таким образом, в порядок, барышня совершенно успокоилась и, устроившись поудобнее на кровати, призналась:
– Ну, вообще-то видела.
– Где? – спросил Март, отметив про себя, что у девушки незаурядное самообладание.
– Он меня у гимназии встретил.
– В каком смысле?
– В романтическом! Колычев, не тупи! Ну да, встретил, букет преподнес, проводить предложил, что непонятного-то?
– Что потом?
– Мороженым угостил!
– Я не об этом.
– Господи боже, какой же ты нудный! Проводил до дома, и мы расстались.
– И все?
– Если ты ожидал пикантную историю, то не угадал.
– Я имел в виду, – ледяным тоном уточнил Колычев, – что ты, возможно, знаешь, куда он пошел?
– Нет, – вздохнула Надя, после чего спросила уже другим тоном, в котором явно проступило беспокойство: – Ты думаешь, с ним что-то случилось?
– Пока не знаю, – мрачно отозвался Март. – Хотя…
– Что?
– Ты вроде говорила, что Пужэнь живет где-то неподалеку?
– Да, их дом стоит напротив.
– Вот этот? – Колычев указал на ярко освещенную фонарями громаду особняка, выстроенного в вычурном европейском стиле с некоторыми элементами восточной экзотики в отделке и деталях.
– Да.
– Понятно. Тогда я пошел. До встречи, мон шери.
Оставшись одна, барышня какое-то время смотрела вслед растворившемуся в ночи молодому человеку, потом с досадой поправила:
– Ma chère! – и показала темноте язык [12].
Спустившись вниз, Март прямиком направился к особняку Айсиньгьоро и, невзирая на поздний час, принялся громко и настойчиво стучать. Спустя некоторое время ему открыли, он, растолкав охранников, зашел внутрь и безапелляционным тоном потребовал встречи с хозяевами.
Его провели на первый этаж, где уже поджидал немолодой и снабженный мощным защитным амулетом, напоминающим тот, что имелся у старого Хвана – владельца ломбарда.
– Я старший над охраной князя Айсиньгьоро Цзайфена, можете обращаться ко мне мастер Ичен. Кто вы и что вам нужно, господин? – вел себя пожилой, коренастый азиат уверенно, но вместе с тем почтительно, оставаясь нарочито непроницаемым и спокойным.
– Где мой брат? Виктор Ким? – проигнорировав все формы вежливости, жестко и грубо потребовал Колычев, внутри которого протуберанцами гнева полыхал огонь.
– Его здесь нет, – холодно блеснув глазами, ответил начальник охраны, даже не пытаясь скрывать, что имя это ему известно.
Март, только теперь сообразивший просканировать окрестности через «сферу», уже и сам убедился в этом.
– Предупреждаю, если хоть один волос упадет с его головы, я вырежу весь ваш золотой клан. Так что лучше будет, если вы его просто отпустите подобру-поздорову.
– Ты угрожаешь нам, мальчишка? – изумился подобной наглости Ичен.
– Нет, пока что предупреждаю, – холодно ответил Колычев, которого почему-то успокоили слова охранника.
Он вдруг понял, что, хотя Ким и был здесь, но его увезли и спрятали, а значит, пока что он нужен им живым. Это на данный момент главное. А еще Март осознал, что хотя у маньчжура и есть амулет, теперь он, Март, может с легкостью его преодолеть. Особенно если хозяин артефакта находится под влиянием сильных эмоций. Как, например, сейчас. И это было очень весомым преимуществом.
В принципе, он с легкостью мог бы разметать охрану и даже захватить любого из них в плен, после чего путем нехитрых манипуляций получить все необходимые сведения. Но последствия такого шага могли оказаться чрезмерными. Этим он мог подставить уже и Зимина.
– Я свое слово сказал, – глядя прямо в глаза разъяренному Ичену, заявил Март, после чего развернулся и, уже выходя, добавил: – Передайте его сиятельству мои уверения в совершеннейшем почтении!
Вернувшись домой, он застал опекуна в его кабинете. Немного потоптавшись в нерешительности перед дверью, Колычев уже поднял руку, чтобы постучать, но ровный голос наставника остановил его на полпути.
– Заходи и рассказывай, – коротко потребовал кавторанг, почувствовавший присутствие и волнение воспитанника.
Повествование заняло не слишком много времени, после чего Март наконец решился взглянуть в глаза наставника.
– Это все? – холодно спросил тот.
– Да.
– Чудно!
– Что мы будем делать? – вздохнул молодой человек, почему-то чувствовавший себя крайне виноватым.
– Ты – ничего! А вот я и мои люди займемся поисками. Кое в чем ты, конечно, прав. Раз Виктора не прибили сразу, значит, он еще жив. Так что отчаиваться не стоит.
– А если все-таки?.. – не сумел удержаться от мучившего его вопроса Март.
– Лишить жизни одаренного подданного Российской империи? – высоко приподнял бровь приватир. – Есть менее изощренные способы самоубийства!
– Ты уверен?
– По совести говоря, нет, но, если Айсиньгьоро захотят войны, они ее получат. Однако тебя это не должно беспокоить.
– Почему?!
– Потому что у тебя скоро экзамен. Когда начнутся учебные полеты?
– Уже начались.
– «Коробочка» или уже в пилотажной зоне?
– Да, по кругу откатали достаточно. Сказали готовиться к многократной отработке элементов и фигур.
– Отлично. А теперь иди спать. Как говорили наши предки, утро вечера мудренее.
Что интересно, наставник не ошибся, поскольку первым, кого Март встретил на автостоянке перед школой, был Пужэнь.
– Нам нужно поговорить, – заявил он никак не ожидавшему подобного поворота сопернику.
– О чем? – мрачно поинтересовался Колычев.
– Я знаю, где твой друг.
– Кто бы сомневался!
– Послушай, – процедил сквозь зубы княжич, которому явно трудно давался этот разговор. – То, что случилось, не имеет ко мне никакого отношения. Эта тупая обезьяна…
– Полегче!
– А как его еще назвать?! Явился к нашему дому, провожая мою невесту… Вот охрана и сработала. А дальше… Неважно. У меня одно условие. Я скажу, где его держат, если ты поклянешься никого не убивать.
– Это будет непросто. А если они сами начнут первыми?
– Против одаренного? Смешно. Повторяю. Поклянись, что никто не умрет в этом доме, и я тебе скажу, где твой кореец.
– Хорошо, обещаю, – сквозь зубы процедил Март.
– Отлично. Вот адрес, – и маньчжур протянул Колычеву небольшой листок с каллиграфически ровно выведенными короткими строчками.
– С чего вдруг такая любезность? – насторожился Колычев.
– Надя попросила, – мрачно ответил Пужэнь. – Это она мне все рассказала…
– Вот как?
– Наши отношения тебя не касаются. И вот еще что. То, что случилось, ничего не меняет. Я ничего не забыл и не забуду. Мы по-прежнему враги. Но я сам решу, когда и как нанести тебе удар. Без указки отца или еще кого бы то ни было. И в свой срок.
– Всегда к твоим услугам. Но…
– Что еще?
– Все равно спасибо. Если все так, как ты сказал, за мной долг.
– На том свете угольками отдашь, – криво усмехнулся Пужэнь и, резко развернувшись, направился к школе.
Несмотря на то что уже вовсю звенел звонок, Март не стал спешить в класс, а направился к учительской, где, как он точно знал, был телефон. Убедившись, что все преподаватели разошлись по урокам, молодой человек набрал домашний номер, но не дождался ничего кроме гудков.
