Морэ, — сказала она тихо, — лидер партии «Новый порядок».
Бруно тяжело сглотнул. Стало отчего-то совсем уж погано. Кассан отпил из глиняной чашки вина, цокнул языком.
— А вы, получается, тоже в ней состоите?
— Нет, что вы! — испуганно охнула Эльза, и ее большие грустные глаза, раздраженные от слез, стали еще больше. — Я от этого далека. Но Франц состоял, — торопливо и взволнованно добавила она. — Вы же об этом знаете, иначе он никогда бы не назвал вас… Он бы ни за что не позволил мне стать одной из них…
— Кем же вы ему приходитесь, саида? Если не секрет.
— Не секрет, — немного успокоившись, смущенно произнесла Эльза. — Я… мы были близки.
— Понимаю, — наклонил голову Кассан.
— Не совсем, — робко улыбнулась женщина. — Франц заботился обо мне, когда… моего брата не стало. Он ведь тоже был в этой проклятой партии, хоть и скрывал от меня. Мне рассказал об этом Франц, а потом мы… ну, сблизились. Мой несостоявшийся жених ушел в Тьердемонд на войну добровольцем четыре года назад и пропал без вести. Потом погиб и мой брат. Франц… он спас меня от одиночества. Наверно, из жалости и чувства вины. Он считал, что виновен в смерти брата. А иногда… иногда он меня использовал.
— Представляясь вашим именем?
— Да нет, — повела плечом Эльза. — Насколько знаю, так звали его мать. Да и вообще мое имя самое обыкновенное и частое. Трех моих подруг зовут Эльзой, тетку по матери тоже. Нет, иногда Франц просил меня встретиться с кем-нибудь, передать письмо или что-то в этом роде.
— Неужто не понимали, что это за письма и встречи?
— Да все я понимала, но… — Эльза выдохнула дым, печально улыбнулась. — Я любила Франца. Кроме него у меня никого не осталось. Каких только глупостей женщины не делают ради любимых мужчин в надежде на взаимность?
— Действительно.
— А теперь нет и его… — немного помолчав, сказала Эльза и со злостью задавила окурок в блюдце.
— Вы — смелая женщина, саида Эльза.
— Да какая смелость? — небрежно отмахнулась она. — Я обычная трусиха.
— Нет, правда, — настойчиво повторил Кассан. — Нужно иметь большое мужество, чтобы прийти на встречу с незнакомцами. При таких-то обстоятельствах.
Эльза помучила замок сумочки, потупив взгляд.
— Франц доверял вам. Он ни за что не отправил бы меня на встречу с кем-то, если бы мне что-то угрожало, — уверенно произнесла она. — Да и что я знаю? Я — просто старая влюбленная дурочка, любовника которой убили бандиты. Обвинить меня можно только в безнравственности и распущенности. Насколько знаю, в наше время за это не расстреливают, не сажают и даже камнями не бьют. Ну, то есть не везде.
— И очень хитрая женщина к тому же, — заблестели глаза Кассана. — Но скажите, саида, — он посерьезнел, — если сайиде Франц мертв, чему я искренне соболезную, как он отправил вас к нам?
Эльза помолчала, достала из сумки кружевной платок и промокнула уголки глаз.
— Он приходил ко мне, — заговорила она, аккуратно складывая платок на столе. — За день до смерти. Выглядел ужасно, был встревожен, взволнован, ничего толком не объяснил. Только передал мне два письма и сказал прочесть одно, если с ним что-нибудь случится, а второе передать тем, о ком написано в первом. Вчера ко мне приходили наши друзья, рассказали, что случилось. Я целый день проревела, а сегодня, — Эльза вздохнула, борясь с дрожащими губами, — прочитала письмо, в котором говорилось о вас, хэрр Бруно, и о Финстере, и где вас найти. И вот я здесь.
Она всхлипнула, поджимая трясущиеся губы и едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Кассан, слушая эту исповедь, молча налил из второго кувшина воды в кружку сигийца и придвинул Эльзе. Женщина не стала сопротивляться.
— Спасибо, — прошептала она.
— А второе письмо? — дождавшись, пока Эльза успокоится, спросил Кассан. — Оно при вас?
— Да, конечно, — заверила та и суетливо полезла в сумку. — Вот оно, — Эльза протянула слегка помятый конверт Бруно.
Маэстро посмотрел на нее, на конверт и протестующе замахал руками, откидываясь на спинку стула.
— Да вы издеваетесь, а? — возмущенно и обиженно застонал он. — Сколько можно-то!
Эльза замерла от изумления, совершенно не понимая, в чем провинилась.
— Кэф бимра хамак ан се, — проворчал себе под нос Кассан и натянуто улыбнулся. — Простите его, саида. Просто он неуч. Позволите?
Эльза немного поколебалась, но все же вложила конверт в руку Кассана. Сельджаарец вскрыл конверт, развернул вложенное в него письмо, бегло пробежался глазами по первым строчкам. Нахмурился, огладил бороду и вчитался.
— «Финстер, — прочитал он вслух, — если ты читаешь это, значит, меня взяли за яйца и подвесили или я кормлю червей. Неприятно, но ничего не поделаешь»…
— Извините, — несмело прервала его Эльза, тяжело дыша, — но я бы не хотела слушать, что он написал. Не подумайте, просто письмо адресовано вам, а не мне. Мне ни к чему знать его содержание.
Кассан переглянулся с Бруно. Маэстро лишь безразлично махнул рукой.
— Я уже говорил, — усмехнулся сельджаарец, — что вы мудрая женщина?
— Не надо мне льстить, пожалуйста, — тоскливо посмотрела на него Эльза. — Мудрая женщина нашла бы способ уберечь своего мужчину.
Кассан углубился в чтение. Эльза потянулась к портсигару. Бруно, покончив с мясом, делал вид, что не таращится на ее руки. Что ему безразлично, как они открывают портсигар, как достают сигариллу и вставляют в мундштук. Как поджигают спичку и прикуривают… Да, ему было совершенно безразлично. Вот только нога почему-то отчаянно тряслась.
— Угощайтесь, — Эльза развернула открытый портсигар и придвинула к Бруно.
— Да я не… — запротестовал он.
— Берите-берите, не стесняйтесь.
Бруно причмокнул, облизнул верхнюю губу. Обтер руки, для верности обтер их еще и о рубашку на груди и осторожно, двумя пальцами, чтобы случайно не коснуться других, вытащил из портсигара одну сигариллу. Сунув ее в рот, Бруно похлопал по карманам штанов, повертелся в поисках спичек. Эльза протянула ему коробок.
После первой же затяжки Бруно поплыл от счастья и растекся по стулу. Кассан недовольно скосил на него глаза и отогнал клуб табачного дыма.
— Саида Эльза, — отвлекся он, подняв голову, — он пишет и про вас.
— В самом деле? — насторожилась женщина.
— Тут сказано, что в банке «Нордвальде Фертраун» на ваше имя оставлен вклад на две тысячи крон.
Бруно кашлянул, подавившись дымом.
— Да, я знаю, — скромно призналась Эльза. — Хоть и не думала, что столько. Он откладывал на черный день, хотя я, — она робко хихикнула, — наивно надеялась, что на нашу свадьбу…
— Он просит Финстера, чтобы эти деньги достались вам до последнего нидера, — продолжил Кассан. — А также на ваше имя зарезервирована ячейка, содержимое которой очень важно для Финстера. Пишет, что не успел доделать, но все готовое и нужное, чтобы довести дело до конца, оставил там. — Кассан толкнул Бруно в бок. — Ты понял, о чем он?
— А? — Маэстро нехотя опустил запрокинутую голову. — А, — сообразил он и затянулся. — О пись… — захлебнулся он горьким дымом, спохватившись на полуслове. — Пись-пись-пись-пись… — прокашлял он и сипло окончил: — Да.
Кассан осуждающе покачал головой. Эльза как будто ничего не заметила, скромно выпуская в стену струйку легкого дыма из краешка рта.
— Доступ к ячейке он оставил только для вас, саида, — сказал сельджаарец.
— Я бы удивилась, поступи он иначе, — пожала плечами Эльза.
Кассан положил письмо на стол.
— Саида Эльза, мы не вправе…
— Вправе, — взглянула на него она. — Я съезжу в банк и привезу то очень важное содержимое.
Кассан огладил бороду.
— А как вы смотрите на то, чтобы мы составили вам компанию?
— Вы мне не доверяете, хэрр Кассан? — стряхивая пепел, спросила Эльза.
Кассан подался вперед, прямо глянул на женщину. Та под этим взглядом неуютно поежилась.
— Франц Ротерблиц убит, — сказал он твердо и жестко. — Сегодня выяснилось, что пропал его доверенный. Исчез и Хуго Финстер, мы не знаем, где он. Вам не кажется это чересчур подозрительным, саида Эльза?
Эльза затянулась, затаила дыхание, долго не выпуская дым. Наконец выдохнула в потолок, стуча окурком о краешек блюдца.
— Ну что ж, если так… Я не возражаю против вашей компании, — печально улыбнулась она. — Когда?
Кассан привстал на стуле, глянул в окно, за которым солнце начинало клониться к закату.
— Если поторопимся, еще успеем и сегодня. Конечно, если у вас нет никаких планов на вечер.
Эльза решительно, словно только и ждала этого, задавила второй окурок в блюдце.
— Да какие у меня теперь планы.
I
Даниэль сидела у окна с книгой на коленях
