Но он и сам не заметил, как она стала важна для него. И когда встал вопрос о ее устранении, Гидденис считал, что все закончится по-другому. Она родит ребенка, посвятит себя материнству и добровольно откажется от первого номера. Они останутся парой, Гидденис сможет контролировать ее – мягко, через любовь! И Легион даже согласился с его планом сначала, а потом изменил свое решение.
Пожалуй, они были правы. Гидденис в глубине души и сам знал, что Диана никогда не будет кроткой и ведомой, ею невозможно управлять. Можно разве что шантажировать, но это слишком опасно. Он до последнего надеялся, что удастся ее уговорить, вразумить, переманить на свою сторону… И все же там, на Адране, Гидденис был готов к ее смерти.
Только одна награда искупала гибель такого прекрасного и сильного создания: роль лидера Легиона. Гидденис не сомневался, что первый номер будет за ним, без вариантов, даже эта проклятая бомба замедленного действия по имени Габриэль Триан ни на что не претендовала… А потом научный отдел переиграл его. Так изящно переиграл, что Гидденис даже восхитился бы этими яйцеголовыми, если бы не боль, не отпускавшая его ни днем, ни ночью.
Диана снилась ему. Редко, но снилась, и он просыпался после таких кошмаров в холодном поту, ослабленный, беспомощный – и сожалеющий. Гидденис подозревал, что теперь ее призрак обретет над ним новую власть, ведь жертва была напрасной.
Поэтому Гидденис и вызвался сопровождать мальчишку на миссии. Ему нужно было понять, что в этом Рафале особенного, почему он был назначен лидером. Диану, кажется, тоже когда-то сразу поставили на первое место…
Но в Диане чувствовалась сила, с первой встречи, с первого взгляда. Она была царицей, перед которой инстинктивно преклонялись даже те, кто не знал ее. Ну а Рафаль Стром казался мальчиком-отличником, которого учителя наградили золотой звездочкой за то, что он выполнял все домашние задания и вовремя сдавал провинившихся одноклассников.
Собрать информацию о Строме оказалось непросто – почти невозможно. Научный отдел растил его с рождения, мальчишку не подпускали к остальным. Судя по тому, что удалось выяснить Гидденису, мутация будущего номера 1 была непрерывной, с людьми он никогда не жил. Это, видимо, и привело к тому, что он сразу же оказался на вершине.
Сейчас мальчишка вел себя очень грамотно. Он со всеми был предельно вежлив и улыбался так очаровательно, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Гидденис знал все эти трюки – он сам ими пользовался. Знал номер 2 и то, что показная наивность ничего не значит. За ангельским образом маленького борца за справедливость могла притаиться ядовитая тварь.
Гидденису хотелось узнать правду как можно скорее. Вызвать мальчишку на поединок, сразиться честно, доказать, кто из них на самом деле достоин стать лидером Легиона. Однако номер 2 сдерживался, хоть это давалось ему на удивление тяжело. Он не был до конца уверен в том, кто победит в поединке.
Поэтому на завод они явились как добрые союзники, готовые в любой момент поддержать друг друга. Рафаль вел себя скромно и обращался к старшему легионеру с должным смирением, словно номера в иерархии не играли никакой роли.
– Печать на дверях сохранилась, – указал Рафаль. – Ее поставили в день эвакуации. Похоже, с тех пор здесь никого не было.
– Печать очень легко подделать. Пока что все происходящее напоминает попытку навредить именно заводу, больше в колонии нет ничего по-настоящему ценного.
– Вы правы, господин Планта, – номер 1 чуть наклонил голову. – Что вы предлагаете делать?
– Осмотреть завод и проверить, был ли здесь кто-то.
– Я подумал о том же. Завод очень большой, нам стоит разделиться.
И снова Гидденису захотелось со всем покончить. Здесь же идеальные условия для этого! Избить мальчишку, столкнуть в мясорубку, готовившую консервы для космического флота, расфасовать эту улыбчивую мордашку по нескольким тюбикам…
Как только картинка в воображении Гиддениса стала слишком уж реальной, он поспешил согласиться:
– Да, нам лучше некоторое время не видеть друг друга.
– Какая странная формулировка, – чуть заметно прищурился Рафаль, изучая своего спутника.
– Я имел в виду, нам нужно отойти максимально далеко друг от друга, чтобы поскорее осмотреть завод!
– Конечно. Я так и подумал. Если я понадоблюсь, зовите, господин Планта.
Гидденис лишь нервно кивнул. Он и сам не мог толком сказать, что с ним творится. Он даже рядом с Дианой никогда так не нервничал, как рядом с этим малолеткой!
Пожалуй, дает о себе знать долгое влияние боли. Гидденису нужно было срочно перезагрузиться, вернуть себе спокойствие и самоконтроль, сделавшие его когда-то вторым номером.
Пока с этим было туго. Он бродил по пустым залам, не глядя по сторонам. Гидденис подозревал, что он сейчас прошел бы мимо трупа или монстра, не удостоив их и взглядом. Он даже двигался лишь потому, что ему нужно было что-то делать.
Перед глазами снова стояло лицо Дианы, ненавидящее, окровавленное… Ради чего все это? Ради возвышения пацана из пробирки?
Гидденис не удержался, ударил первую попавшуюся трубу. Укрепленный металл под его рукой прогнулся и лопнул, кулак ушел в темную дыру. Острые края разрезали кожу, однако рана мгновенно затянулась. Грохот разлетелся по залу, эхом покатился по стенам, и Гидденис лишь надеялся, что мальчишка уже слишком далеко, чтобы это услышать.
– Полегчало?
Номер 2 был уверен, что он здесь один, и голос, тихий и вкрадчивый, застал его врасплох. Гидденис и сам был поражен тем, что ему удалось не вздрогнуть, неприятное удивление так и осталось спрятанным внутри. Он повернулся к говорившему так, будто не было в мире ничего естественней появления здесь номера 3.
– Что тебе нужно, Стефан?
Стефан Северин выскользнул из теней беззвучным призраком. Только он смог бы подкрасться вот так к Гидденису. Этот тип умел скрывать свое присутствие телепатически, и номеру 2 даже сейчас казалось, что он в зале один.
– Пришел проверить, как дела, – пожал плечами Стефан. – Что-то юный Рафаль слишком бодр для покойника.
– С чего бы ему становиться покойником?
– Когда-то же надо. Вот пусть и начнет сейчас, раз он во всем ранний.
– Я не собираюсь его убивать, – поморщился Гидденис.
– Тебе больше не доставляет удовольствия убийство первых номеров? – показательно удивился номер 3. – С каких пор?
Он бил по больному – он всегда это умел. Стефан напомнил ему, что дело не только в смерти Дианы. Они оба предпочли рискованную игру на Адране, и отменить это было нельзя. Особенно при том, что именно номер 2 уговорил Стефана перейти на сторону администрации Легиона. Он тогда гарантии давал… Он верил, что эти
