А Конан бежал что было духу. Но с каждым мгновением угрожающий шум погони становился все громче. Нет, не может эта неуклюжая туша бегать так же быстро, как выросший в горах киммериец! Тут Конан обернулся назад и с ужасом увидел, что кошмарный монстр, благодаря огромному количеству ног, мчится так быстро, как ни одному человеку и не снилось.
И тогда Конан принял молниеносное решение, как это всегда с ним бывало в подобных ситуациях. Он резко остановился и выхватил из ножен меч. Нет, он отдавал себе отчет, что против чудища у него вряд ли есть шанс. Но он сообразил, что дальнейшее бегство ослабит его силы. А в таком случае лучше уж сразу принять бой. Вдали он услышал шаги убегавшего Рерина. Больше он ни о чем подумать не успел.
Чудовище наклонилось к Конану, изогнув громадное туловище. Как всегда, часть сознания Конана работала с молниеносной быстротой, направляя его удары и движения, замечая все сильные и слабые стороны противника.
Слабых сторон оказалось досадно мало. Скрытое под панцирем тело было неуязвимо, как стены крепости. Крохотную головку с двумя жизненно важными щупальцами защищали могучие передние нога со страшными клешнями. Насколько уязвимы змеи-хвосты, Конан пока не мог установить. Оставались ноги. Они были довольно тонкие и членистые. Все это с быстротой молнии пронеслось в голове Конана. И он бросился на врага.
Он бежал ему в лоб. Чудовище взмахнуло жуткими клешнями. Мало кто из людей обладал таким чувством времени и так владел собой, как Конан, — только он мог в последний момент с поразительной точностью уклониться от удара, прежде чем ножницы-клешни рассекут его панцирь. Он кубарем прокатился по земле и очутился под боком у чудовища. По сравнению с колоссальным туловищем ноги монстра выглядели тощими, но они были толщиной с ногу взрослого мужчины и покрыты защитной хитиновой броней. Конан со всей силой обеими руками занес меч и ударил по ноге чудовища.
Ему удалось разрубить две ноги в месте соединения суставов. И тут же Конан снова откатился от чудовища, спасая свою жизнь. Он отважно бросился повторить удавшийся маневр и перерубил еще одну ногу, как вдруг, словно по внезапному наитию, взглянул вверх. Один из хвостов-змеев метил ему в голову. На конце хвоста был прозрачный пузырь и жало, из которого сочилась зеленая вязкая жидкость. Киммериец едва успел отскочить в сторону — хвост ударил туда, где он только что стоял. От травы поднялся зловонный дым, когда на нее брызнули струи зеленой жижи.
Конан пустился бежать. Чудовище устремилось в погоню. Конан с радостью заметил, что оно уже не так быстро мчалось, как до нападения. Он выиграл время и подготовился к следующей атаке. Было ясно, что потребуется много времени, чтобы перерубить столько ног, сколько нужно, чтобы сделать чудовище небоеспособным. Но ничего другого не оставалось. Он повторил маневр, выведя из строя еще две ноги, и ускользнул от ядовитого хвоста. Но теперь чудовище било уже тремя хвостами. Спасением Конан был обязан скорей случайности, чем своей увертливости. Чудовище зафиксировало тактический прием Конана и изменило свою тактику. Очевидно, оно обладало чем-то вроде интеллекта. Конану надо было найти новый маневр.
Он вновь бросился на чудовище, держа меч обеими руками. Оно широко развело клешни, чтобы настичь врага, когда он метнется прочь от удара хвоста. Но киммериец нанес удар прямо по маленькой головке и, прокатившись кубарем под брюхо чудовища, рубанул по ноге. Он все время наносил удары по ногам с одной стороны туловища, потому что таким образом скорее мог лишить чудище возможности передвигаться. И снова засвистели в воздухе змеи-хвосты. Но Конан был уже на безопасном расстоянии, когда они обрушились на землю и задымилась трава.
И опять он побежал прочь. Теперь чудище передвигалось уже заметно медленнее. И сильно хромало. Отлично, здорово! Но что делать дальше? Если эта тварь обучаема, то теперь она подготовилась ответить на уже известную тактику какой-нибудь новой выходкой. Перед Конаном стояла труднейшая задача, и у него было безумно мало времени на ее решение.
Он не испробовал еще один прием. Толку от него, возможно, будет мало, но зато он выиграет время. Он стал ждать, пока одна из клешней не попытается его разрубить. Как только это произошло, он вскочил на клешню, затем взобрался по ноге на спину чудища. Нанес пробный удар и понял, что броня непробиваема и тверда, как сталь. К тому же на панцире он едва мог удержаться. Змеи-хвосты его здесь не доставали, но он боялся потерять равновесие и скатиться к ним. Поэтому он быстро спрыгнул со стороны бока, чтобы перерубить еще две ноги.
Спрыгнув, он споткнулся о камень и растянулся навзничь. Прежде чем он успел вскочить на ноги, конец хвоста чудища обрушил удар прямо по его панцирю. Едко запахло растворяющейся бронзой. А второй хвост уже целился ему в лицо. Даже молниеносно быстрая реакция Конана не могла бы его спасти. Но тут смертоносное жало вдруг было отброшено в сторону. Лишь мелкие брызги упали на лицо Конана. Они жгли огнем, но это было не страшно. Он мигом вскочил и пустился бежать что было духу — к Рерину, который стоял поодаль.
Они отбежали на некоторое расстояние и оглянулись. Чудовище все так же невозмутимо преследовало их, несмотря на раны.
— Здорово, старик, что ты можешь что-то сделать своим посохом, а не просто опираешься на него при ходьбе, — сказал Конан.
— Снимай скорее панцирь. Яд уже почти проел бронзу, сейчас и до кожи твоей доберется!
Конан не стал возиться с застежками, а быстро перерезал ремни кинжалом. Чудесный бронзовый панцирь дымился и растворялся на глазах под действием яда. Конан был бы рад вытереть лицо — ведь на него попали капли ядовитой жидкости. Но на это не было времени. Боль была терпима. Пустяки! Ну прибавится еще пара шрамов к тем многочисленным отметинам, которые уже его украшали. Чудище снова наступало.
— Если б у него были глаза, я через них проткнул бы ему мозги, — сказал Конан.
— У него нет мозга в нашем понимании, — поспешно объяснил Рерин. — Вместо глаз и ушей у него щупальца. Если бы тебе удалось вывести их из строя, то убить его уже не составило бы труда.
Страшилище было уже в двух шагах.
— Есть у тебя в запасе колдовство, которое может мне помочь, старина?
— Нет.
— Э, не беда!
Чтобы добраться до щупалец, нужно было поразить голову. Один раз это получилось, но теперь эта тварь готова к такому нападению. Кроме щупалец, на голове были челюсти, ими оно пожирало свою добычу. Конан раздумывал: если он сам не может добраться до головы, надо заставить чудище сделать так, чтобы он ее достал.
