— Они что же и ничего сделать не успели? — Удивился Дмитро. — И где их оружие? — Рылся он в их одежде, обыскивая.
— На тумбочке, — показал я на шприц, который туда положил.
— Нафига? — Потонули его брови в чёлке.
— Я тоже не понял, — покачал я головой. — Ребят что меня охраняли, они убили и затолкали под дом, — нахмурился я зло, гадая, кому это я дорогу перешёл. Может от мачехи подарок? Или нет? Враги, как грибы растут. — Пусть земля им будет пухом, — перекрестился я на икону, повешенную в красном углу.
— Пусть, — кивнул своим Дмитро и те вышли, не став меня допекать.
Разбирательство только набирало обороты, собрались у меня все, кто хоть что-то значил на ферме. Обыскали всё сверху, донизу и никого больше не нашли. Убийцы оказались холопами, купленными недавно. Работали в теплицах, от того и вонь навоза.
— Короче, мы ничего не знаем, — подвел я итог ночного разговора.
— Да, это всё, — сидел рядом Жук, с подозрением оглядывая всех и каждого.
— Ладно, — махнул я рукой. — Расходимся. Три ночи на дворе. Спать пора, — встал я со стула, указав всем на дверь.
— Я усилю охрану у дома, — шепнул мне Михаил, прежде чем уйти.
— Хорошо, — хлопнул я его по плечу, прежде чем закрыть дверь.
Шарик же сидел у разожженного камина и скулил, пряча глаза под лапой. Ууууу, Иуда! Эта зараза, которая запросто бы разорвала убийц, убежал на блядки, случилась собачья свадьба на другом конце фермы.
— Похоже, сегодня просто не мой день, — устало присел я на пол рядом с ним, смотря в огонь и почесав за ухом, посмотрел на меня пёс вопросительно. — Прощаю, — щелкнул я его по носу. — На первый раз.
— Гав! Гав! — Положил он голову мне на колени, радостно завиляв хвостом.
— Ладно. Надо теперь где-то лечь спать, — оглянулся я.
Диван я в итоге тоже выкинул, и спать было не на чем.
— К чёрту! — Встал я и пошел в нашу с женой комнату, где скинул одежду и залез в кровать под балдахином, сладко засопев. Провинившийся же Шарик улёгся в ногах.
Отрубило меня здорово, я и не заметил, как минут через двадцать, уложив спать любопытную Юлиану, в комнату прошла Алиса.
— Наглец! — Фыркнула она, попытавшись столкнуть меня на пол, но Шарик бдил, ударил он её лапой. — Ой! — обиженно зашипела она, пока я сладко спал, не видя всего этого.
Поняв, что ничего поделать нельзя, она недовольно заползла под одеяло и снова попыталась меня толкнуть, но Шарик низко, утробно зарычал и она прекратила.
— Не жди вкусных косточек, — сказала она ему, и перевернулась на другой бок, не желая видеть ненавистное лицо мальчишки, что убил Захара.
* * *
Проснулся я от того, что мне стало трудно дышать, приоткрыл я один глаз и в свете лучей солнца, бьющих из окна, посмотрел, что же мне мешает.
— Мдааааа, — удивлённо открыл я рот, смотря на Алису, что удобно устроилась на моей груди, закинув на меня ножку и сладко сопя в шею, закрыли мне её чёрные волосы лицо, вот и стало тяжело дышать, осторожно убрал я их, всмотревшись в неё.
Сейчас, она уже не казалось мне той наглой тёткой, что привела в дом любовника и выгнала меня спать на диван, мягко провел я рукой по её лицу, смешно сморщилась она при этом, пробормотав, словно маленькая:
— Ещё минутку, мам…
— Кхм, — хмыкнул я, представляя, как её в их поместье будит мама, хотя она сама уже мать.
— Ещё минутку, — заворочалась она, немного сдвинувшись и обняв меня за шею, словно плюшевого мишку.
Моя рука, живя своей жизнью, опустилась по сорочке ниже, на тонкую осиную талию и ещё ниже, нащупал я её выпуклости и только потом понял что делаю. В этот момент Алиса начала просыпаться, судорожно закрыл, я глаза, ровно задышав. Притворяясь спящим, только щёки алели.
Вот меня защекотали её волосы, открыла она глаза, приподнявшись надо мной и задержав взгляд на моём лице, ниспадали её расплетённые на ночь косы на меня.
Приоткрыв глаза и тут же закрыв, я успел заметить, как она перевела взор на мою руку, что удобно лежала на её попке. Я аж замер, предчувствуя, что сейчас получу на орехи, но нет, мягко выбралась она из моих объятий и встала с кровати, осторожно наблюдал я за тем, как она накидывает халатик, оглядывается на меня, проверяя, сплю ли и выходит из комнаты.
— Пронесло, — выдохнул я, посмотрев на Шарика, что водил ушами, но глаз не открывал. — Ладно, — пробормотал я и тоже начал вставать.
Пора осмыслить, что вчера произошло и придумать, как поднять свои боевые навыки.
Зачем я спрашивается, заучил уже больше сотни форм, в том числе и боевых, если не могу в нужный момент сосредоточиться и применить их? Позорище!
Хорошо хоть мне попались те наркоторговцы. Теперь я знаю, где буду тренироваться и на ком, лежала в нагрудном кармане моей рубашки карта с сотней отметок незаконных старателей, под эгидой торговцев наркотиками и контрабандистов. Вот на них то, я и устрою охоту, поправив заодно свои денежные дела.
Первоначально я хотел их только немножечко пощипать, но теперь передумал.
— Доброе утро, — удивлённо встретил я на кухне Алису, что сама сервировала стол, положив на него три тарелки.
— Доброе, — не отвлекаясь, ответила она, когда я подошел вплотную, встав у неё за спиной, и заглянул ей через плечо, посмотрев, что же она варит.
На плите стояла манная кашка, недовольно выдохнул я.
— Это полезно, — поняла она к чему этот выдох.
— Ну, да… — Протянул я несчастным голосом и попытался пройти в туалет, подёргав дверь.
— ЗАНЯТО! — Крикнули с той стороны.
— Блин, — посмотрел я на потолок, вспомнив, что в моём доме теперь живут те, кто любят занимать ванну часами. — Побыстрей там!
— Мне ещё кукол надо искупать. Маруся и Федя вспотели, — забулькало за дверью.
— Ха, ха, ха, — рассмеялась надо мной Алиса, слышавшая весь разговор. — Раньше надо вставать, — пожала она плечиками, насмехаясь.
— Я смотрю ты сегодня весёлая? — Уселся я за стол. — Понравилось держать меня на мушке?
— У меня были на то причины, — искоса посмотрела она на меня и перевела взгляд обратно на кашу, ещё раз помешав её и выключив газ.
— И какие?
— Будто сам не знаешь, — подошла она ко мне с кастрюлькой и начала выкладывать содержимое на тарелку.
— Всё, всё, хватит, — остановил я её.
— Ешь, а то никогда не вырастешь. А мне нужен нормальный муж, — навалила она мне с горкой, вылив больше половины кастрюли в тарелку.
— Ну, спасибо, — скривился я.
— На здоровье, — улыбнулась она по-акульи.
— Мам, мам! — Выскочила из туалета Юлиана. — Смотри, какие они чистые, — показала он нам своих кукол, бережно закутанных в полотенце.
— Ты молодец, — обняла её Алиса. — А теперь отнеси их в кроватку, сохнуть и садись за стол. Будем кушать.
— Хорошо, — вприпрыжку убежала она к себе, пока я нехотя ковырялся ложкой в каше.
— Добавки?
— Нет! — Резковато ответил я, прикрыв руками тарелку.
— Нет, так нет, — глумилась она надо мной, разложив кашу между собой и дочерью.
Следующие три дня я был занят тем, что готовил большой поход в лес. Ребят, охранявших меня, похоронили. Всё прошло без шума, не было у них ни детей, ни жён, так что мне не пришлось смотреть в глаза их родным, объясняя, как погибли их кровиночки, и почему жив я.
Алиса, ни с того ни с сего поменявшая ко мне своё отношение, тоже не сидела без дела, повалил к ней народ со своими болячками. Да ещё я огорошил, сказав, что собираюсь уйти в леса на несколько месяцев.
— Чего? Ты сдурел?
— А в чём проблема? — Порядком удивился я такой её реакции.
— Как думаешь, что люди подумают? К тебе жена приехала, а ты сбегаешь от неё в лес?
— Ты выдумываешь, — отмахнулся я. — Никто о таком даже и не помыслит.
— И зачем? Что ты хочешь там найти? — Настаивал она. — На охотника ты не слишком похож, — скептически осмотрела она мои телеса.
— Да, так, — отнекивался я. — Природа, отдых…
— Мальчишка! — Фыркала она. — За что мне это? — Страдальчески закатила она глаза.
