Он достаточно быстро достиг южной стены и взбежал вверх по лестнице к ее парапету. Этот вал был задуман так, чтобы защищать город от нападения снаружи, а не изнутри. К тому же здесь не было ни одного стражника, патрулирующего окрестности. Поставив ногу на парапет, Конан вновь оглянулся на возвышающийся над кронами деревьев королевский дворец Немедии. Все окна были освещены, и в них были видны мечущиеся то тут, то там фигурки — словно марионетки, движимые невидимыми нитями. Скривившись, он с угрозой и презрением потряс в том направлении тяжелым кулаком, а затем спрыгнул в темноту.
Пролетев немного вниз, он схватился за ветку растущего прямо под городской стеной невысокого дерева и уже мгновением позже шел дальше своим широким упругим шагом, которым все горцы быстро оставляют позади долгие мили пути.
Стены и длинные валы Бельверуса со всех сторон окружали поместья и летние резиденции местной знати. Но сонные невольники, дремавшие, опершись на свои длинные пики, даже не замечали быстрой крадущейся фигуры, перескакивающей через стены оград, перебегающей обсаженные деревьями со сплетенными наверху кронами аллеи, беззвучно пробиравшейся по огородам и садикам. Лишь разбуженные цепные псы громким лаем сопровождали обнаруженный ими наполовину обонянием, наполовину инстинктом темный загадочный силуэт, быстро исчезавший в отдалении.
Лежа в своей комнате на испачканном кровью диване, Тараск, извивался от боли и сыпал проклятьями под сильными и быстрыми пальцами Ораста. Дворец кипел бегающими с широко открытыми от ужаса глазами придворных и слуг, но в помещении, где лежал король, кроме него и жреца-отступника никого не было.
— Ты уверен, что он сейчас спит? — уже в который раз спрашивал Тараск, стискивая от боли зубы, когда Ораст смазывал горячим отваром трав длинную рваную рану на руки и ребрах.
— О, боги, как он жжется! — Если бы тебе с детства не сопутствовала удача, — уверил его Ораст, — тебя сейчас уже примерял бы гробовщик. Тот, кто держал в руках клинок, по-настоящему собирался тебя убить. Да не вскакивай ты — говорю тебе, что Ксальтотун еще спит. А почему тебя это так сердит? Какое он-то имеет к этому отношение?
— Так ты ничего не знаешь о том, что произошло во дворце сегодняшней ночью? — поднял на него пылающий гневом взгляд Тараск.
— Ничего. Как ты знаешь, я уже несколько месяцев занят переписыванием для Ксальтотуна эзотерических манускриптов, написанных на новых языках, в письмена, которые он сможет прочитать. Он хорошо разбирается в языках своей эпохи, но до конца еще не овладел современными и для сокращения времени предложил мне эту работу, чтобы ознакомиться с тем, что произошло со времени его смерти до сегодняшних дней. Я даже не знал, что он уже вернулся— он не послал за мной, чтобы рассказать о битве. И о твоем возвращении мне тоже ничего не было известно, пока меня не вывел из моей каморки поднятый тобою шум.
— И ты не знаешь, что Ксальтотун привез сюда, во дворец, плененного короля Аквилонии?
Ораст отрицательно покачал головой, не показывая собеседнику нешуточного удивления.
— Ксальтотун уверял меня недавно, что Конан нам вскоре перестанет быть опасен. Я и думал, что он уже погиб…
— Ксальтотун сохранил ему жизнь, когда я хотел убить этого варвара. И я сразу понял его коварный замысел: ему нужен цепной пес, которого можно периодически натравлять на нас — на Амальрика, Валерия и меня. Пока жив Конан, для нашей власти в Аквилонии сохраняется реально существующая опасность, да и вообще избавиться от нас при необходимости с помощью дикаря будет нетрудно. Я этому колдуну больше не доверяю — я его стал бояться.
Я шел за ним несколько часов после его отъезда с поля битвы — хотел узнать, что он сделает с Конаном. Дознался, что того посадили в подземелье, и, вопреки воле чернокнижника, решил с пленником покончить…
В дверь осторожно постучали.
— Это Аридей, — объяснил Тараск. — Можешь его впустить. Глаза вошедшего оруженосца горели скрытым удовлетворением.
— Ну что, Аридей? — нетерпеливо вскрикнул Тараск. — Опознали того, кто напал на меня?
— Так вы сами не узнали его, господин? — поинтересовался оруженосец тоном человека, решившего еще раз убедиться в том, что знает. — Действительно не узнали?
— Нет. Как только он ворвался, свеча погасла… Я успел лишь подумать, что это какой-то демон, посланный Ксальтотуном убить меня…
— Он спит в своей темной комнате… А я был в подземельях, — худые плечи Аридея дрожали от возбуждения.
— Ну же! Не тяни, рассказывай! — нетерпение исказило черты короля Немедии. — Что ты там нашел?
— Пустую темницу, — прошептал слуга. — И труп огромной серой обезьяны.
— Что?! — Тараск резко сел, и из его открытой раны вновь брызнула кровь.
— Да, именно так! Людоед лежит с проколотым сердцем, а Конан — бежал!
Побелевший как мел Тараск, словно манекен, позволил Орасту вновь уложить себя на диван и заняться раной.
— Конан!.. — повторил он. — Поганый труп… Ушел! Господи! Это не человек, а дьявол! Уверен, что за моей раной — замысел Ксальтотуна. Теперь-то я понял! Боги и демоны! Так это Конан напал на меня!.. Аридей!
— Я здесь, Ваше Величество!
— Обыскать каждый уголок дворца! Он до сих пор может прятаться в каком-нибудь темном коридоре, как голодный тигр. Пусть ни одна мышь не проскользнет наружу. И будь осторожен — вы ловите не цивилизованного человека, а ошалевшего от жажды крови варвара, сильного и быстрого, как дикий зверь. Прочесать парки и сады вокруг дворца и города. Расставить кордоны вокруг стен. Если убедишься, — он точно ушел из города, — бери всадников и устремляйся в погоню. Организуй на него охоту, как на волка. Спеши — может быть, еще успеешь его поймать.
— Это задание может потребовать чего-то более, чем простые человеческие силы, — возразил на это Ораст. — Не попросить ли об этом Ксальтотуна?
— Нет! — резко ответил Тараск. — Пусть солдаты справляются сами! Чернокнижник не сможет причинить нам больше зла, если мы покончим с Конаном!
— Ну что ж, — согласился Ораст. — Я не стану тягаться с магом Ахерона, но и мне известны кое-какие тайные заклятия, вызывающие темных духов, облаченных в телесную оболочку. Возможно, я смогу вам помочь…
Большой королевский фонтан был затерян среди густых зарослей дубовой рощи, растущей у дороги примерно в миле от городских стен. Его мелодичное журчание достигло ушей Конана в таинственной тишине звездной ночи. Беглец вдоволь напился из холодного ручья, берущего здесь начало, и вновь поспешил на юг, к уже различимому впереди небольшому перелеску. Обойдя его, он заметил огромного белого коня, стоявшего на привязи у самых зарослей. Облегченно вздохнув, он уже собрался шагнуть к нему, как вдруг его заставил резко обернуться презрительный смех позади.
