полностью переоснащены. Сегодня я объявлю о завершении испытаний и полной пригодности аппаратов для боевых действий. Послезавтра – назначу закрытую демонстрацию для представителей всех Баз. Я не знаю, кто еще будет просить предоставить им испытательный образец, и как на это отреагирует Сенат. Но я точно уверен, что в условиях напряженной боевой обстановки я пробью право передать летному составу самолеты для скорейшего обучения.
- А если нет? – засомневался Клайв.
- Тогда вы получите самолеты неделей позднее, - с железной уверенностью ответил я.
Сомнения по этому пункту, как ни странно пропали. Все знали, как надо уметь «списывать» оборудование.
- А что в итоге, Джейк? – спокойно, даже с какой-то теплой и будничной интонацией спросил Ральф, подперев голову рукой. – Что будет, если мы загоним кваари обратно на юг и сместим Сенат?
- Будущее, - коротко ответил я, готовый к этому вопросу. – У нас появятся силы идти дальше, а не буксовать в этой вечной войне. Человечеству давно пора оторваться от планеты и посмотреть в небо. Мы можем это уже сейчас, но война приковывает нас.
- Но кто поведет нас туда?
А этого вопроса я искренне боялся. Не потому, что у меня не было на него ответа, а потому что ответ я позволю выбирать всем, кроме себя. И мне впервые за весь разговор стало не по себе. Ни когда я предлагал свергать Сенат, ни когда предлагал объявлять войну – я не испытывал такого чувства ответственности за свои слова, как сейчас. Что мне ответить? Что я не знаю? Не поверят. Что это должен выбрать народ? Надо мной посмеются, потому что народ – это самое безмозглое стадо, да простит меня Человечество. Народ может идти только за лидерами и подчиняться их воле. А народ, который столетие шел за Сенатом, не видит иной формы правления и иной реальности. Поэтому толпа не имеет права делать столь серьезный выбор. Тогда кто? Светлые умы человечества? Найдите в достатке таких, кто не прикормлен этим же Сенатом. А где гарантии, что они не захотят выдвинуть наверх себя? И начнется все сначала. Борьба за власть, делёжка территории, накопление личных сбережений. Не хочу! Ничего из этого я для человечества не хочу. Так же как и не хочу, чтобы оно и дальше задыхалось от господства чужих на южном полушарии. Это наша Земля. И я всегда считал, что соглашение, которое было подписано Сенатом с кваари – самая главная ошибка. А моя самая главная ошибка - в том, что позволил этому Сенату быть. Когда не стало нашего единственного лидера, Командора, когда мы, его воспитанники, получили право голоса… Я был в числе тех, кто согласился сформировать Сенат вместо избрания нового Лидера. Тогда я поддался на уговоры. Я был частью толпы. И много лет прошло, пока я понял свою ошибку. Но с тех пор я зарекся иметь собственное мнение. Которое подсказывает мне сейчас, что Я просто НЕ ХОЧУ людям ни одного из рассмотренных вариантов развития. Я думаю, что знаю, что им нужно. Но не это ли ответ на заданный вопрос? А готов ли я взять на себя ответственность перед человечеством? Даже не так – хочу ли я взять ее на себя?
Достаточно ли пятерых близких мне человек для принятия решения, и имею ли я право уйти от ответа? С одной стороны пятеро – слишком мало для того, чтобы испытывать напряжение за свои слова. Но с другой – эти пятеро доверившихся, кто носит символ Ока защитника на своей груди, пойдут на войну под моим «флагом». Так все же, насколько ценны сейчас мои слова? Какой из ответов разобьет мой тщательно выстроенный образ?
Я видел Клайва, который преданно смотрел на меня своими честными глазами. Не надо гадать, кого он хотел бы видеть впереди.
Я видел Марлен, холодную, спокойную и независимую. Она всегда осуждала меня за отступления и излишнюю мягкость.
Я видел Виктора, который принял бы от меня только единственный ответ. «Стой накрепко, - говорил его строгий взгляд. – Иначе я не пойду за тобой».
Я видел Кэхела, готового получить любой ответ, кроме тех, которые я и сам считал дурными.
И я видел, наконец, Ральфа, который смотрел... С надеждой и полной уверенностью в правильности любого моего выбора. Ральф, который был когда-то моим противником, и который случайно задал самый важный провокационный вопрос.
Понимание нахлынуло на меня, когда я обвел взглядом каждого и убедился, что сейчас самое время стоять до последнего и не проявить слабость. Не дрогнуть, потому что у меня в руках все карты. Потому что сейчас настало время быть безжалостным и нести ответ за все Человечество.
- Я.
Виктор удовлетворенно кивнул и откинулся в своем кресле. Марлен улыбнулась, и ее глаза с любопытством забегали по другим окошкам на экране монитора. Клайв молча показал большой палец. Кэхел… Я не успел заметить, потому что Ральф не задумываясь задал следующий вопрос.
- Почему ты?
- А ты готов повести людей за собой? – вопросом на вопрос ответил я. Возможно даже чуть резко, чем надо было, поэтому сбавил тон. – У тебя есть план – как повести развитие того общества, которое мы построим – вернее, не до конца разрушим? Предлагай, я готов выслушать. Когда настанет время, мы сможем выслушать предложения каждого желающего, но на данный момент – я могу взять ответственность на себя. Ответственность перед вами и перед всей планетой. Потому что я знаю, что делать.
Он слушал и не перебивал. Соглашался, потому что мои слова были логичны. Он слушал, но не прислушивался, потому что все сказанное мной дальше, померкло перед словами: «Кто готов повести нас всех в будущее?» - «Я». Фактически Ральф был готов к такому ответу, но слабый протест, выраженный в его вопросе, был лишь отголоском старых распрей. Я понимал
