простой белой маской на лице. Мимо драконьего хвоста – темно-красного, в отличие от синей чешуи Сусаноо, и немного меньшего, – который лениво подергивался меж деревьями, в то время как сам зверь скрывался в тенях.
Взяв себя в руки, Эми заметила четверку тихо беседующих ёкаев. Из серебристых волос высокого мужчины, что стоял к ней спиной, торчали знакомые тигриные уши.
– Бьякко? – охнула Эми.
Услышав свое имя, он обернулся. На его щеках темнели полоски. Как только он заметил Эми, его золотистые глаза потускнели. Бьякко шагнул навстречу, его спутники двинулись следом. Остановившись перед Эми, он низко поклонился. Волосы, стянутые в хвост, упали с его плеча.
– Рад видеть тебя в добром здравии, Эми, – тихо проговорил Бьякко. – Я перед тобой в великом долгу.
– Первым делом идет твой долг передо мной и Сусаноо, – холодно, безжалостно произнес Широ прежде, чем Эми успела открыть рот. – Будешь страдать о том, что предал Аматэрасу и ее камигакари, если переживешь солнцестояние.
Бьякко выпрямился, смиренно не поднимая глаз.
Эми неуверенно перевела взгляд с него на Широ и пробормотала:
– Он спасал своего сына.
Одна из его спутников, потрясающей красоты женщина с волосами цвета спелого красного яблока, ниспадающими до талии, пригладила кимоно.
– Нельзя перейти дорогу куницуками и не заплатить за это, и он это знает.
– Я принимаю последствия своих поступков, – тихо отозвался Бьякко.
– Остальные шиджины – желанные союзники, – обратился к женщине Широ. – Предвкушаю битву бок о бок с тобой и Гэнбу.
Заметив во взгляде Эми вопрос, Бьякко повернулся к спутникам. Кроме красноволосой женщины, рядом с ним безмолвно и неподвижно стоял темноволосый мужчина, который не мигая следил за Эми разноцветными глазами – один был угольно-черным, а другой – серым, почти таким же светлым, как серебристые глаза Юмэя. И еще одна женщина: изящная, с удивительными лазурными волосами длиной до линии челюсти и озорным личиком.
– Стихия Гэнбу – холод, – пояснил Бьякко, указывая на мужчину, и кивнул на красноволосую: – Сузаку управляет огнем, как Инари. Они помогут ему сразить Изанаги.
– Изанаги, – повторила Эми, и ее встревожила мысль о том, что Широ опять столкнется с невероятной мощью солнца.
Сузаку чинно сложила руки на груди.
– Будет крайне любопытно. Верно, Гэнбу?
Темноволосый ёкай промолчал, не сводя глаз с Эми.
Широ шагнул вперед и потащил ее в сторону.
– Утро на исходе, малышка-мико. Пойдем уже.
Закинув сумку Нанако на плечо, он направился к палатке. Неподалеку лежал крупный кот в темную полоску, на кончиках двух его хвостов мерцали синие огни. Внутри палатки, у самого входа, спиной к проему стояли несколько ёкаев. Широ остановился, ожидая, пока они расступятся.
– Эй. – Он резко толкнул ёкая перед собой в плечо. – С дороги, пернатая башка.
Тот зарычал и развернулся. Два меча на его левом бедре лязгнули друг о друга. У Эми перехватило дыхание: она заметила, как за острыми ушами ёкаев с их темными волосами смешиваются черные перья.
Широ протиснулся к столу в центре, вокруг которого собралось еще больше воинов.
– Твои дайтэнгу совсем распустились, Юмэй, – пожаловался он.
Тэнгу, окруженный дайтэнгу и вассалами Сарутахико, оторвал взгляд от карты. Затем он встал из-за стола и что-то ответил Широ, но так тихо, что Эми не расслышала.
Ёкай, которого Широ толкнул, упер руку в бок.
– Так это и есть камигакари?
Вопрос отвлек Эми от разглядывания ёкаев, и она заставила себя расправить плечи. Дайтэнгу скользнул по ней гранатово-красным взглядом, совсем не так, как Широ, – а, скорее, как волк, что примеривается к раненой овечке.
– Недурна. – Он оскалил острые клыки. – Весьма недурна. Не заплатил бы за нее, как за таю, но…
Юмэй возник за ёкаем так внезапно, словно телепортировался. А потом схватил за волосы и вышвырнул из палатки с такой силой, что тот проехал по снегу на коленях, прежде чем Эми даже успела сообразить, что дайтэнгу сравнил ее с куртизанкой.
Юмэй пинком опрокинул дайтэнгу лицом в снег и наступил на шею сзади.
– До моего возвращения, Зэнки, ты не двинешься с этого места, – проговорил он, с силой надавив. – И даже не дыши.
В его бесцветном голосе не было гнева. Впрочем, он редко проявлял эмоции даже в моменты ярости. Юмэй оглянулся на палатку, где, не шевелясь, дожидались его остальные дайтэнгу. Он промолчал, но его поняли и без слов.
– Распустились, – повторил Широ как ни в чем не бывало, выплывая наружу.
Юмэй раздраженно заворчал и зашагал прочь от лагеря, оставив Зэнки лежать лицом в грязном снегу у входа в палатку. Эми изумленно моргнула, глядя на дайтэнгу, который даже не пытался подняться, но Широ ее подтолкнул. Они поспешили за Юмэем, и тот привел их к, казалось, совершенно непримечательным зарослям.
– Все готово? – поинтересовался Широ.
– Разумеется.
– Что готово? – осведомилась Эми, вдруг вспомнив, что по-прежнему понятия не имеет, почему стоит
