которых местами по камню стекает вода… обычная пещера, которая то становится широкой, пуская нас в целые подземные залы, то сужается настолько сильно, что кажется, Кэл не пролезет. В таких местах становится особенно страшно.
В одном из узких коридоров в противоположную стену вылетают острые металлические штыри. Они могут насквозь проткнуть невнимательного путника. Приходится по-пластунски пробираться под ними, думая о том, что пол тоже может таить неприятные сюрпризы. Но минует. Мы доползаем до конца коридора живыми и даже не со вспоротыми животами, что сейчас уже великая удача.
Воздух здесь насыщенный и тяжелый. Он пропитан древней злой магией, а это означает, что мы приближаемся к цели. Гробница находится где-то рядом. Скрывается в толще этих стен. Я не уверена, что мы найдем ведущий в нее потайной ход, но чувствуются мощь сокрытого в ней зла, холодное дуновение бездны и близость Запретных земель, в которые ушел похороненный тут жрец.
– Меня смущает, что мы так быстро отыскали нужный путь, – наконец делюсь я своими сомнениями. – Просто спрятались в первой попавшейся пещере, и именно она привела нас к гробнице. Все это очень подозрительно.
– Жрецы никогда не делали один потайной ход. – Кэл не разделяет моего скептицизма. – Эти горы, как улей, испещрены проходами, ловушками и потайными дверями. По сути, из любой достаточно большой пещеры есть свой проход в гробницу или из нее. Просто не всем дано обойти ловушки. Да и мы преодолели далеко не все из них. Не надейся. Жрецы всегда были коварными и хитрыми. Твари, которых они создали, наводят ужас до сих пор. Вспомни тех же жуков.
– А откуда ты знаешь, что впереди нас ждет еще что-то?
– Ну, хотя бы потому, что пока я чувствую гробницу, а не вижу ее. Когда мы заберем свиток и вернемся в Северные земли, только тогда я скажу, что неприятности, связанные со жрецами, остались позади. И то не факт.
– Тебе не нравится это дело, – с уверенностью заявляю я. – Зачем же тогда ты за него взялся?
– Можно подумать, оно тебе нравится, Дайана? Но тем не менее ты здесь.
– Не думала, что тебя можно заставить делать то, что ты не хочешь, – делюсь я своими соображениями. Мне и правда интересно, почему Человек Без Лица помогает эш Грису.
– У всех нас есть свои слабости. Сила эш Гриса в том, что он умеет их находить и ими пользоваться.
– Ты не похож на того, у кого есть слабости, – честно отвечаю я.
– А у меня их и нет. – Кэл пожимает плечами. Жаль, не видно его лица. Эмоции не разберешь. Может, именно поэтому он всегда скрыт заклинанием или маской.
– Но…
– Но были раньше. Это последнее мое задание, которое я должен эш Грису. Дальше я буду принадлежать только себе.
– И начнешь новую жизнь? – Я невольно хмыкаю. Предположение кажется бредовым. Для таких, как мы, нет жизни обычных смертных. Мы всегда будем в эпицентре неприятностей, которые рано или поздно нас прикончат. Глупо рассчитывать на что-то иное.
– Я не идиот, Дайана. Новая жизнь мне не светит, но я буду отказываться от вылазок, которые приносят проблем больше, чем профита.
– Я тоже скучаю по тем временам, когда могла жить такой жизнью… – Я вздохнула. Действительно, время, когда я работала на себя, кажется далеким и нереальным. А ведь прошло всего несколько месяцев.
– Ты и сейчас могла бы, если бы сама не ввязалась в глупую авантюру под названием «Спасение того, кто некогда был Мраком».
– Он до сих пор Мрак, – жестко отвечаю я. Разговор сворачивает не в ту сторону. Не хочу обсуждать возможные последствия своих решений.
– Может быть, но надолго ли? – спрашивает Кэл. – Ты не видела, во что превращаются живые сохроны. А я видел… ничего хорошего, поверь.
– Предпочитаю убеждаться на своем опыте, – отрезаю я, показывая, что разговор закончен.
Кэл не настаивает. Мы оба понимаем: в этом вопросе каждый останется при своем мнении.
Дальше двигаемся молча. Эль держится рядом с нами, коридоры становятся все уже, а потолки – ниже. Даже мне приходится идти, пригибаясь. Кэл в некоторых местах протискивается боком. Слетавший на разведку Эль сказал, что впереди небольшой рукав с тремя ответвлениями. Дальше ему лететь страшно. Черная магия фонит так, что летучая мышь, образ которой использует вампир, просто не может сориентироваться в пространстве. Эта ипостась очень чувствительна к колебаниям магической силы.
Мы идем очень осторожно, постоянно останавливаемся и прислушиваемся. Тут жутко, и не нужно быть магом, чтобы ощутить висящее в воздухе предчувствие неприятностей. Конец нашего пути находится где-то недалеко. Адреналин бурлит в крови. Кэл идет со мной бок о бок. Я ощущаю тепло его тела. Вижу, что движения становятся четкими, выверенными. Он начеку, готов в любой момент среагировать на опасность.
Кэл ниже Блэкфлая, примерно одного роста с Элем, но шире в кости. Из-за этого иногда кажется, что Человек Без Лица уступает вампиру в скорости и грации, но это не так. Пластичности Кэла завидую даже я. Он перетекает, как вода, подстраиваясь под изгибающиеся коридоры подземелий или движения противника. Я рада, что сейчас мы с ним на одной стороне. Он, пожалуй, самый опасный из всех, кого я знаю. Ну, за исключением Блэкфлая. Но сравнивать их непросто, потому что магистра я знаю хорошо, представляю его арсенал и умения, а Кэл – загадка, которую я даже не планирую разгадывать.
Мы наконец-то можем встать в полный рост в маленьком, похожем на каменную капсулу пространстве. Спина к спине – на большее не хватает места. Хочется немедленно уйти отсюда туда, где больше воздуха, но мы слишком глубоко забрались в пещеры, выход придется искать долго.
– Что там в проходах? – спрашиваю я Эля. Мышь сидит у меня на плече.
«Темно, – отзывается он мысленно. – Не чувствую никакой жизни. Все коридоры длинные и узкие…»
– Не хочешь слетать и проверить?
– Не хочу, – отвечает он, но послушно ныряет в первый проход. Через несколько минут возвращается, проделывает то же самое со вторым и третьим. – Говорю же, – наконец отвечает раздраженно. – Темно, душно, узко. Если и есть ловушка, она не настроена на летучую мышь. Тут придется вам справляться самим. Моя разведка ничего не даст.
Мне не хочется лезть в темную, укутанную магией тьму. Но выбора нет. Слишком далеко забрались. Мы с Кэлом медленно продвигаемся вперед. Даже дышать стараемся в унисон, чтобы посторонних звуков было как можно меньше. Напряжение достигает критической точки. Мои чувства обострились настолько, что, кажется, я реагирую на любые, даже не слышные человеческому уху звуки.
На входе в узкий лаз я пропускаю Кэла вперед, невольно ловя себя на мысли, что начинаю за него переживать. Будто он мой постоянный напарник, а не навязанный эш Грисом раздражающий компаньон, с которым надо пережить одно неприятное и опасное задание, а дальше разбежаться в разные стороны и при встрече сделать вид, будто мы не знакомы.
Впрочем, так ведь оно и будет. Свое лицо Кэл мне показывать явно не планирует.
«Опасность!» – мысленно сигнализирует Эль и вспархивает с моего плеча.
Я отпрыгиваю назад, утягивая за собой Кэла, когда из черного прохода нам навстречу выползает огромная змея. Кэл реагирует мгновенно. Взмахивает длинным кинжалом, насколько позволяет узкий проход. Задевает тварь. Из ее раны вместо крови вытекает густой темный дымок, от которого буквально фонит черной магией.
Я не знаю, что это такое, но по спине пробегают мурашки отвращения. Я не хочу иметь с этой силой ничего общего. А еще она напоминает черные нити, которые во сне окутывали Блэкфлая. И от этого леденящий душу ужас становится только сильнее. Не хочу даже думать о том, что Мрак связан с такой дрянью и именно она разъедает его разум.
Внутри пещеры раздается грохот и утробный вой, а я внезапно понимаю, что это не змея.
