— А что старшие говорят об этом, ты обращался к ним? — спросил хорошо одетый собеседник и сделал еще один глоток пива.
— Седого в городе нет, он в столицу уехал, как ты и сам наверняка в курсе. А Вислый… — Хмурый поморщился и тоже сделал глоток пива. — Вислый говорит, что все должно быть ровно. Мол, не было никаких сигналов и даже намеков, что власти что-то затевают. Я правда на всякий случай, дополнительных людей уже поставил на круглосуточное дежурство, но быстро раскидать и перевести товар не получится, сам понимаешь.
— А от меня ты чего хочешь? Я тоже пока ничего не слышал ни о каких шевелениях, а меня бы наверняка предупредили.
— Не нравится мне все это, и Седого в городе нет, а Вислый… ну ты понял. Ты по своим каналам можешь навести справки, и собрать информацию об этой посудине и её пассажирах?
— Как называется посудина?
— «Заря юга».
— Понял. Разузнаю, что смогу. Завтра с утра подойду сюда же. — мужчина одним глотком допил пиво и поднялся из-за стола.
И им даже в голову не пришло, что их старшие, пользуясь прикрытием и высоким покровительством, как раз и выбрали эти острова, как и когда-то Древние, из-за удобных бухт, некоторой удаленности и наличия укромных мест. На другие ближайшие острова, так легко и удобно было не высадиться.
* * *
Парра. Неизвестный особняк в городе. Эндрю Ан Каарстен, владелец небольшой оптово-розничной компании, он же Уильям Ан Кэмпбелл
Бывшего начальника департамента изучения потребительского спроса Ост-Илийской компании сейчас вряд ли бы узнал кто-то из знакомых. Он и раньше обладал вполне заурядной внешностью, а сейчас небольшая корректировка целителем характерных черт лица, модная в этом сезоне, а потому практически типовая и повсеместная стрижка, аккуратные бородка и усы, и никакой бритой наголо головы, и костюмов похожих на френчи, обычная добротная, в меру дорогая городская одежда средней руки дельца.
Запутывая следы, он сменил несколько городов пребывания, а в конце концов осел здесь на юге, в городе Парра. Где еще как не в портовом и практически пограничном городе заниматься торговлей и иной связанной с этим деятельностью, вроде контрабанды. Большой город, огромный грузопоток, много приезжих и транзитных пассажиров, в том числе и иностранцев. Тем более, здесь у него была слаженная небольшая команда, состоящая в основном из дальних родственников, уроженцев юга, они занимались привычным промыслом, а он обеспечивал за счет своих неофициальных и нелегальных связей сбыт и распространение товаров по всей территории империи.
Эту команду он создал еще в свою бытность начальником департамента, но нигде не фиксировал ее, хотя порой и использовал этот канал для получения нужных товаров, но в неофициальных отчетах указывал, что просто привлекал сторонних местных исполнителей. Вот и пригодилась его «заначка», доходы его естественно упали, но в целом на безбедную жизнь хватало. Прежние накопления по большей части оказались недоступны. Некоторую часть из них он раньше потихоньку обезличивал и переводил на свои же подменные, но полностью легальные документы, на счета и в банковские ячейки, его прежняя должность и возможности позволяли это сделать без больших проблем. Но только некоторую, не ожидал он, что его успешная карьера столь быстро, и так глупо закончится, вот и не успел до конца сделать себе приличную подушку безопасности.
Нет, он вполне понимал и осознавал, что если бы имперские спецслужбы очень захотели, то давно бы его нашли. Но видимо им это было не очень и нужно, они скорее всего успешно выполнили свою задачу. Вернее задачу, поставленную высокопоставленными конкурентами, осадили Ост-Илийскую компанию, заодно оттяпав у нее кусок рынка. Тем более, что та сама подставилась, усилиями и стараниями бывшего председателя совета директоров. Он даже ни на секунду не усомнился, что все те события с мальчишкой были от и до досконально спланированы и разыграны спецслужбами.
Ну а то, что он попал под раздачу, что же так бывает, таковы порой правила игры в этом бизнесе, и останься он тогда на месте, его точно сделали бы крайним или спецслужбы, или, что вернее всего свои же. Вот и пришлось срочно скрываться, но это все не повод забиваться в нору и прятаться до конца своих дней, вот он и жил относительно спокойно новой жизнью, лишь изредка вспоминая о своем прежнем положении. Жил до тех пор, пока случайно не увидел мальчишку уже здесь в этом городе. Он вышел из небольшого ресторана на набережной, где у него проходила деловая встреча с партнером его официального и легального торгового бизнеса, и сразу отметил своим наметанным взглядом нехарактерное скопление людей в штатском из стражи, и из служб безопасности местных Родов. А потом он увидел мальчишку садящегося в экипаж, и даже на мгновение ослабил контроль и приоткрылся, от неожиданности, и нахлынувших не самых приятных эмоций и воспоминаний. Он снова закрылся, и поспешил покинуть это место.
Недолгие изыскания показали, что мальчишка прибыл в город по приглашению влиятельных местных Домов и магической академии, и что удивительно, на какое-то переобучение местных целителей, и пробудет здесь практически все лето. Нет, он не боялся, что тот его сможет узнать, тем более, что они никогда до этого не встречались и не видели друг друга в живую. И еще он как-то не очень верил, что мальчишку прислали по его душу, это было точно ни к чему. Теперь, когда за его спиной не было могущественной корпорации, никто бы не стал так мудрить, и выдумывать сложные и многоходовые комбинации, его просто взяли бы без всяких затей, здесь что-то другое, или банальное простое совпадение.
Так и этак обкатав и обдумав ситуацию, он вечером лег спать, и спокойно проспал всю ночь без сновидений и тем более без кошмаров. А утром он принял окончательное решение, что все-таки стоит отдать некоторые долги. И кроме того, его учили когда-то, что всегда нужно подчищать хвосты за собой, доводить до логического завершения, иначе когда-нибудь это может аукнуться в самый неподходящий момент.
До спецслужб, и тем более до высокопоставленных конкурентов компании он дотянуться не мог, да и даже не собирался, он же не враг себе, а вот до мальчишки, явившегося причиной его падения, и преждевременного завершения серьезной многообещающей карьеры, вполне себе мог. Нет, он не собирался больше подставляться, и снова действовать кавалерийским наскоком, как приходилось ранее, из-за неверной позиции бывшего председателя совета директоров, он был человеком обстоятельным и даже спокойным. Действовать он будет неторопливо, по-тихому, уводя следы в другую сторону, да еще и чужими руками, тем более, что пока мальчишка наверняка еще даже не знает, что на него открыта охота.
Он принял решение, и в душе его снова наступила гармония. И уже бывшему начальнику департамента даже на мгновение не приходила в голову мысль, что в своих проблемах, неудачах и падении виноват в первую очередь он сам, а парень здесь вовсе ни при чём. Тем более, что это они все и начали, причем без внятных причин и веских оснований, просто по праву сильного, и в результате не рассчитав силы. Такая вот профессиональная деформация.
* * *
Аала. Второе кольцо. Неизвестный особняк. Разговор двух джентльменов
…
— Этот мальчишка словно заговоренный, невероятное везение раз за разом, я не понимаю, как у него это получается.
— Просто, мой друг, мы чего-то не видим, и не знаем. Так везти не может, у такого везения всегда есть конкретные имя, фамилия, звание и должность, и это точно работа спецслужб, по-другому этого не объяснить. Только не понятны мотивы их действий, чем им так ценен этот мальчишка, и зачем нужен. Пока никак не удается этого узнать.
— И что будем делать, увеличим активность, или наоборот снизим?
— Нет, пока будем действовать в прежнем ключе. Что нам точно известно на сегодня, его не опекают все время, и он свободен в передвижении и действиях. Они почему-то тоже действуют тайно и издалека, из этого и будем исходить. Возможно, таким образом, пытаются, в том числе и выйти на нас. Ну, успехов им в этом деле, пусть побегают по всей империи, раскручивая тупиковые концы. А мы продолжим провокации и имитацию естественных обстоятельств, чужими руками естественно, и используя их в темную. А там видно будет, они не всемогущие и не всесильные, где-нибудь да ошибутся, как говорится, капля камень точит.
