часов таких упражнений он задремал.
Не двигаясь с места, Петя очень медленно протянул руки к папке. Был у него опыт работы в лавке, когда надо было вытащить что-нибудь из середины, не потревожив остальное. Листы в том числе. Одной рукой чуть-чуть раздвинул обложку папки так, чтобы дремлющий опричник этого не почувствовал. Другой аккуратно проскользнул внутрь и подцепил пару листов из середины тех, что Трифонов не читал. Поему оттуда? Раз опричник их не смотрел, для него сейчас они не особо важны. Но первые и последние из них он вполне может помнить. Так что из середины — самое то. Лист оказался чем-то заполнен, но Петя и не пытался его читать, а быстро спрятал в щель за спинкой сидения.
Зачем лист спер? Есть одна задумка, да и жизненный опыт Петю научил — есть возможность, надо воспользоваться. К тому же отношение опричника к нему совсем не радовало. Как и совместное путешествие. Тесно, неудобно, голодно. А ведь так еще три дня ехать. Перспектива не радовала, пора принимать меры.
Петя покосился на опричника. Вроде, своими действиями он его не разбудил. Может, еще лист с собственным представлением стащить и дальше самому добираться? Нет, этого листа Трифонов точно хватится. Причем скоро. Тем более, самому будущему кадету он не так-то и нужен. Если захочет в дороге сбежать и своим ходом добираться, то значок-пропуск в Академию у него уже есть, а из стибренных листов какую-нибудь подорожную он себе и так соорудит. В первый раз, что ли, накладные подделывать? Тем более, может его в Жатске, и вправду, как дорогого гостя ждут, накормят и напоят от пуза?
В Жатске возок остановился на какой-то малоприметной улице рядом с двухэтажным зданием красного кирпича. Как и ожидалось, местной школой, что и подтверждала медная табличка рядом с довольно солидной дверью.
У двери дежурила пара встречающих. Еще молодой, но уже какой-то потертый (включая костюм) господин, тот же тип, что и хорошо знакомый Пете учитель Сверчков. Второй была баба, в которой Петя безошибочно определил ключницу. Даже не сказал бы, откуда эта уверенность взялась. Ни одеждой, ни какими-либо отличительными знаками эта женщина среди других городских мещанок не выделялась бы. Но вот выражение лица, принятая поза, характерные движения (которые позже стали называть научным словом «моторика») — сложная смесь спеси и угодливости — все вместе исключало сомнения в ее должности в этой школе.
— Позвольте вас проводить, ваше благородие, только вас и ждем-с. Директор приказал без вас не начинать, — Сверчков-второй с поклоном пристроился у плеча опричника.
Но на сей раз просто так упускать господина Трифонова Петя был не намерен, так что сумел выскочить из возка и втиснуться между делегацией и дверью:
— Зачем? Ждите! — Недовольно прореагировал на это опричник. И поплотнее прижав к себе саквояж, попытался отодвинуть юношу с дороги.
— Кормить меня кто будет? Или прикажете одним воздухом питаться, пока до Путивля не доедем?
Опричник брезгливо поморщился. Очень выразительно. Не будь Петя учеником-приказчиком, ему бы обязательно стало стыдно быть таким навязчивым и беспокоить уважаемого человека по пустякам. Но семь лет в лавке от стеснения отучили его совершенно, так что он ни на йоту не сдвинулся с места, все так же блокируя дорогу.
— Я же сказал, вас покормят, — прозвучало как «откуда взялась такая бестолочь на мою голову?», после чего повернул голову к ключнице: — Любезная, распорядитесь!
Петя отступил с дороги и даже придержал дверь. Для того, чтобы перед носом ключницы ее снова закрыть.
— Так где и чем меня кормить будут? А то господин опричник так спешил, что забрал меня прямо из школы, даже зайти домой мне не дал. И я больше суток не ел, — последнюю фразу юноша проговорил жалобным голосом, но на тетку впечатления не произвел:
— Чем я тебя кормить буду?! В школе никакой кухни нет, ученики и учителя сами едят где и как могут. Небось, в твоей школе все так же было. (Действительно, так же, с этим Петя был вынужден согласиться.) По случаю приезда опричника директор еду из трактира к себе в кабинет заказал, но ее уже после раздачи аттестатов принесут. И не про тебя она. Там солидные люди есть будут. Так что — сиди, жди. Если что останется, так и быть, тебе вынесу.
И тетка скрылась за дверью. Хватать ее за полу Петя не решился. В принципе, она права. А вот господин Трифонов — скотина. Придется самому о себе позаботиться.
Вернулся к возку и подошел к кучеру, который так и остался сидеть на козлах.
— Уважаемый, — начал Петя разговор: — А часто ли вам господина Трифонова раньше возить доводилось?
Дядька, одетый довольно тепло, не по сезону, осмотрел его с ног до головы, как бы спрашивая «А ты откуда взялся?». Но вслух этого не произнес.
— В первый раз везу, — наконец буркнул он: — не повезло мне, мой черед выпал за товарищество отрабатывать.
— Так вы из Путивля? — догадался Петя, что, впрочем, сделать было совсем несложно. Ямские товарищества были только в губернских городах.
Ямщик в ответ что-то хрюкнул, после чего полез в свою торбу и выудил оттуда целый каравай хлеба и здоровый шмат сала. Продукты разместил у себя на коленях, повернувшись к голодному юноше спиной, насколько это позволяли ему сделать козлы. В общем, продемонстрировал, что делиться не намерен.
— Как-то не слишком весело началась к меня карьера мага, — подумал Петя и полез в возок. Пора брать инициативу в свои руки.
Вытащил из-за спинки украденные листы. Первый представлял собой предписание из канцелярии Государя Великого князя касательно самого Тифонова и имел дату двухмесячной давности. Ямские станции обязывались выделять ему лошадей вне очереди и обеспечить срочный проезд в Киприянов Посад. При этом местным властям предписывалось оказывать ему всяческое содействие. Про такой городок Петя слышал, знаменитый монастырь там расположен. Только опричнику что там понадобилось? На богомолье с курьерской скоростью? Впрочем, не Петино это дело. Главное, не актуален этот лист сейчас для опричника, есть надежда, что нескоро его хватится. Если хватится вообще.
Второй лист — еще лучше. Направлялся тем же распоряжением канцелярии Великого князя с ревизией в уездный город Холм. Дабы проверить, насколько успешно там исполняются указы Государя о чистоте улиц, медицинском и санитарном контроле. Тоже относительно старая грамота. Полгода назад выписана.
Замечательная бумага. От нее прямо так взятками и веяло. Или хотя бы подношениями.
Далее Петя распаковал сидор и достал свою добычу — ручку-самописку. Он, когда в папку лез, очень на
