И не ошибаюсь — мужчина из приёмной комиссии берёт длинную иглу, быстро и аккуратно колет мой средний палец, прислоняет к нему тонкую стеклянную трубку, ждёт, пока туда сбежит немного крови.
Я напрягаюсь. Ялайская ночь, лишь бы сейчас тут ничего не показало, что во мне есть что-то тёмное! Как же я раньше об этом не подумал?!
Мужчина даёт мне кусочек чистой тряпицы, достаёт из-под стола пробирку с прозрачным раствором и вытряхивает туда несколько капель собранной крови. А затем затыкает её пробкой и быстро трясёт.
Остановившись, он оценивающе смотрит на лишь слегка поменявшую (на фиолетовый цвет) жидкость, делает какую-то заметку в журнале, передаёт пробирку соседу, ждёт, пока тот покачает головой, и поворачивается ко мне.
— Сожалею, молодой человек, но мы не можем предложить вам место в нашей академии. Ваш дар едва тлеет — нет уверенности, что он сможет превратиться во что-то большее. А время наших преподавателей слишком ценно, чтобы тратить его на… таких как вы. Можете попробовать найти индивидуального учителя, попытаться развить дар под его руководством и прийти к нам через год. Если же у вас не получится… Что ж, в таком случае ничего страшного — магия вас, вероятно, не побеспокоит до конца жизни. Всего доброго.
Он пренебрежительно машет рукой, давая понять, чтобы я проваливал.
Я же стою в ступоре, пытаясь переварить произошедшее.
И что, это всё?! Вот так, запросто, от всех моих надежд разобраться в произошедшем просто отмахнутся?! Меня захлёстывает волна растерянности и гнева. Всю дорогу до Верлиона я старался держать себя в руках, пытался не бояться, рассчитывал на то, что здесь мне помогут, а теперь...
— Не мешайте другим, — сварливо требует мужчина. — Следующий, проходите!
В разуме спутанным клубком пульсируют разные мысли. Я не двигаюсь с места, пытаясь найти хоть какое-то решение! Нельзя просто взять и уйти!
“Восприятие” — неожиданно звучит мысль — “Восприятие”. Ты можешь доказать, что оно сильнее, чем они думают!”
В голове мгновенно появляется безумная идея. Всё ещё не отходя от стола, заявляю:
— Я могу доказать, что вы ошибаетесь. Что магия во мне есть, и её больше, чем капля.
— Молодой человек, не задерживайте очередь! Мы уже убедились, что…
— Насколько я знаю, вельможи могут требовать проведения индивидуального испытания. Неужели вы откажете в этом сыну генерала Слэйта?
После этих слов за столом приёмной комиссии повисает молчание, а за спиной, где собрались новые абитуриенты, слышатся возбуждённые шёпотки, на которые я стараюсь не обращать внимания. Не до того сейчас!
— Что он сказал?
— Это сын генерала Слэйта?!
— Какой-то он хилый.
— А разве сыновья генерала уже не учатся в столице?
— Не похож он на Слэйтов… Какой-то самозванец…
Козырять своей родословной я не собирался, но если это последний шанс остаться здесь — нужно его использовать!
Отец всё равно узнает, где я. Днём позже, днём раньше — роли не играет. Если я стану студентом академии — выйду из-под светской власти. В таком случае просто так вернуть меня домой уже не получится!
Так что я выкладываю на стол приёмной комиссии документы, подтверждающие мою личность, и придавливаю их тяжёлым фамильным перстнем.
— Кхм… — кашляет седовласый мужчина, сидящий рядом с преподавателем, который меня проверял, внимательно изучая бумагу. — Что ж Декс… У нас есть определённые правила. Вельможи могут настаивать на вступительных испытаниях, даже если магии в них — крохи. А молодой человек, очевидно, и в самом деле сын Кристиана Слэйта.
— Прекрасно, — недовольно фыркает хромой, — Значит, так и будет. По крайней мере, нас ждёт весёлое зрелище. У такого выдающегося военачальника и мага бесталанный… — он осекается, сталкиваясь со мной взглядом, и насмешливо спрашивает. — Ну и как вы собираетесь демонстрировать нам своё восприятие?
Глава 6 — Необычное поступление
Меня бросает в жар, к лицу приливает краска — и от возмущения поведением этого преподавателя, и от радостного возбуждения. Хочется утереть крючковатый нос хромого, высокомерного старика!
— Я готов сразиться с любым опытным мечником… с завязанными глазами. Хоть со стражником, хоть с гвардейцем, хоть с рыцарем!
Заявление, конечно, довольно громкое. Надеюсь, рядом на самом деле не окажется рыцаря, способного втоптать меня в грязь, потому что идея сражаться с завязанными глазами несколько… безрассудна.
С другой стороны, именно внутреннее чутьё, то самое “восприятие”, которое я всё время пытаюсь отыскать, сейчас будто проснулось и натолкнуло меня на эту мысль. Словно бы “показало” мой сон и битву во тьме, а затем вселило уверенность в том, что я смогу повторить это, но уже в реальности. И решение пришло само собой.
Стоящие за спиной молодые маги вновь начинают перешёптываться.
— Думает, что махание железкой поможет ему стать магом? Нонсенс!
— Папаша постарался и купил ему место, это просто фарс!
— Вы слышали, у него “восприятие”? Оно вообще так работает?
После моего заявления приёмная комиссия — шестеро мужчин и две женщины — в полном составе смотрят на меня, перестав заниматься другими абитуриентами.
— Хм-м… Это довольно необычный способ доказать свой уровень магии, — наконец, произносит колдунья в лиловом платье и с высокой причёской огненно рыжих волос. — Но мы не можем на это пойти, слишком опасно. На нас лежит ответственность за жизнь и здоровье поступающих. Если вас ранят на испытании, то…
— Вся ответственность на мне! И я заявляю об этом при свидетелях. Ещё возражения?
— Хорошо, — примирительно поднимает руки рыжая колдунья. — Раз вы настаиваете… В таком случае, для проверки нам потребуется опытный боец. Раст!
Из толпы появляется худощавый парень в форме стражника. Выслушав указания колдуньи, он кивает и убегает исполнять поручение, а меня просят отойти в сторону, чтобы не мешать прочим абитуриентам.
Ждать приходится недолго — вскоре парень возвращается, а за ним идёт массивный мужчина с добродушным выражением на лице и лихо подкрученными усами. Несмотря на габариты, мягкие шаги здоровяка сразу выдают в нём фехтовальщика. То, как он двигается, как дышит, как перекатываются жгуты мышц под его свободной рубашкой — всё это я отмечаю подсознательно, понимая, что мне привели опасного соперника.
И слегка нервничаю из-за этого…
Всё же в жизни я не разу пробовал сражаться в полной темноте. Что, если переоценил себя? Расшаркиваться со мной теперь не будут, скорее наоборот — постараются заставить пожалеть о собственной наглости.
— Мессир Вольфгарт, — приветствует воина рыжая Рила. —
