Он прогукал три раза и стал прислушиваться. Из рощи с противоположной стороны селения сразу же раздался ответ.
— Оставайтесь здесь, — приказал он и пошел в ту сторону.
Он шел, как обычно, бесшумно и ловко, прячась между деревьями, пока не услышал, что к нему приближаются несколько человек. Он повторил условный сигнал и услышал, как Хакон предостерегает своих людей от излишней поспешности в использовании оружия. За силуэтом молодого викинга он увидел его товарищей.
— Клянусь богами! От вашего шума Цезарь из гроба встанет! Ищейки, небось, уже голову ломают, откуда на этом острове взялось стадо буйволов. Кто это?
Рядом с Хаконом вырисовывалась худенькая фигурка, вооруженная и одетая, как все остальные, но выглядевшая странно хрупкой по сравнению с ними…
— Торула… Уперлась, что пойдет с нами, пришлось искать самую маленькую кольчугу и…
Кормак сперва остолбенел, а потом произнес одну из самых изысканных стилистических фигур, составленную из одних проклятий.
— Ладно, ладно… На бабское упрямство нет лекарства, — произнес он уже спокойнее. — А теперь слушай внимательно. Видишь дом, в котором ты сидел? Подожжем его.
— Но это сразу же привлечет сюда Рогнара!
— Это нам и нужно. Когда они начнут тушить пожар, вы ударите по ним. Перебейте их как можно больше, а потом убегайте к конюшне. Это не слишком трудно, и если все сделаете правильно, то не потеряете ни одного человека. Когда будете внутри конюшни, забаррикадируйте двери и ведите себя, как во время осады. Они не подожгут вас, им будет жаль коней, а вы спокойно отобьетесь от тридцати.
— А как же ты и даны? — запротестовал Хакон. — Мы будем рисковать, а ты…
— Ты доверяешь мне? — перебил его Кормак. — Надо ли тратить ценное время на глупые споры? Разве ты не понимаешь, что эффект от нашего удара будет в два раза сильнее, если Рогнар и его люди будут уверены, что имеют дело только с тобой? Не бойся. Когда придет время, даны прольют здесь море крови.
— Хорошо. Но заберите Торулу, чтобы с ней ничего…
— Никогда! — девушка для пущей убедительности топнула ногой. — Я буду рядом с тобой все время, пока мы оба живы. Я дочь британского вождя и умею драться не хуже, чем твои люди.
— Что ж, — иронически скривился кельт, — сразу видно, кто будет главой в вашем доме. На дискуссии нет времени. Забирай ее с собой — и за дело!
Он еще раз повторил необходимые приказания, и все пошли в сторону опушки леса. Расстояние между домом и деревьями было небольшим, и они молниеносно преодолели его. Когда они пробегали мимо одинокого дерева, стоящего напротив открытой теперь двери, Кормак ударился обо что-то головой. Он сразу ухватился за это "что-то" — это оказалось ногой человека, висящего на суку.
— Хакон, это твой сторож, — сообщил он молодому человеку.
— Рогнар быстро судит и карает.
— Глупо. Никогда не следует убивать, если в этом нет необходимости.
Бревна были сухими, и, после несложных маневров с кремнем и трутом, огонь начал живо облизывать стены.
— Отойдите назад и подождите, пока начнут гасить пожар. Потом нападайте на них — и бегом к конюшне, — напомнил Кормак и пошел к своим.
Даны с беспокойством смотрели на огонь, подбиравшийся к крыше. Вдруг во дворе раздались крики. Из скаллы стали выскакивать мужчины, полуодетые, но вооруженные, внезапно вырванные из сонных грез. Следом за ними появились невольницы и женщины. Через мгновение все бросились тушить пожар. Как водится в громких и бесполезных советах на было недостатка, в результате чего огонь быстро и беспрепятственно охватил весь дом, а Рогнар и его люди не заметили бы пламени только будучи слепыми. В этот момент раздался воинственный клич: небольшой вооруженный отряд выскочил из леса и, как гром, пролетел мимо изумленной стражи. Нанося удары направо и налево, соратники Хокона прорубали себе путь среди онемевших от изумления норманнов, оставляя за собой кровавый след, вымощенный мертвыми телами. Вульфер и собравшиеся вокруг него воины, глядя на людей Хакона, рвались следом.
— Кормак! — протестовал вождь. — Мой топор голоден!
— Имей терпение, хватит и твоему топору. Видишь, они дошли до конюшни и заперлись внутри.
Так оно и было. Норманны уже опомнились и хотели, как обычно, сомкнутым строем обрушиться на противников, но те уже скрылись внутри конюшни, откуда доносился топот перепуганных коней. Конюшня была построена так, что могла спокойно выдержать атаки голодных волчьих стай и безумные вихри Северного Моря. Естественно, и для людей с топорами она была крепостью. После того, как обороняющиеся забаррикадировали дверь, единственным возможным входом в помещение остались высоко расположенные окна. Толстые деревянные решетки были немедленно изрублены, но проникновение внутрь постройки оставалось невозможным — защитники были настроены весьма решительно. После нескольких неудачных попыток остатки осаждавших отступили и начали совещаться. Как правильно предвидел Кормак, о поджоге не могло быть и речи из-за бесценных коней. По той же причине отказались от обстрела из луков, тем более, что шанс попасть в кого-нибудь из людей внутри темной конюшни был минимальным. Засевшим в конюшне юттам, напротив, было гораздо легче поразить противника на ярко освещенном дворе. Они были мастерами стрельбы из лука, но имевшееся оружие старались использовать с толком. Наконец кого-то из осаждавших осенила здравая мысль.
— Рогнар должен был увидеть огонь и повернуть назад. Олаф, беги ему навстречу и скажи, что Хакон и его люди заперты в конюшне. Мы можем их удержать, но пусть Рогнар поспешит. А там будет видно.
Посыльный бегом двинулся в путь, а Кормак рассмеялся:
— Все так, как я и предполагал. Боги этой ночью помогают нам. Вульфер, отойди, а то огонь тебя осветит.
Наступило время нервного ожидания, в течение которого ни одна из сторон не проявляла активности. Огонь догорал, на месте здания остались только дымящиеся угли. На востоке поднималось утреннее зарево. Наконец из леса донесся топот сотен ног. Нервы кельта напряглись до предела — это был решающий момент. Если норманны в спешке пройдут и не заметят их присутствия, значит, все должно удаться, как было задумано. Он последний раз дал своим людям знак сохранять тишину и замер, стараясь унять биение сердца. Засверкали огни, и, к своему облегчению, он увидел, что Рогнар подходит как раз с противоположной стороны. Вождь ревел, как раненый лось, и размахивал двуручным мечом.
— Выломать дверь! За мной! Рубить стены!
Следом за ним из леса выбежала вся его дружина во главе с приближенными.
