Никто не мог предсказать наверняка, чем всё закончиться. На главу региона надейся, а сам не плошай, особенно, когда глава сам в этом помогает.
Летевший в небе труповод затруднялся сказать, что он чувствует, видя, как начали разбегаться люди с только недавно оживших новых улиц. Обманываться не стоило: он был психом с манией к давно мёртвой женщине, которая впоследствии перешла на её сына. Психом, который, прожив в секте много лет, познакомившись с каждым её членом, собирался превратить каждого из них в свои цзянши. Труповод собирался создать шедевр, породив на свет трупы, что до поры до времени сохранили бы в себе человеческие черты, и лишь в самый последний, решающий момент показали своё лицо. Старик готовился к этому слишком долго и даже пошёл на то, что познал чужое искусство на уровне самого уважаемого старейшины.
И всё же, он был психом, но психопатом его назвать было нельзя. Скорее всего, простой человек, увидев со стороны старика, раз двадцать перекреститься и будет молить всех известных и неизвестных богов, чтобы побыстрее сбежать от страшно улыбающегося дедушки, но если смотреть на старика со стороны мастера боевых искусств, что всю сознательную жизнь работает с альтернативно живыми трупами и превращает в них людей…
Пожалуй, где-то глубоко внутри старика чувства всё-таки были, и в последнее время они стали особенно сильными. Получив по-настоящему уникальный опыт внетелесного существования на границе реального и нереального, старик, хотел того или нет, переосмыслил слишком многое.
Выполнив свою задачу, вместо того, чтобы лететь к своему обожаемому главе, труповод отправился к месту сбора членов секты Небесного Клинка, приземлившись на крыше одного из зданий.
Труповод вынужден был признать, что общая планировка культа его божественного главы безумно напоминала таковую в его родном культе. Несмотря на общую планировку, каждая секта имела свою полунезависимую зону, где могла продолжать познавать своё учение и путь, не мешая и не раскрывая секретов своего искусства. Это был тот компромисс, на который должен был пойти тот, кто взял под своё крыло обладателей разных путей и учений.
«Божественный Небесный Демон так похож на своего отца… — промелькнула мысль у старика, наблюдавшего за серьёзно настроенными учениками и мастерами секты Небесного Клинка. — И вместе с этим совершенно не похож. Я благодарю Небо и Преисподнюю за то, что так получилось».
Труповод проводил взглядом торопящихся куда-то маленьких паникующих учеников секты, с которой он был связан столь долго, после чего молча взлетел, направившись к своему главе.
Он сделал выбор, о котором не будет жалеть, даже если отправиться в самые глубины Преисподней.
Старый труповод не чувствовал, что полюбил жизнь ближнего своего, но, по крайней мере, он немного изменил свои приоритеты.
* * *
Стоя на самой высокой ветке дерева, наблюдая за окружением, Джун Ён А ощущала и буквально видела безумные колебания в мире. Казалось, что окружающее пространство превратилось в старую сгнившую дверь, в которую сейчас активно кто-то ломился, обещая в любой момент разрушить единственную и крайне ненадёжную преграду. Девушка смогла разобраться в своих чувствах, решив спонтанные перепады настроения и Ци, и её уже не выкидывало так просто за пределы мира, однако её чувствительность к такого рода вещам стала только сильнее, позволяя понять ситуацию лучше, чем кто-либо другой.
Самое же здесь ужасное было то, что как-то изменить ситуацию она не могла. Лишь надеяться, что то, что войдёт в контакт с их миром, не уничтожит его и что они смогут справиться с последствиями действий безумца.
Впрочем, пока проблема была чуть более… кхм, «прозаичная».
— Со стороны севера колебания Ци усилились, — нахмурилась Джун Ён А.
Естественно, она не могла почувствовать на столь огромном расстоянии непосредственно колебания Ци, но могла определить это по колебаниям самого пространства. Словно спокойная водная гладь, в которую бросили камень. Учитывая же, что гладь «спокойной» из-за постоянного дождя, — как образно, так и буквально! — не была уже достаточно давно, сам факт того, что девушка смогла заметить изменения, говорил о многом.
В частности, о том, что безумец сделал шаг.
В лицо ударил сильный поток ветра. Казалось, ветер кричал и пытался о чём-то сказать, но, к сожалению, никто природе помочь не мог, да и не сказать, чтобы хотел. С каждым часом их жизням угрожала всё большая опасность и одно только восстановление естественного течения энергии в регионе потребовало немало сил, намекая на то, что шансов всё восстановить у них немного, и надежда оставалась лишь на то, что неестественная буря не занесёт их в течении мироздания куда-то… не туда.
Безумец, столь сильно желающий вернуться в родные края, должен был учитывать хотя бы это.
Джун Ён А оттолкнулась от ветки. Её тело смазалось и провалилось сквозь реальность, выкинув недалеко от их резиденции. Войдя в неё, она встретила уже готовившихся к битве старейшин секты.
В помещении были практически все: старейшины их родной секты, недавно реформированная их мастером в секту Облака, старейшины секты Небесного Клинка, старейшины недавно присоединившейся секты Исцеляющей Черепахи, старейшины секты Удан, старейшины секты Цветущей Сливы и несколько представителей из храма Будды.
Стоило девушке войти, как все сразу обратили внимание на появление нового действующего лица.
— Альянс сделал шаг? — прищурилась блондинка, сестра нового главы секты Исцеляющей Черепахи.
— Ещё нет, но они точно захотят воспользоваться шансом, — кивнула девушка. — Колебания мира усилились. У нас осталось совсем немного времени прежде, чем они нападут.
В последние месяцы Альянс Праведников, как и все остальные, собирал армию. Уже полноценную, с нескольких регионов, но новостей про их продвижение пока не было.
— Клан Нищих всё ещё не передал вести, — засомневалась неизменная старейшина секты Облака.
Стоило ей это произнести, словно в насмешку, из тёмной части зала выпал бездыханный труп. За трупом, не дав, по большей части, бедным пенсионерам прийти в себя, вышел мрачный Хван Мун Су, за которым из тени вылезли ещё несколько нищих, что молча утащили тело своего товарища в одно понятное им место.
Парень молча проводил взглядом то, как его подчинённого утаскивают в тень, после чего коротко сказал:
— Нам придётся сражаться на два фронта.
Эти холодные, лаконичные слова стали словно ведром холодной воды для всех.
* * *
В храме царил хаос. Мощные потоки света и ветра окутали всю гору, напугав всех последователей храма. В небе поднялась настоящая световая буря, из-за чего бедные храмовники подумали, что к ним на гору решил вернуться сам Будда.
К счастью или сожалению, храмовники уже довольно скоро поняли причину происходящего: поток безумной силы исходил из небольшого храма, куда несколько месяцев назад отправился медитировать их настоятель.
Храм охватил настоящий восторг. Лысые мужчины, не боясь буйства энергии, чувствуя, как их всех охватывает весёлый ветер, несущий в себе тёплый, словно улыбающийся каждому отдельно свет, массово побежали к храму настоятеля. Все до единого, следуя железной дисциплине храма, терпеливо молчали, позволяя себе утонуть в странном, но таком приятном потоке энергии.
В какой-то момент всё резко закончилось. Энергия, будто желающая взорваться, неожиданно развеялась так, словно её и не было, и лишь приятное чувство теплоты осталось в сердцах храмовникам, доказывая трансформации, через которые прошёл их настоятель.
Наконец, дверь небольшого храма открылась. Нетерпеливые храмовники начали кричать и подпрыгивать, просто не имея возможности сдерживать свои чувства.
Но они справились.
— …
— …
— …
Десятки храмовников застыли как вкопанные, широко пооткрывав рты. В храме наступила столь гнетущая тишина, какой не наблюдалось со времён, когда гора храма Будды ещё пустовала и их вознесённого бессмертного, учителя Будду, у его родителей ещё даже в планах не было.
