– Деньги, деточки. Деньги, – улыбнулся Темный. – Ладно, Полозуб. Бери своего подмастерья с его клячей и вали найух. А то она мне кровью пол залила.
– Так точно, ваше благородие, – кивнул Черный страж, подходя ко мне. – Пойдем, паря. Я тут бывал несколько раз, так что и дорогу знаю, и нести тебе ее помогу.
Проверка интеллекта. База: 0. Бонус: +1. Бросок: 2. Требование: 2. Успех.
– Да я сам. - Сказал я подхватывая девушку. - Дайте только цепи снимем.
– Ах ты ж, – стукнул себя по лбу Тренья, – а ты прав, мелкий. Неча казенное железо ей таскать. А то потом с меня ж и спросят. Давай пособи.
Ловким движением, абсолютно не свойственным такой туше, он забрался за пазуху и выудил на свет небольшой ключ на веревочке. Простенький кусок металла с двумя зубцами, я б такой в два счета сковал. Да только открывал он замки странно. Стоило поднести его к тяжелому браслету, как между ними проскакивала небольшая молния, тот щелкал и раскрывал свою голодную пасть. Через минуту на девушке остались только грубая мешковина рубахи да рабский ошейник. К моему немалому удивлению, на простой полоске теперь можно было отчетливо рассмотреть мое имя.
– Ну вот и славно, – кивнул Полозуб, собирая цепь в моток и вешая себе за спину, – бери добро свое и пошли. Прощай, староста.
– И ты не хворай, стражник. - Махнул нам в след Вагол. - Авось в следующий раз че повкуснее приведешь.
– Тут уж как Длань скажет, сам понимаешь.
– Спасибо за науку, ваше высокоблагородие. – Я поклонился, насколько это возможно с девушкой на руках.
– Хэх. Ну че я скажу, как брат-рабовладелец брату. Ты теперь берегись. Она ж не обычная, душу тебе отдала. Такое не обращается. Можешь с нее ошейник снять. В шелка одеть. Но она все одно рабыней останется. Это магия, она так работает. - Вроде чернокнижник улыбался но глаза его были совершенно серьезны. - Хоть я надеюсь, ты не настолько тупой, чтобы к вещи своей так привязываться и как к равной себе относиться. И последнее. Ты вот меня благородием величаешь. Приятно, конечно. Но не дай Длань тебе такое в городе сказать или при бароне каком. Вздернут. Не посмотрев на чин.
– А как же тогда? – Я растерялся, никогда не думал, что это может иметь значение.
– Ты в таверну чапаешь? Вот там и поспрашивай. Хозяйка бабочек там веселая тетка. Говорят, раньше в городе работала, пока не выперли. Все, бывай. – Староста недвусмысленно показал на дверь, у которой уже стоял Тренья, и мне ничего не оставалось, кроме как поспешить вслед за старшим.
На дворе реально лило. Не как из ведра, конечно, но прилично. Полозуб, не оглядываясь, припустил по улице. Я обхватил пошибче девушку, безвольно повисшую у меня на руках, и побежал следом. Дорогу я не знал, так что единственным моим ориентиром была спина стражника, маячившая впереди. Но даже при таком ливне село поражало. Тут и там встречались двухэтажные дома. В окнах горел свет, да не от жалких лучин, а от настоящих масляных ламп. А ведь у нас на полторы сотни домов похвастать двумя этажами могли только наш да старосты.
Богато люди живут. Ниче не скажешь. Странно, но все встреченные были именно людьми. Не полукровками, а чистыми. И глядели они на меня с дюжей опаской. Впрочем, то могло и со званием стража связано быть. Ну или с Лиской. Что тоже вариант. Но глазами провожали многие. Не каждый день, поди, у них окровавленных девок несут по улице.
– Че ты там трепыхаешься, как корова беременная?! – крикнул Черный, уже стоящий под навесом у крыльца. Над ним висела выцветшая надпись: «Дохлая кляча». Странное название для таверны, на мой взгляд. Но дареному кабану в зубы не смотрят. Главное, чтобы внутри было сухо и не слишком…
Додумать мысль я не успел. Дверь отворилась, и на меня обрушилась волна запахов, звуков и цветов. Гогот десятков удалых глоток перекрывал странную чарующую мелодию. Свечи, явно не обычные на свином сале, а восковые! Даже они были обрамлены разноцветными стекляшками, отчего лица собравшихся окрашивались то в синий, то в оранжевый или красный. Это порадовало. При такой свистопляске мой цвет кожи проблемой не должен стать.
– Хэй, хозяин! – с порога крикнул Полозуб. – Комнату мне да пожрать чего!
– О, какие ублюдки. – Из-за стойки вышел здоровый мужик. Нет, если бы кто спросил, я б его, пожалуй, за полукровку-великана принял. Бороды нет, что уже странно. Черные как смоль, коротко стриженые волосы. Ни дать ни взять берсеркер. Но стоило сосредоточиться.
«Грендал Наливайка. 38 лет. Владелец таверны “Дохлая кляча”. Обвинения: мошенничество, разбой, изнасилование. Штраф: 45 серебра».
– Че это он на меня так пялится? – спросил трактирщик у Треньи, показывая на меня пальцем. Потом присмотрелся сам… – ох, ё. Простите, не признал, господин страж. Готов вину свою загладить кружкой отменного черного. Специально для таких, как вы, запасенного.
– Ты это брось, – хлопнул его по плечу Полозуб, – а то еще сдохнет мальчонка от твоего темного. Ее не каждый мужик осилит, а он зеленый совсем.
– Ладно, уговорил, – хмыкнул Грендал, – но если он с меня штраф требовать будет…
– Не, он не дурной, верно, паря? - улыбнувшись посмотрел на меня Тренья.
– Да, – пришлось кивнуть, – а вот комната мне бы не помешала.
– Ну что ж, – здоровяк почесал за ухом пятерней, – есть у меня две. Ты только это вот, – он ткнул в девушку пальцем, – на матрасы не клади. А то перепачкаешь еще кровью. Еще клопы заведутся. Там циновки есть, для простых. Тебе принесут щас. – Трактирщик обернулся, ища кого-то взглядом. – Эй! Янка! Бегом сюда, а то косы повыдергаю!
– Я здесь, господин, – отозвалась девчушка лет шестнадцати, протискиваясь между заполненными до отказа столами. Ростом она едва доставала мне до груди, зато фигура у нее уже была не по годам развита. Да еще и не скрывала она того, как наши девки, наоборот, вырез был почти как у Лиски, когда к речке ходили. Разве что соски не торчат.
– Проводи нашего гостя, стража, с его поклажей наверх. В крайнюю комнату. - приказал трактирщик. - Так, чтоб стонами не мешали честной компании. И не смей даже думать его обобрать, гадина. Иначе будет с тобой то же, что с девкой у него на руках. Поняла?
Девчушка перевела взгляд с трактирщика на меня, а потом на мою, кхм, рабыню. Веселые огоньки в ее глазах мгновенно потухли. А вот улыбка была как приклеенная, отчего сейчас казалась немного жутковатой. Слегка поклонившись, Янка сделала приглашающий жест и повела меня за собой, расталкивая пирующих.
Глава 20
«Янка Рыжая. 16 лет. Трактирная служка. Обвинения: кражи, мошенничество. Штраф: 3 серебра».
Вот так-так. Это мало того, что она получается уже совершеннолетней, так на ней еще преступления, как не на всех взрослых, есть. Интересная у них тут жизнь.
– Вот ваша комната, господин страж, – сказала девчушка, отворив дверь, – спальное место одно. Циновка для животных. Есть задвижка на двери. Туалет, если понадобится, в конце коридора. Речка вам, думаю, не сильно нужна после такого дождичка. Но коли искупаться хотите – недалеко она. Чего еще желаете?
– Слушай, – я несколько замялся, но интерес пересилил, – как так вышло, что ты уже взрослая да на тебе еще и штрафа столько висит?
– Вы хоть и страж, господин, – нахмурившись, сказала рыжая, поняв меня по-своему, – но в постель я к вам не пойду. Лучше уж выпорите. И так за жену его отдуваться приходится, пока она брюхатая ходит.
– Постой, ты меня неправильно поняла, – я замотал головой, ведь руки заняты были, – ни в чем я тебя не обвиняю, и желания даже нет. Просто понять хочу, как так получилось?
– А как еще-то, пришел хозяин и взял свое. Со всеми так бывает, – отмахнулась Янка, – а жизнь у нас не сахар, вот и приходится выкручиваться как можем. То кошель кто забудет с медяками. То скажешь, что кружка не один, а два медных стоит. Так оно и копится. Ну раз пользовать не собираетесь и пороть не будете, я пойду вниз. Могу, коли хотите, остатки с ужина принести.
